Книга Отбор Черного Дракона, страница 40 – Виктория Олейник

Принц опустил камень на мою ладонь и, схватив меня за запястье, склонился ниже. Это было быстро и рассчитано на эффект неожиданности, но я успела отвернуться, лишь почувствовав чужое дыхание на своих губах.

Да можно ли с ним вообще расслабиться? Не смутившись, Шейран пропустил прядь моих волос в пальцах.

- Ты не заслуживаешь такого отношения, моя принцесса. Мне больно видеть грусть на твоем лице...

Мои колкие слова так и застыли на языке. Шейран не стал испытывать меня еще больше; развернувшись, он направился к дорожке, украшенной по бокам плавающими свечами, но остановился на самом краю. Его волосы необычного пепельного оттенка падали с плеч; он качнул головой, не оборачиваясь.

- Помни, Руфь. Ты единственное, зачем я пришел в смертный мир. У тебя всегда есть я.

Слова остались звенеть в воздухе, когда принц исчез во вспышке портала. Я хотела так много ему сказать: что устала от его игр. Что не верю ни единому его слову. Что, скорее, разобьюсь о барьер, чем приму его помощь.

Но... подняла камень к глазам и нахмурилась. Шейран произнес то, что я хотела услышать. Что хотя бы один человек принимает меня такой, какая я есть. Невзирая на родословную и легенды.

Сжав камень, так и не выбросила его - знаю, должна была. Прикусив губу, я смаргивала с ресниц мелкие капли начавшегося дождя.

- А знаешь, что единственное может стать безоговорочной причиной не только изгнания, но и казни невесты, которая участовала в отборе? - Ядовитый голос заставил меня стиснуть зубы.

Но вот тех, кто никогда меня не примет, гораздо, гораздо больше.

Рена отошла от дерева, за которым успешно скрывалась и приблизилась ко мне. Я подняла подбородок, с вызовом отвечая на ее взгляд.

- Единственное... - Рена подалась ближе, чтобы ее яд заползал прямо в мои уши. - Это

измена императору....

Сказав это, она, как ни в чем ни бывало, пошла дальше, а я до боли стиснула камень, вне себя от досады. Ну почему именно она увидела эту сценку с Шейраном? Меня пробрала дрожь от мысли, что императору доложат вот именно такую версию, от Рены.

Уж там клеветы будет хватать!

- Рута? Держи. - Амина принесла мне большой зонт и пирожное с тарелкой.

По правде, с ужина я ушла голодной, не успела и крошки перекусить за всеми событиями

- и благодарила от всей души.

Мое настроение немного улучшилось, и оно стало еще лучше, когда увидела, как упитанный енот наступает Рене на пятки. Поминутно оглядываясь и шикая, девушка убыстрила шаг, а потом и вовсе побежала. Довольный Дэш вернулся лишь через пару минут, звеня украденными подвесками и бусами с платья эльфийки.

- Дэш, - с укором почесала я зверька за ухом.

- М? - запыхтел енот, расплываясь в ехидной усмешке.

Вот кто умеет справляться с любыми интригами. Я нагнулась, чтобы взять его на руки, и вздохнула, когда из-за пояса выпал пухлый конверт. Открытка с «Чертогами тьмы» отлетела прямо под ноги Амины.

- Спасибо, - сказала, когда девушка подняла пропажу.

Но она отдала открытку не сразу. Повертела в руках, все больше хмурясь, пока, наконец, не посмотрела на меня с немым вопросом.

- Чертоги тьмы? Что ты затеяла?

- Разве я? - с досадой откликнулась. - Это мое испытание. Мне определили это место.

Амина коротко выдохнула, будто удивленная новостью. Ее губы крепко поджались, она сильнее перехватила зонт с рюшками.

- Император не мог...

- Смог, как видишь, - заметила я, испытав укол обиды.

«Ты здесь, потому что от тебя решили избавиться тихо и незаметно. »

Возможно, слова Рены задели меня так сильно, просто потому, что они могли оказаться истиной.

Но какая разница: все, что могло сломаться, уже сломалось. Меня не пугают Чертоги Тьмы. Если император хочет, чтобы я там погибла... так тому и быть.

Птица увязалась за мной, стоило войти в один из коридоров, ведущих в спальню. Упитанная и настойчивая, она кружилась надо мной и комментировала каждый мой шаг вполне по-человечески. Ее разноцветные перья торчали во все стороны, хохолок дергался при движении.

- Руфия де Вейл, особа сугубо божественных кровей, направляется спать после долгого бала... - щебетала она, пока я пыталась ее поймать. - Она не любит длинных речей и застенчива более, чем можно ожидать от дочери Ашреи.

- Блин! - в сердцах выругалась я.

- И она не чурается острых слов! - Птица проворно вывернулась из -под моей ладони и, взлетев под самую балку, припечатала. - Кого же она выберет, ведь принц Шейран недвусмысленно намекнул, что претендует на ее руку и сердце!

Я тихо зарычала, поняв, что птица не отвяжется. Видимо, это магический фамильяр какого-нибудь журналиста, ну очень настойчивый фамильяр. Бросив в птицу перчаткой, зевнула и толкнула дверь в спальню - захлопнув ее прямо перед метнувшейся следом шпионкой.

Птица затрещала снаружи, жалуясь Орию, оставшемуся охранять дверь, на нелегкую судьбу. Но я так устала, что, сбросив обувь и платье, рухнула на кровать. Не каждый же вечер будет таким, надеюсь? Не переживу.

- Следует признать, что Руфия де Вейл умеет очаровывать!!! - гаркнула птица прямо в дверь и, застонав, я накрыла голову подушкой. Чудо в перьях ко мне еще привязалось...

Часы громко отсчитывали время. Было так тихо, что слышала собственное дыхание. Должно быть, в какой-то момент я заснула, потому что, проснувшись, не смогла увидеть собственных рук: стемнело.

Но зеркало я видела хорошо. Его потусторонний блеск и сияние зазеркальных огней. Там что-то клубилось, в этой черноте. сердце ударилось громче. Дыхание прервалось. Клянусь, там что-то двинулось!

Я попробовала пошевелиться, но не смогла. Руки и ноги мне отказывали, глубоко вдохнула, заметив, как нечто темное соскользнуло с зеркальной рамы. Оно стелилось по полу: просто тень, без признаков ее владельца.

И она каким-то образом меня парализовала. Я могла лишь безмолвно смотреть, как тень поднырнула под мое одеяло. Как ползет все выше и выше, пока, наконец, ее когти не коснулись моего горла.

- Руф-фия. - прошептала она.

Если бы могла, закричала бы! У тени обнаружились голова и руки. Нечто обугленное, с острыми клыками, смотрело на меня донельзя знакомыми глазами.

- Я за тобой вернус-сь.

Ашрея! Я задергалась, замычала, пытаясь избежать ее хватки. Но тень тянулась ко мне, давила на грудную клетку, царапала когтями кожу.

Закричав, я все-таки усилием воли сбросила ее с себя и - навернулась с кровати. Темнота вдруг схлынула, кругом замерцали свечи. Тяжело дыша, я сдула влажные волосы с лица; мое сердце билось так быстро, что становилось больно дышать.