Онлайн книга «Всё, что меня не убило…»
|
– Давай на заправке остановимся, ладно? – Давай, – пожала плечами я. – Заодно кофе выпьем. А то ты-то грелся изнутри, а я нет. Кофе был крепкий, горячий и неожиданно весьма приличный, слойка с заварным кремом – свежая, а туалет чистый. Много ли надо человеку, чтобы согреться? Вернувшийся к столику муж залпом выпил кофе и вдруг произнёс, глядя куда-то в сторону парковки: – Ты говоришь, гексаграмма… – Да. Но пока не понимаю, как её там разместить. Если мы будем расчищать пол, то закончим как раз к лету. – И я о том… В какой-то книжке мне попадался персонаж, некромант, но дело не в этом… Кстати, а как у тебя с некромантией? – Никак, – нетерпеливо ответила я. – В мире Арзалеи такой магии нет, мертвецы спокойно спят там, куда положили. Так что было в той книжке? – Ну, предположим, ты можешь просто об этом не знать, я имею в виду ситуацию с некромантией, – Антон неторопливо прожевал булочку. – Так вот, свою злодейскую пентаграмму он аккуратно вычерчивает на большом листе пергамента и носит с собой. Понадобилось – развернул, сделал дело и всё кино, никто следов и не найдёт. – Вообще идея разумная… – Я тоже уставилась вдаль, прикидывая, как можно сделать такую переносную фигуру. – Бумага или плёнка не пойдет, там пол неровный, изогнётся и исказит воздействие. Нужно что-то, что бы держало форму. Пластик, фанера, керамические плитки…? – А какого размера должен быть рисунок? – Небольшой, метр в диаметре. Ну, или как можно назвать размер от угла до угла шестиугольника? – Понятно… – Закусив губу, Антон принялся что-то черкать в небольшом блокнотике. Надо же, сколько лет прошло, а эта привычка у него осталась… Мы тогда только поженились, и из командировки в Германию я привезла несколько совершенно пленивших меня вещей; в Москве тогда вообще плохо было со всем, в том числе и с канцелярскими принадлежностями. Одним из таких предметов был блокнот с разноцветными страничками размером с пол-ладошки, и его тут же приватизировал муж. Прошло два десятка лет, столько всего изменилось в нас самих и во всём мире, а он вот сидит и что-то считает на жёлтом листке размером в половину моей ладони… – Керамика, – сказал он, оторвавшись от расчетов. – Делают керамогранит, однотонный, разных размеров, хоть полтора метра на три. – Такую штуку мы не всунем в мою машину. – И не надо. Мы возьмём четыре плитки шестьдесят на шестьдесят или около того. Нанесём рисунок карандашом, выправим, обведём несмываемым маркером и поставим риски, как соединять. И вуаля – хоть зомби вызывай, хоть дырки заделывай. То есть, пардон, микропорталы. – Мы? – вычленила я неожиданное. – Конечно. Неужели ты считаешь, что я откажусь посмотреть это кино до конца? – Тони, ты даже когда детективы смотришь, в середине засыпаешь, и просыпаешься на последних титрах! – засмеялась я. – Ну и что? – с достоинством спросил он. – Я человек работающий, я устаю. – Вот, кстати! Полнолуние девятого марта, через шесть дней, это понедельник. Ты работаешь. И? – Пфы! – он выпятил губу. – Какой смысл быть хозяином, если не можешь устроить себе выходной когда угодно? Но вообще-то это будет выходной день, восьмое попало на воскресенье. Ну ладно, что расселась? Поехали, надо плитку купить, эту твою картинку не вдруг нарисуешь! Я задохнулась от возмущения: – Это ты взял пятую булочку! А я уже давно готова! – Вот и отлично, доем я по дороге. Где-то тут справа будет «Леруа Мерлен», сразу и зайдём. – Сейчас? – Ага, чего тянуть кота за неподходящие для этого детали? – Мне в больницу к Лидочке надо заехать. – Что случилось? – муж посмотрел внимательно. – Тот самый лже-майор, когда пытался меня убить, задел и её. Сказала, и сама удивилась, как легко выговорилось «пытался меня убить». Впрочем, Антон так спокойно к этому не отнёсся: – И где он, этот фальшивый сыщик? – В Лантаре. Он маг, допрашивать его здесь было бы опасно и неразумно. – Жаль, – пробормотал он сквозь зубы. – Ладно, в «Мерлене» нам надо пятнадцать минут, не больше! До Первомайской мы доехали быстро и без пробок. Завотделением я нашла в кабинете, где он с видимой скукой распекал за что-то молодого врача. – О, Катерина Михайловна! – сказал он радостно. – Это хорошо, что ты пришла, твоя протеже очень уж беспокоится! Пойдём, я тебя к ней провожу. Пока мы шли по длинному коридору, Александр Васильевич рассказывал мне, какие травмы получила Лидочка и что они сделали, а я слушала и рассматривала больницу. – Хорошо отремонтировали вас, – сказала, когда мы остановились возле двери в палату. – А! – махнул завотделением рукой. – Косметика. Нам бы аппаратуру, а то кое-что ещё при Хрущёве покупали, да где там, пойди докажи… Кать, ты загляни ко мне потом, ладно? Поговорим. У меня заведующего травмой нету, так только, паллиатив. А сейчас с вирусом этим такое начнётся… – Поговорим, – согласилась я. – Считай, что я уже почти согласна. Лидочка лежала, утонув в подушках, и была такой старенькой и маленькой, что у меня сжалось сердце. Сколько ж ей лет? Семьдесят? И когда она успела так сдать? – Катя, – произнесла соседка еле слышно. – Ты хоронить меня приехала? – Здрасте! – возмутилась я. – Ты с ума сошла? Зря я, что ли, тебя в самую передовую клинику положила? Починят, и будешь как новая. Скажи, что тебе привезти? – Да есть всё у меня… – она вздохнула. – Думаешь, починят? Как машину твою? – Даже ещё лучше. Мы поговорили о разной ерунде, и Лидочка на глазах ожила, глаза заблестели, помолодела даже. – Скучно тут очень, – пожаловалась она. – Телевизор вон есть, так ты ж знаешь, я его и дома не включаю, и здесь не хочу. Вот, придумала! Привези мне планшет, буду кино смотреть. – Прямо сейчас принесу, – сказала я. – У меня в машине есть! Я сбегала к машине, отобрала у Антона планшет и вернулась к Лидочке. – Вот, отлично! – сказала она с энтузиазмом. – Сколько я всего пропустила, уму непостижимо! Буду навёрстывать, кино, книги, сериалы… Сколько меня ещё тут продержат? – Дней пять-шесть. – Ну и славно! Мы уже распрощались, и я встала со стула, когда соседка придержала меня за руку: – Катя, только прошу тебя, сделай всё правильно. Когда хорошая женщина ошибается, это может оказаться гораздо хуже, чем ошибка плохой женщины. Неизмеримо хуже… – О чём ты? – не поняла я. |