Онлайн книга «Поместье «Снигири»»
|
Впрочем, дома её ждали новости, да такие, что утренняя неудача на некоторое время вылетела из головы. – Звонил Вадим, – сказал напарник, когда Лена только вошла в дом, даже куртку снять не успела. – И что? – Он нашёл следы седьмого покупателя. – Следы? – Ну, можно и так сказать. Листы с записями были у него в скоросшивателе. И оттуда, как мы помним, кто-то вытащил страницу с информацией о последнем из желающих приобрести Снигири. – Да-да, помню, конечно! Так что, эту страницу он нашёл? – Нет, – Андрей отодвинул для неё кресло и налил чаю, поставил поближе блюдо с булочками. – Но зато отыскал запись в перекидном календаре, – тут он хмыкнул. – Говорит, так спешил и настолько неразборчиво записал, что со вчерашнего вечера думал, как эти сокращения расшифровать. В результате вот что вышло… – «Столица и усадьба», Чернегов Алек (Александр или Алексей?), – прочла Елена. – То есть, это были риэлторы? – Выходит, так. Я проверил, фирма эта существует и вполне процветает. Они специализируются на крупных сделках, так что продажа большого поместья в ближнем Подмосковье как раз их сфера. – Почему ж Вадим к ним не обратился сразу? – Да потому, что однажды обжёгся на услугах риэлторов, и зарёкся с ними иметь дело! Сто лет назад… – Тьма с ним, с тем, что было сто лет назад! – Лена нетерпеливо перебила напарника. – Раз фирма существует, значит, с ними можно связаться? Этот Чернегов там ещё работает? – С ними можно не только связаться, – Андрей взглянул на часы и встал. – Через полчаса мы встречаемся с руководством «Столицы и усадьбы», так что доедай, допивай и пошли! – А дату смерти его отца ты выяснил? – Забыл! Ну прости, правда, из головы вылетело. Перезвоню и спрошу! * * * Старший инспектор Никонов стоял на Трубной улице, смотрел на шестиэтажный дом напротив, щурился от лучей утреннего солнца и думал. Нельзя было сказать, что они совсем ничего не нашли: день убитого расписали почти поминутно, со свидетелями поговорили, полезного откопали немало. Бесполезного, конечно, тоже хватало… Во-первых, казавшийся таким перспективным маг с бородкой, болтавшийся со своим экипажем у подъезда, оказался совершенно точно ни при чём. Приехал он за приятелем, живущим на пятом этаже, чтобы отвезти того на мальчишник по поводу грядущей свадьбы. И весь вечер, перешедший в ночь, начиная с двадцати двух часов и до пяти утра, оба фигуранта провели в компании ещё дюжины гостей плюс пять официантов, метрдотель ресторана и несколько стриптизёрш. Если же учесть, что ресторан этот располагался более чем в получасе езды от Трубной… Нет, никак не получалось упихать в график типа с эспаньолкой. Пациентки покойного доктора, которых опрашивал вчера Шкуматов, тоже оказались почти бесполезными – Маркова как врача более или менее хвалили, никаких контактов с ним помимо медицинского кабинета не имели… Правда, была одна оговорочка, и Никонов было вцепился в неё, но пока тоже безрезультатно. Последняя из пациенток, покинувшая кабинет Маркова около семи вечера. сообщила, что доктор её предупредил: он планирует отойти от практики, вообще сменить сферу деятельности. Не сегодня и не завтра, так что рассчитывает закончить лечение этой дамы, ну, а если не закончит, порекомендует ей преемника. Увы, как ни расспрашивал её Пётр Шкуматов, как ни задавал наводящие вопросы, причин такого решения пациентка не вспомнила. Катя Лиховцева, обедавшая с покойником в день убийства, не рассказала вчера практически ничего, и вот это Никонов намерен был исправить. Девушку он вызвал к себе на завтра одиннадцать утра, а сам хотел до этой встречи побеседовать с тем самым тихим и увлечённым работой Славой, который успел так метко охарактеризовать доктора. Расчёты оправдались: Лиховцева уехала по делам, а возможный свидетель сидел за столом, кажется, даже в той же самой позе, и стучал по клавиатуре. – Добрый день, – громко сказал инспектор. – Угу, – ответил молодой человек. – Слава, хотелось бы с вами поговорить! – Угу, у вас заказ? Тогда вам не ко мне, а к секретарю, в коридор, вторая дверь направо. Поскольку всё это он говорил, не отрываясь от печатания и не глядя на собеседника, ясно стало, что придётся идти на непопулярные меры. Никонов грохнул по столу кулаком и гаркнул: – А ну, встал! Гляди на меня! Допечатав фразу, алибист поднял взгляд и мягко промолвил: – Ах, это вы? Что ж вы сразу не сказали! Присаживайтесь, я только… – Нет! Слава, я задам вам три вопроса и уйду, а вы сможете продолжить ваш отчёт или что вы там делаете. – Три? – подозрительно спросил тот. – Ну, не больше пяти! – Ладно… Простите, я вообще-то роман пишу. Завтра последний день, когда на конкурс принимают, а у меня только до развязки дошло… – Детектив, что ли? – спросил Никонов подозрительно. Истории про сыщиков он отчего-то очень не любил. – Нет, – молодой человек потупился и заалел ушами. Не поленившись, Никонов обошёл его и заглянул в экран компьютера. Прочёл несколько строк и тоже слегка порозовел. – Конкурс? – спросил он. – Ага. Любовно-эротический женский роман. – Ну-ну, удачи. Так вот, Слава, первый вопрос… Через полчаса, сидя за чашкой кофе в комнате, где собрались его подчинённые, старший инспектор рассказывал: – Итак, по наблюдениям Славы, а точнее, Владислава Иванцова, девушка Катя с покойным доктором состояла в любовных отношениях… – Ну, это нетрудно было предположить! – заметил развалившийся на стуле Пётр Шкуматов. – Девчонка-то хорошенькая, а этот самый Марков, как я понял, большой ценитель. – Но, помимо этого, – продолжил Никонов, – наш свидетель считает, что в последнее время отношения их прочно перешли на другой уровень, а именно – ты мне, я тебе. Лиховцева устраивала для доктора то, что умела лучше всего – алиби. В глазах жены, для коллег и начальства по работе в больнице… – И часто она это делала? – спросил Фарид Аббасов. – Редко. Слава засёк это трижды, но признаёт, что пару случаев мог и пропустить. – Трижды за… сколько, за три месяца? Можно вообще не принимать в расчёт, мы и так уже знаем, что Марков женщин любил, а вот верность жене не хранил вообще. А вот что девушка от него получала? – спросил Саша Сазонов. – Деньги. Как известно, с тех пор, как финикийцы придумали этот всеобщий эквивалент, все разумные любят деньги. – Не интересно, – подвёл итог Шкуматов. – Она придёт сегодня протокол подписывать? – Да, я её на одиннадцать вызвал. А Маковскую на двенадцать. |