Онлайн книга «Многогранники»
Когда экран погас и отец, выключив телевизор, направился прямиком в ванную, Маша окончательно поняла, что в их семье творится что-то неладное. — Мам, вы поссорились? — спросила она, заглянув на кухню. Мама повернулась к Маше и пожала плечами: — Люди иногда ссорятся. Даже уставшая, она все равно выглядела очень красивой. — Но это же несерьезно? — А у вас с Дмитрием? — вдруг спросила мама, очевидно, решив, что лучшая защита — это нападение. — У нас несерьезно. Просто дуемся, — ответила Маша, хотя ей стало жутко неприятно от этой темы. — Вот и мы дуемся. Уже много лет как, — зачем-то добавила мама. — Мам, — Маше вдруг стало страшно, и, подойдя к маме, она что есть силы ее обняла. Мама обняла ее в ответ. — Вы же не разведетесь? — шепотом спросила Маша, вспоминая, что больше половины ее группы жили либо в неполных семьях, либо с отчимами. В голову пришло, что мама выглядит намного моложе папы, а еще что ей самой уже есть восемнадцать и родители в общем-то выполнили свой родительский долг. Мама выбралась из Машиных объятий и открыла холодильник. Долго смотрела на полки, будто не могла решить, что ей съесть. Маша с замершим сердцем ждала ответа. — Из-за чего вы с Дмитрием дуетесь друг на друга? — не оборачиваясь, спросила мама. — Ответь про вас с папой, и я расскажу, — дрогнувшим голосом попросила Маша. — Нет, Маша, мы не разведемся. Поздно нам уже… — Что «поздно»? — Все поздно, Машка. Мама захлопнула холодильник, так ничего и не достав, включила чайник, взяла с полки две кружки. — Ну, теперь твоя очередь. На этот раз мама развернулась и, прислонившись к столу, в упор посмотрела на Машу. На маме были джинсы и водолазка, и Маша подумала, что хотела бы в почти сорок лет иметь такую фигуру. — Я жду. — Ну ты же сама хотела, чтобы мы не общались, — произнесла Маша. — И ты прямо так сразу исполнила мое желание? — недоверчиво уточнила мама. — Нет, просто… у нас случилось недоразумение. Из-за Крестовского. — Недоразумение? — Да. Димка не так понял. — А у него был шанс понять так? Маша пожала плечами. — Не знаю, мам. Там сложно все вышло. — Мария, ты помнишь, что обещала. Учеба. И больше ничего. — Мама, ну хватит! — Нет, не хватит! — повысила голос мама. — Я хочу, чтобы ты выкинула все глупости из головы, пока не получишь образование. — Можно подумать, ты думала лишь об учебе в моем возрасте. Мама прищурилась. Маша давно не видела ее такой злой. — Ты на что намекаешь? — спросила мама. — На то, что ты вряд ли просиживала круглые сутки над учебниками. Думаю, ты и на дискотеки ходила, и вообще… — Никакого «вообще» в моей жизни не было, ясно? — очень тихо и очень зло проговорила мама. — В моей жизни были учеба и работа. — А я откуда появилась? — Аист принес, — мама произнесла это уже спокойнее и добавила: — Я боюсь, что ты сломаешь себе жизнь, Машка. Вокруг тебя вертятся эти избалованные мажоры, для которых перешагнуть через кого-то — плевое дело. — Димка не такой. — Я знаю. Потому и позволяю тебе с ним общаться. Маша не стала напоминать маме про запрет, подумав, что, даже если бы мама всерьез не позволила им общаться, она все равно не бросила бы Волкова. И Крестовского не бросила бы, если бы тому понадобилась помощь… На кухне появился папа в пижамных штанах и с полотенцем на шее. — Что за шум, а драки нету? — Чай будешь? — спросила мама. — С удовольствием, душа моя, — расплылся в улыбке папа, и Маша почувствовала себя лишней. В своей комнате она включила музыку погромче, думая о том, что, вероятно, сильно мешает личной жизни своих родителей. У них ведь не дворец, как у Волкова, где можно целыми днями не встречаться, живя под одной крышей, и не отдельное жилье, как в случае с Крестовскими. Чтобы отвлечься от невеселых мыслей, Маша взяла телефон и долго смотрела на экран, собираясь с духом. Наконец отбила Димке: «Я в курсе фоток. Позвони мне». Тринадцать минут она пыталась читать, то и дело поглядывая на галочки под сообщением. Димка его так и не прочел. Тогда Маша открыла чат с Крестовским. Перечитала их шутливую переписку, но так и не решилась ничего написать. Перед сном она загадала, чтобы за выходные все как-нибудь разрешилось. В субботу с утра снова был переполох. Папа улетал на трехдневные гастроли. Они с мамой вновь ругались, и в этот раз притаившаяся на кухне Маша думала о том, что ругаться родители стали чаще… После отъезда папы мама была хмурой и раздраженной. Ее ученик отменил занятие, а это означало, что она может провести утро дома. Однако маму это, похоже, не радовало. — Зато отдохнешь, — попыталась разрядить обстановку Маша. — Отдохнуть?! — взвилась вдруг мама. — Я-то отдохну, Машка, а квартиру мы чем оплачивать будем? Хватит с нас того, что папа у нас в свободное от концертов и репетиций время отдыхает. Мама с такой силой бросила чайную ложку в раковину, что вода, которой папа залил после завтрака посуду, выплеснулась на пол. Маша молча взяла тряпку и вытерла пол. Вновь поднимать тему развода она не решилась. — Знаешь, Маш, — вдруг подала голос мама, — если ты все же соберешься делать глупости, то делай их с Волковым, который хотя бы понимает, что такое семья, и ценит ее. К тому же в нем угадываются мозги. С этими словами мама ушла в зал и закрыла за собой дверь. Маша же принялась мыть посуду, пытаясь уложить в голове мамины слова. Она что, всерьез предложила Маше броситься на шею Волкову, потому что он ценит семью и в нем угадываются мозги? А любовь?.. Маша попыталась всерьез обдумать эту мысль. Вот приходит она к Димке и говорит… Черт, а что она должна будет сказать ему, чтобы обозначить серьезность своих намерений? — А не пора ли нам перевести наши отношения… — Маша нервно прыснула, когда поняла, что цитирует какой-то тупой фильм. Нет, она была не такой уж наивной. Но одно дело — не удивляться тому, что для Шиловой ничего не значит количество парней, побывавших в ее постели, а другое — думать в таком ключе о себе. Маша вообще не понимала, как на это можно пойти не по любви, а расчетливо, чтобы потом на тебе женились. И, кстати, женятся ли парни вообще сейчас после такого? На дворе же не девятнадцатый век. Это в мамину молодость, может, достаточно было охмурить богатенького дурачка — и жизнь обеспечена… Маша вздохнула, поняв, что ей физически противно думать о подобных планах, особенно в отношении Димки. |