Онлайн книга «Дело бывшей натурщицы»
|
– Да. – Я сейчас покажу вам одну работу, и вы скажете, она ли это. Судья Мэдисон посмотрел на Гамильтона Бергера. – Нет возражений, – просиял тот. – Мы предоставляем защите полную свободу действий. – Возможно, это даст повод предъявить картину в качестве вещественного доказательства, – заметил судья Мэдисон. – Если он хочет заставить обвиняемую давать показания только для того, чтобы вытащить эту картину, то ради бога! Пусть вытаскивает все, что хочет. Это даст нам больше возможностей для перекрестного допроса, – не унимался Гамильтон Бергер. – Очень хорошо, – решительно согласился судья Мэдисон. – Я так сформулирую вопрос, Максин, – продолжал Мейсон. – Я покажу вам картину, которая предъявлена для опознания. Вы видели картину, когда ее внесли в зал заседаний? – Да. – Теперь слушайте вопрос внимательно, Максин. Является ли эта картина, которую я вам сейчас показываю и которая зарегистрирована под номером один, той же самой, которую вам показал Дюрант, велев передать Рэнкину, что это подделка? – Я не знаю. – А не могли бы вы подробнее ответить на этот вопрос? – Хорошо, я скажу так. Эти картины абсолютно похожи. Если это не та самая картина, то она выглядит абсолютно идентично. – Тринадцатого вечером у вас было продолжение разговора с Дюрантом? – Да. – В котором часу? – Около шести часов вечера. – И что сказал вам Дюрант на этот раз? – Мистер Дюрант велел мне убираться из города как можно быстрее, не оставляя никаких следов, не останавливаться, не брать ничего с собой, уезжать, и все. – Когда он велел вам уехать? – Через час. Он сказал, что я не должна задерживаться в своей квартире. – У вас был разговор о деньгах? – Я сказала ему, что у меня нет денег на дорогу, и он ответил, что постарается раздобыть. Он велел мне ждать его возвращения в течение часа. Если он сможет достать денег, то привезет их, а если его не будет, то я должна уехать хоть на попутных машинах или телеграфировать сестре и просить денег. – У вас есть замужняя сестра, проживающая в Юджине, штат Орегон? – Да. – Вы сообщили мистеру Дюранту о вашем разговоре с мистером Рэнкином по поводу картины в главном салоне яхты Отто Олни, которую приписывают кисти Филиппа Фети, но которая, по мнению Дюранта, является всего лишь заурядной подделкой? – Да. – А вы сказали ему, на что пошли в связи с реакцией и действиями Рэнкина? – Да, я поставила его в известность о даче письменных показаний под присягой, где сообщила о мнении Дюранта относительно картины. – И после этого он велел вам как можно быстрее убраться из города? – Да. – Теперь я намерен спросить вас, Максин, имел ли мистер Дюрант какую-то власть над вами? – Да. – Он знал какую-то тайну и угрожал раскрыть ее, если вы не подчинитесь его воле? – Да. – А сейчас, с позволения суда, я бы хотел предъявить картину в качестве вещественного доказательства. – Мы против предъявления картины в данный момент, – возразил Гамильтон Бергер. – Нечего нам показывать, что это поддельный Филипп Фети, нечего показывать, что она когда-то висела в салоне Отто Олни… – А мы и не утверждаем, что она там висела, – прервал его Мейсон. – Мы как раз этого не думаем. – Что? – переспросил судья Мэдисон, явно озадаченный. – Если суд позволит, – продолжал Мейсон, – я думаю, что все гораздо сложнее и не ограничивается тем, что лежит на поверхности. – Конечно, с позволения суда, – выступил Гамильтон Бергер, – все это кажется не имеющим отношения к делу, если только защита не покажет мотивацию убийства и мы не разовьем эту тему на перекрестном допросе. Однако давайте предположим, что покойный был мошенником, который замышлял что-то против мистера Олни, или мистера Рэнкина, или обоих. Так что же – это дает обвиняемой лицензию на убийство? У нас пока не объявлена охота на мошенников и шантажистов. – Факт остается фактом, мистер Мейсон, пока эта картина слишком изолирована от всего нашего дела, – сказал судья Мэдисон. – Другими словами, свидетель показал, что покойный заплатил ему за изготовление нескольких картин. Но этот же свидетель сказал, если только я правильно его понял, что ему заказали эту картину, но кто именно, он не говорил. Теперь обвиняемая показывает, что эта картина на первый взгляд та же самая, что и в салоне на яхте, та, которую Дюрант назвал подделкой. Но пока мы не установили, является ли она копией, подделкой или оригиналом. – Вот именно, – подтвердил Мейсон, – как раз это я и хочу установить. – Ну что ж, действуйте, – разрешил судья Мэдисон. – Если исходить из показаний, это может быть оригинал. Для копии она слишком хороша. – Для того чтобы установить, что это такое, – нахмурился Мейсон и сделал вид, что неохотно уступает в этом вопросе, – мне придется попросить обвиняемую временно уступить свое место предыдущему свидетелю, Горингу Гилберту. – Очень хорошо, – сказал судья Мэдисон, – если на этот раз вы хотите предъявить картину в качестве вещественного доказательства, мы проведем ее предварительный осмотр. Вы можете пройти в зал, мисс Линдсей, а мистер Гилберт займет ваше место. Гамильтон Бергер сделал попытку приподняться, чтобы возразить, но после минутного колебания сел на место. Мейсон, покусывая губу, как будто от досады, повернулся спиной к Гамильтону Бергеру и ободряюще подмигнул Делле Стрит. Гилберт опять поднялся на свидетельское место. – Вы получили заказ сделать копию картины, которая находится на яхте Отто Олни? – Да. – И вы сделали эту картину? – Да. – Посмотрите на полотно, которое я держу в руках и которое зарегистрировано в журнале вещественных доказательств защиты под номером один, и скажите – это та самая картина? – Да. – Вам за нее заплатили? – Да. – Сколько? – Две тысячи долларов. – Как вам заплатили? – Разве мы с этим не покончили? – спросил судья Мэдисон. |