Книга Сплетни нашего городка, страница 8 – Кэролин Браун

– Я не хочу другого мужа и уж тем более еще одного толстосума. Я – не ты, мама. Я хочу есть то, что я хочу, и жить своей жизнью, – произнесла она сквозь стиснутые зубы.

Шарлотта схватила полотенце и вытерла пот с лица.

– Успокойся, дорогая. Конечно, ты хочешь богатого мужа. Просто бесишься из-за того, что я забочусь о тебе. Мы постепенно запустим слух, что Перси потерял все свои деньги и ты с ним развелась. К тому времени, как отшумят рождественские вечеринки, уверена, у тебя на крючке будет еще один достойный претендент. Я позову Мейбл, попрошу ее приготовить белковый омлет с помидорами и свежим шпинатом, если уж тебе так хочется чего-то более сытного. Но больше никакого апельсинового сока. – Она так исступленно погрозила пальцем, что Джени Сью в глазах зарябило. – В нем слишком много углеводов. И забудь про тосты и бисквиты.

– Нет уж, спасибо, – ответила Дженни Сью. – Я сама заново приготовлю себе завтрак на свой вкус.

– Только не в моем доме. – Шарлотта повысила голос.

– Это легко решается, мама. – Дженни Сью отодвинулась на стуле и резко встала.

– Ты не посмеешь уйти. – Голос Шарлотты взвился на несколько октав. – Я стану посмешищем для всего штата, если ты выйдешь на улицу в таком виде. И так уже пошли разговоры о том, что ты приехала в город на автобусе.

– Мне плевать на разговоры. Если перемывают кости мне, значит, дают отдохнуть кому-то другому. Я с удовольствием приготовлю тебе белковый омлет, если хочешь. – Она давно научилась сохранять спокойствие, когда голос ее матери становился пронзительным и скрипучим.

Шарлотта окинула ее свирепым взглядом, и Дженни Сью не сомневалась, что в любой момент по кухне может пронестись ураган, если мать не добьется своего.

– Мне не нужен этот проклятый белковый омлет. Я хочу, чтобы ты была благоразумной и делала, что я говорю. Я – твоя мать. Я знаю, что для тебя лучше, – закричала Шарлотта так громко, что наверняка было слышно даже на чердаке.

– О, в самом деле? Кажется, тебе нравился Перси и ты считала его самой подходящей партией. И посмотри, как все обернулось. – Дженни Сью не собиралась отступать.

– Что с тобой случилось? – Шарлотта схватила чашку и швырнула ее об стену. – Раньше ты меня слушала.

– Да, слушала, и что мне это дало? Я ненавидела чирлидерство, но это было важно для тебя, поэтому я терпела. Я не хотела грандиозной свадьбы и страдала все те месяцы, пока ты ее планировала. Я ненавидела Нью-Йорк, но ты сказала, что я к нему привыкну. Не всегда твои подсказки приносили благо. – Она пошла в кладовку за веником и совком.

– Не вздумай это убирать, – заявила Шарлотта. – Это работа Мейбл.

Дженни Сью пропустила ее слова мимо ушей и смела осколки стекла в совок.

– А оно того стоит, мама?

– Ты о чем? – Шарлотта уперла руки в боки.

– Столько лет закрывать глаза на отцовские интрижки.

– А закрывать глаза на интрижки Перси? – выстрелила в ответ Шарлотта.

– Нет, оно того не стоило, но, выросшая в этом доме, я привыкла думать, что именно так устроена жизнь. Муж погуливает. Жена делает вид, будто ничего не замечает, пока ей достаются красивые безделушки вроде новых тачек и украшений. Я ненавижу все это. – Она жестом обвела вокруг себя. – Я рада, что Перси ушел, и мне самой не пришлось его бросать. Мне стало до тошноты противно быть его женой. – Она взяла свою кружку с кофе.

Шарлотта потрясла пальцем перед носом Дженни Сью.

– Не смей судить меня, девчонка! У меня есть все, чего я хочу от жизни.

– Что ж, прекрасно, если тебя устраивают такие отношения. Но я не хочу еще одного богатого мужа, если это часть пакетной сделки. Я хочу есть то, что я хочу, одеваться так, как я хочу, а роскошный дом или новый «кади» раз в сезон не стоят того, чтобы мириться с изменами мужа или ублюдочным диктатором вроде Перси. – Дженни Сью направилась к двери.

– Ну, удачи тебе, – завопила Шарлотта. – Продолжай в том же духе и купайся в собственной праведности. Когда-нибудь ты узнаешь, что такое жизнь.

Дженни Сью обернулась.

– Принимай меня такой, какая я есть, или не принимай совсем. Отныне это мой девиз.

– Тогда и живи с последствиями своей глупости, а я позабочусь о том, чтобы ты не получила ни цента, пока не образумишься, – пригрозила Шарлотта. – Я точно знаю, что у тебя в кошельке нет и тысячи долларов.

– Ты рылась в моих вещах? – Дженни Сью не верила своим ушам.

– Я называю это защитой собственной дочери, – сказала Шарлотта.

– Я всегда могу устроиться официанткой.

Шарлотта прижала руку ко лбу и тяжело опустилась на кухонный стул.

– Нет, ты меня погубишь. Не знаю, почему Бог не дал мне послушную дочь, мое продолжение, вместо того чтобы подсунуть мне перевоплощенную свекровь.

– Мне очень жаль, что ты не получила то, чего хотела. – Поднимаясь по лестнице, Дженни Сью расслышала, как еще одна чашка ударилась о стену, а потом воцарилась гробовая тишина.

– Жестокая любовь, – пробормотала Дженни Сью. – Что ж, мама, это относится к нам обеим.

Спустя пятнадцать минут она уже была в гараже с сумочкой через плечо и чемоданом в руке. Через три часа ежедневный автобус должен был проехать через Блум по пути в Суитуотер, а затем на Абилин. Она собиралась купить билет до Абилина, провести остаток дня в бюро по трудоустройству, а уж потом решать, что делать дальше. Она надеялась, что найдет какую-нибудь работу – пусть даже официанткой или уборщицей в гостинице, – пока не появится возможность использовать свой диплом в любой сфере бизнеса.

Но для начала она намеревалась потратить несколько долларов на приличный завтрак в кафе. А после этого отправиться на кладбище навестить могилу дочери, чтобы потом сесть в автобус и уже никогда не оглядываться назад.

– Эй, Фрэнк, полагаю, мне можно взять машину? Я оставлю ее на автобусной станции, – сказала она, дойдя до гаража.

Фрэнк, склонившийся над маминым «кадиллаком», медленно выпрямил спину, придерживая рукой поясницу. Он всегда был высоким, худым и долговязым, но сейчас, глядя на него, она вдруг осознала, как сильно он постарел за последние пару лет. Работа на ее мать состарила бы любого. Черт побери, ведь они с Мейбл практически вырастили ее. Морщины глубокими бороздами прорезали его длинное, тонкое лицо, а волосы полностью поседели.

Он удивленно поднял бровь.

– И куда ты направляешься? Мейбл рассказала мне о твоих бедах, дочка. Ты должна остаться здесь, где тебя любят.

– Я не могу так жить, Фрэнк, – призналась она.

– Подожди, пока Дилл вернется домой, милая. Он все уладит между вами. Мама одумается и разрешит тебе есть бекон. – Фрэнк ухмыльнулся. – Не помню, чтобы ты когда-нибудь бунтовала в подростковую пору. Почему вдруг сейчас?