Книга Залив ангелов, страница 74 – Риз Боуэн

— В точности это я и сказала. А еще добавила, что после покушения королева оставалась у себя в спальне, я относила ей туда еду, и, конечно, тогда у меня были все шансы ее отравить.

— Разве что грибов у вас тогда не было, — заметила она.

— Это верно.

— Но что вообще может заставить предположить, что вы причастны к заговору анархистов?

— Инспектор потребовал, чтобы я написала ему всю свою биографию — где родилась, где работала, рекомендации… Вы же понимаете: как только выяснится, что настоящая Хелен Бартон мертва, станет ясно, что я самозванка. Тогда можно будет заявить, будто я хитростью проникла на королевскую кухню.

Леди Мэри по-прежнему смотрела в окно.

— Да, вижу, как все у вас запуталось…

— Даже если я пойду к сэру Артуру или доктору Риду и расскажу им всю правду, меня немедленно рассчитают — в этом я уверена. А еще этот инспектор просто жаждет состряпать дело и выставить меня главной виновницей. Я знаю, как он это подаст: якобы меня вырастил недовольный своей судьбой аристократ, и теперь я жажду мести.

— И как же вас на самом деле зовут? — спросила леди Мэри.

— Изабелла Уэверли, — ответила я.

— Уэверли?! Так вы в родстве с графом? И молодым виконтом Февершемом?

— Это мои двоюродный дядя и кузен.

— Они об этом знают?

— Понятия не имеют, — ответила я.

— Мне помнится, что молодой Февершем, кажется, весьма вами увлекся.

— Да. Мы потом виделись с ним пару раз. Ездили на прогулку в коляске. Мне было очень неловко его обманывать, и я все время пыталась ему сказать, что мы не можем больше встречаться.

— Он будет очень разочарован, обнаружив, что вы…

— …всего лишь повариха? Я понимаю.

— Нет, моя дорогая. Что вы — его кузина и потому для него недоступны! — засмеялась она.

— Я его троюродная сестра, — отметила я. — Двоюродными были нынешний граф и мой отец. У той ветви семьи, из которой происходит отец, не было ни денег, ни наследства. Отец родился в Индии и стал там военным.

— Такое частенько случается у аристократов, правда? Наследник получает все, а остальных сыновей посылают служить в армию, в суд или в церковь. Можно сказать, что это несправедливо. Но, милая моя, почему вы не обратились за помощью к графу, когда ваши родители умерли?

— Отец как-то раз просил семью о помощи. Ему отказали. Он дал нам понять, что оттуда ничего хорошего ждать не приходится.

— Но, Изабелла, — она накрыла мою руку своей, — может быть, нет худа без добра. Джайлс уже к вам привязался. Если вы сейчас обратитесь к его родне и расскажете о своем затруднительном положении, то обретете могущественных союзников. Уверена, вас с радостью примут в лоно семьи, и этому лондонскому полицейскому станет ясно, что вы барышня благородного происхождения, не имеющая причин желать зла монаршему семейству.

— Вы на самом деле так считаете? — осторожно спросила я.

— Голубушка, да посмотрите же вы на себя! У вас самое милое личико на свете! Кто сможет против вас устоять? Я даже удивлена, что Джайлс не сделал вам предложение сразу после знакомства.

Ой-ой-ой… Я почувствовала, как вспыхнули мои щеки.

— Но тот факт, что я была служанкой… Разве он не вызовет у моих родственников неловкости и не навлечет на них позора?

— До сих пор красивое личико искупало очень многие грехи, — сказала леди Мэри. — Нелл Гвин, вашему персонажу, очень неплохо жилось после того, как ее обнаружил король Карл.

— Но ведь он так на ней и не женился, — заметила я. — А предложение стать любовницей одного могущественного человека я уже получила.

— Правда? И кто он? — Она чуть пожала плечами от волнения.

— Если честно, это принц Уэльский.

— И вы ему отказали?! Милая моя, я потрясена! Вы определенно очень порядочная барышня.

— Я просто не могу… Ну вы понимаете… С мужчиной, которого не люблю.

— И вы совершенно правы!

— Так вы действительно считаете, что мне нужно встретиться с Уэверли и рассказать им все как есть?

— Да, действительно.

— А если они не поверят или не захотят меня принять?

— И что вы в таком случае потеряете? Мне кажется, вам придется рассказать всю правду кому-то из приближенных королевы.

— И лишиться места. Что мне тогда делать? Рекомендаций у меня нет, и идти мне тоже некуда.

Она взяла мою руку и сжала ее.

— Глупышка! Тогда вы остановитесь у меня. Я представлю вас всем в качестве своей молодой родственницы из колоний, и мы быстренько найдем вам подходящего мужа.

Я подняла на нее взгляд:

— Вы очень добры, но я уверена, что ваш муж этого не одобрит.

— Муж меня обожает и всегда принимает тех, кого я приглашаю к нам пожить. Возможно, мы сможем найти вам подходящего и симпатичного французского аристократа. Они во многих отношениях забавнее английских, несмотря на их до смешного строгий этикет. — Она помолчала, раздумывая, а потом добавила: — Но я по-прежнему считаю, что Джайлс Уэверли будет для вас хорошей партией. Он недостаточно основательный, и ему нужна здравомыслящая девушка вроде вас, которая удержит его на праведной стезе.

— Вы правда думаете, что мне нужно с ним увидеться?

— Правда. А еще лучше, если я приглашу их с отцом к себе на чай, а вы к нам присоединитесь.

— Вы настоящая фея-крестная! — восхитилась я.

Она ласково мне улыбнулась:

— Я поняла, что мы станем добрыми друзьями, в тот самый миг, когда увидела вас в парке отеля. Со мной такое случается: вижу человека — и немедленно начинаю либо обожать его, либо недолюбливать.

Я поднялась, намереваясь уйти.

— Мне нужно вернуться в отель на случай, если меня захотят еще о чем-то спросить. Как вы думаете, я должна рассказать кому-нибудь всю правду прямо сейчас?

— Я бы подождала и понаблюдала, куда ветер дует, — ответила леди Мэри. — Пока ведь не доказано, что графа убили именно грибы?

— Пока нет.

— Ну вот вам и ответ. Мне кажется, никто до сих пор не задался верным вопросом.

— Каким же?

Она проницательно посмотрела на меня.

— У кого могло возникнуть желание убить графа.

— Насколько я поняла, полиция изучает именно этот аспект, — сказала я. — Лондонский инспектор заподозрил, что кто-то из земляков графа мог заранее устроиться в отель именно по этой причине.

— В этом и ответ, — повторила леди Мэри. — Наверняка найдут того, у кого был мотив, и снимут с вас подозрения.

— Очень на это надеюсь, — проговорила я.