Онлайн книга «Земли обетованные»
– Я доставлю Даниэля Жансена в госпиталь «Майо», где ему окажут медицинскую помощь. Генерал Катц свяжется с алжирским правительством. Речь идет о французском подданном, который, согласно Эвианскому договору, подчиняется исключительно французским властям, и вы не имеете никакого права препятствовать нам. Разойдитесь! Если понадобится – у меня приказ прибегнуть к оружию. Алжирский унтер-офицер приказал солдатам опустить автоматы. Легионеры уложили раненого и его сына в санитарную машину и только после того, как она скрылась из виду, сели в свой грузовик. Алжирские солдаты поспешили исчезнуть. А Люсьен, Франк, медсестры и пациенты – свидетели этой сцены – стояли, потрясенные, спрашивая себя, не приснилось ли им все это. * * * Игорь был не злопамятен: он прожил во Франции тринадцать лет, из коих двадцать месяцев в предварительном заключении по обвинению в убийстве Саши, но не сохранил никаких мстительных чувств за перенесенное скверное обращение – это была расплата за отказ протянуть руку помощи брату, и теперь он более или менее поладил со своей совестью. Вот почему он решил сохранить только добрые воспоминания о жизни в Париже – городе, который он знал наизусть, поскольку весь его объездил на такси, и где благодаря шахматному клубу у него было столько друзей – с ними ему хотелось попрощаться перед отъездом. Вот он и попросил меня пойти с ним нынче днем в Люксембургский сад, где они привыкли встречаться после того, как закрыли «Бальто», но я сказал, что у меня нет никакого желания видеть этих людей. Я не мог забыть, что им достаточно было протянуть Саше руку помощи, чтобы изменить его жизнь. И когда Игоря посадили в тюрьму, никто, кроме Вернера, ему не помог. Каждый за себя – вот так они думали. – Это верно, – согласился Игорь, – но не всегда следует подходить с этой меркой к друзьям; будешь таким бескомпромиссным – потеряешь их всех; нужно признать за ними право на сомнения; лучше иметь колеблющихся друзей, чем не иметь никаких. У каждого из них собачья жизнь, и они ничего не могли для меня сделать. Так что давай простим их, мы сами ничуть не лучше. Тем вечером он уговорил меня поужинать с ним и Вернером в маленьком ресторанчике на улице Муфтар; это была наша последняя совместная трапеза – Игорь не собирался возвращаться во Францию. Когда он устроится в Израиле, будет жить в хорошей квартире и вести спокойную жизнь врача, он пригласит Вернера провести у него отпуск. Ну а пока наш отъезд был назначен на 11 июля: мы должны были сесть в ночной поезд на Лионском вокзале, затем провести день в Марселе, чтобы осмотреть город, и 13-го отплыть на пароходе в Хайфу. Игорь выглядел помолодевшим лет на десять; он хвастался тем, что все планирует заранее, спросил меня, сколько вещей я с собой беру. А мне самому даже в голову не пришло это обдумывать. – Ну… сменное белье в рюкзаке и несколько книг. – Ладно, не набирай много, все нужное купишь там, на месте. В этой стране лето очень жаркое, так что одевайся полегче. За три дня до нашего отъезда он позвонил мне и сказал, что нужно срочно встретиться. Голос у него был какой-то напряженный, и я подумал: наверно, он мандражирует перед этим прыжком в неизвестность. Мы сошлись в кафе на углу улицы Карм, он заказал кружку пива без пены и в один глоток осушил ее на три четверти. – Угадай, кто с нами едет? – В Израиль? – Нет, только до Марселя. Леонид! Вызвался нас проводить – он собирается провести отпуск на Корсике со своей подружкой, и они ради нас специально ускорили свой отъезд на два дня; мы садимся в его такси вчетвером, они доставляют нас на пароход, а сами едут дальше, до Ниццы. Надеюсь, ты не против Леонида и его подруги? – Конечно нет, приятно будет прокатиться всем вместе. – Ты увидишь: она настоящая красавица и при этом умна необыкновенно, в общем, исключительная женщина, Леониду здорово повезло, что его такая полюбила. Мы с Игорем встретились незадолго до девяти утра у Орлеанских ворот, перед кафе, где Леонид назначил нам встречу. Погода была великолепная; мы стояли, высматривая в потоке машин его бежевый «Пежо-404»; Игорь уже начал нервничать и все время поглядывал на часы. – Куда же он подевался? – Может, передумал ехать? Но вот Леонид подкатил к нам на своем «пежо», объяснил, что у него «была проблема», взвалил чемоданы Игоря и мой рюкзак наверх и закрепил их ремнями. Потом представил нам свою подругу Милену, сидевшую впереди, которая даже не взглянула на нас и не ответила на приветствие. Мы уселись сзади, и Леонид отъехал. – Мы слегка припоздали, но ничего, сейчас выберемся на южную автотрассу, они там открыли дополнительную полосу до самого Вильфранша, а привал сделаем в Лионе. Ехали мы в полной тишине; потом Леонид включил радио. В это воскресенье, 10 июля 1966 года новостная программа была посвящена трем событиям: катастрофе с подъемником в Шамони, операции, перенесенной королевой Фабиолой, и странному недомоганию Анкетиля на гонках «Тур де Франс» [104]. В другое время эта последняя новость вызвала бы бурные комментарии Леонида, но тут он включил другую станцию, и нам пришлось слушать симфоническую музыку. Если бы Леонид остался в СССР, то как герой войны мог бы вести там вполне обеспеченную жизнь, но он потерял голову из-за этой женщины и стал единственным человеком, оставшимся на Западе из-за любви. Он встретил Милену в аэропорту Орли, когда его самолет, летевший по маршруту Москва – Лондон, вынужден был совершить посадку в Париже из-за смога. Леонид рассказывал нам эту сложную историю: отчаявшись найти авиакомпанию, которая наняла бы его на работу, он начал пить как ненормальный, и Милена от него ушла; потом, несколько лет спустя, они все же встретились, и их совместная жизнь потекла более мирно. Я видел Милену в профиль, она напоминала восковую фигуру. Леонид утверждал, что она хороша собой, но это было очень скромное определение: Милена обладала сияющей, безупречной красотой – правильные черты, белоснежная шелковистая кожа, светлые волнистые волосы классического «венецианского» оттенка, падавшие локонами на плечи. Вдруг она обернулась, несколько мгновений смотрела на меня, потом снова приняла свою позу сфинкса. Я покосился на Игоря, и он ответил мне гримасой. Два часа мы мчались на бешеной скорости, потом Леонид сделал остановку в Боне, и Милена направилась в туалет. – Слушай, у вас какие-то проблемы? – спросил Игорь у Леонида, который в это время проверял, надежно ли закреплены ремни на багажнике. – Ты все время молчишь, она тоже. – Да мы просто слегка повздорили сегодня утром. – Это из-за нас, что ли? Мы ведь можем пересесть в поезд, если так… |