Книга (Не)беги от меня, ведьма!, страница 7 – Властелина Богатова

Я попыталась подняться, но мне неожиданно сделалось дурно, слабость обволокла тело, растекаясь по венам холодным свинцом. И я поняла, что не могу сдвинуться с места, несмотря на истерику Абели, которая визжала, забившись в карету. Холод обвил кольцом шею и грудь. Я с трудом сделала следующий вдох, смежив веки, качнулась на локтях и упала плашмя на влажную землю, утопая в вязкой мгле.

Сквозь эту муть я чувствовала, как кто-то подошёл ко мне. Мелькнули через пелену чёрные носки сапог с высокими голенищами из самой дорогой выделки, украшенные серебряными бляшками. Это был не роид и даже не кьёнкер, имевшие амуницию куда скромнее.

Незнакомец сел на корточки. Я почувствовала тяжёлый взгляд на себе, хотела открыть глаза, но не могла: веки налились тяжестью, как и всё лицо и тело.

«Это яд», — спокойный бархатный голос мужчины проник в недра моего сознания.

«Яд?» — отдалось эхом во мне. Где-то на краю беспамятства всколыхнулась тревога. Я ведь знала, что эсканы могут парализовать ядом. Значит, я умру?!

«Яд не смертельный».

Тяжёлые недра всё-таки сомкнулись надо мной. Где-то отдалённо я почувствовала касание на своей шее; чуткие пальцы гладили, будто ища что-то, а у меня в груди зародилось новое ощущение, заставив встрепенуться, словно прикосновения были мне знакомы. Едва уловимое, оно пронеслось по телу волной тепла.

Что это? Что со мной? Я хотела понять, но не могла: тьма давила, а неуловимые ощущения от прикосновений мужских пальцев неизбежно таяли.

Но в следующий миг я почувствовала, как сильные мужские руки подхватили меня и лёгким рывком подняли с земли, прижав к твёрдой груди. Скулу обожгла лопасть защитного доспеха. Слабое смущение охватило меня, когда мужские горячие руки коснулись бёдер через тонкую, влажную от мглы ткань платья. Я ощутила стыд и защищённость одновременно.

Сколько прошло времени, не знаю. Я замерла от неожиданного удара ледяного потока воды и задохнулась, когда в нос попала жидкость.

Хватая ртом воздух, я закрылась руками, когда очередной поток обрушился на меня ледяной волной.

— Хватит! — выкрикнула хрипло, чувствуя, как вода ручьями стекает за ворот, на грудь, к которой липла мокрая ткань лифа.

Моя просьба была услышана — ведро с водой упало рядом.

Я сидела на земле, привалившись к колесу экипажа.

— Как вы, мироу? — испуганно спросила Абели, придвинувшись ближе с сухим полотном в руках.

Разлепив мокрые ресницы и поморгав ими, я попыталась сосредоточиться на расплывающемся бледном лице девушки. Абели бросала осторожные взгляды куда-то в сторону.

Вытирая с губ холодные капли, я повернула голову. И застыла, поняв, что мы тут не одни. Медленно подняла взгляд, оглядывая всё те же высокие чёрные сапоги, штаны из дорогой ткани, облегающие весьма длинные и стройные мужские ноги, пояс, на котором висели добротные ножны, и кожаный дуплет с серебряными пластинами на груди. Посмотрела выше, скользнув по сильной открытой шее мужчины. Затем ещё выше. И оцепенела, сталкиваясь с тем самым холодным взглядом незнакомца, смотревшего на меня с высоты своего роста. Его губы всё так же плотно сомкнуты, глаза чёрные, как угли. Под разлётами таких же тёмных бровей взгляд мужчины казался пробирающим.

Это он меня сюда принёс? Как-то не похоже. Мужчина, судя по вылитому на меня ведру воды, явно не был из тех, кто блещет благородством. Может, остальное мне померещилось?

— Спасибо, вы спасли нас, — поблагодарила хриплым голосом, несмотря на грубое обращение со мной. Как-никак, он и те другие роиды отбили нас от стаи эсканов.

— Я тебя не спасал, — ответил, поглощая меня в чёрную бездну своих глаз, лишь ветер ворошил спадающие на лоб взъерошенные после схватки пряди тёмных волос.

Оторвав от меня взгляд, он посмотрел куда-то поверх кареты. Его подбородок был гладким, без малейшей щетины, так что на вид ему можно было дать лет двадцать пять. С первого взгляда чувствовалось, что передо мной высокородный эньер, только тот не взял бы оружие в руки. Может, он кьёнкер? Тоже нет: для главы стражи он слишком богато одет.

Незнакомец шагнул в сторону, оставляя нас с Абели вдвоём. Я проводила его взглядом и, сбросив оцепенение, повернулась к служанке.

— Где Вискот?

— Он там, как и другие стражники, — указала девушка куда-то за карету.

Со стороны дороги и в самом деле были слышны мужские голоса.

— Есть погибшие?

— Вроде нет, мироу. Ох, как же страшно было! Я думала, что умру, — снова захныкала Абели.

Хорошо. Облокотилась об обод, прикрыла веки. В этот раз нам повезло.

— Этот эньер сказал, что вам нужно будет пить много воды, — опомнившись, предупредила Абели.

Этот чужак сказал? Да неужели! Значит, всё же умеет разговаривать.

Скверное предчувствие сжало сердце. Что-то мне здесь не нравилось. Я поморщилась, забрав у Абели полотно, и принялась вытираться.

— Такой злой, вылил на вас целую реку! — возмущённо запричитала Абели. — А если вы простудитесь? Держитесь от него подальше, мироу. Когда вы были без сознания, он так смотрел на вас, глазищи такие тёмные, жадные, как пасти эсканов, так и подумала, что съесть вас хочет.

— Что? Что ты говоришь такое? — нахмурилась строго.

Абели хлопнула глазами.

— Я вам лучше водички родниковой сейчас принесу, — отвела взгляд Абели и, встав, полезла в карету за бурдюком.

Я отёрла шею и пригладила мокрые волосы. После обморока и всего случившегося меня ощутимо потряхивало. К тому же, было жутко холодно и мокро. Я оглядела себя и ахнула: ворот платья порван, достаточно откровенно обнажая грудь. Жуткий стыд опалил щёки. Я торопливо накинула на грудь свой плащ, испачканный в земле и траве; вытянула шею, оглядев дорогу, уже чистую от убитых эсканов. И когда успели их убрать? А может, исчезают, это ведь создания бреши.

Я схватилась за обод колеса и попыталась подняться. Да тут же зашипела. Светлая Ильва! Простонала, чувствуя ломоту во всём теле; спину и плечи нещадно щипало. Я ведь совсем забыла, что меня поранили эсканы. Нужно перевязать раны.

Подождав, пока в голове прояснится, я сглотнула, чувствуя во рту такую сухость, что аж горло слипалось.

В двери экипажа показалась Абели. Она протянула мне открытый бурдюк, я выхватила его и, опрокинув, прижалась губами к горлышку, делая жадные глотки.

— Осторожнее, мироу, очень холодная, — запоздало побеспокоилась служанка.

Утолив жажду, вернула бурдюк девушке. Вытерла тыльной стороной руки губы и подбородок.

— Помоги мне переодеться.

Я забралась в карету, развязала застёжки, сбрасывая с плеч плащ.

— Мироу, светлая Ильва, да как же так! — всхлипнула Абели, увидев мои раны, когда я стянула платье до пояса, обнажая спину.