Книга Мафиози и его Одержимость. Часть 2, страница 41 – Джеймс Лайла

Персики и солнце. Запах ударил меня, как бульдозер, и тепло разлилось по моим венам.

Валери.

Она была моей Луной.

Это был простой факт, который проскользнул в мою голову, и я почувствовал его до самых пальцев ног. При мысли о ней мое сердце пустилось в странный танец, биение которого принадлежало только Валери.

Странное головокружение охватило меня, и я почти чувствовал, как Валери прикасается к моей коже, зажигая мою душу простым поцелуем и прикосновением.

Моя милая мышка.

Моя когда-то молчаливая мышка.

Открыв глаза, я обнаружил, что Айла все еще сидит за пианино.

В вашей жизни всегда наступает момент, когда вы понимаете, что не все так, как кажется. Это была любимая игра судьбы. Она скручивала тебя в узлы, заставляла почувствовать что-то на мгновение, а потом разрывала все, давая вам что-то еще, прежде чем вы даже успевали моргнуть.

Иногда вам требуется много времени, чтобы понять, что у вас есть… что вы чувствовали…кому вы действительно принадлежали.

Иногда мы все еще живем в прошлом, отказываясь видеть свое настоящее и будущее.

Мы бываем ослеплены тем, чем, как нам казалось, мы хотели.

Судьба только смеялась над нами.

Вот как сейчас, вот так мне было дано новое начало.

Я всегда хотел того, что было у Айлы и Алессио.

Судьба дала это мне.

И я только сейчас это понял.

Улыбаясь, я подошел к Айле и сел рядом с ней на скамью у пианино. Она перестала играть и посмотрела на меня. — Ты хочешь мне что-то сказать, — сказала она с понимающим взглядом.

— Да, — признался я, глядя на клавиши пианино.

Айла тихо рассмеялась. — Расскажи мне свои секреты, Виктор.

— Я встретил кое-кого…

— Я знаю.

Я напрягся и резко поднял голову, увидев, что она улыбается. — Алессио сказал тебе?

Она пожала плечами, прежде чем взять мой кулак в свои руки. Год назад я жаждал ее прикосновений. А теперь, когда ее теплые руки обнимали мои, это было только для утешения…

Два друга делились друг с другом своими секретами…

Я чувствовал ее поддержку и знал, что она заботится обо мне.

Не было ничего, кроме уважения, которое мы разделяли друг к другу.

Когда она заговорила, я понял, что Айла поняла меня. Мои страхи. Мою дилемму. — Даже если бы он этого не сделал, я бы смогла понять. В тебе есть что-то другое. Ты выглядишь взвинченным, как будто скучаешь по кому-то. Я смотрю в твои глаза и чувствую то же самое, когда Алессио далеко от меня, и я не могу дотянуться до его тепла.

— Я действительно скучаю по ней. Сильно. И прошло всего два дня. Как такое вообще возможно? — пробормотал я.

— Она много значит для тебя?

Я молча кивнул. — Так много. Она так много значит для меня, Айла. Я не могу…Я не знаю, что делать без нее. Она мне нужна.

Айла положила наши руки себе на колени. — Ты знаешь, что такое любовь, Виктор? — сказала она, нежно сжимая мои руки.

Мои глаза на мгновение закрылись, прежде чем я снова открыл их и пристально посмотрел на Айлу.

Я не ответил, мое горло было забито, а эмоции переполняли меня.

— Любовь-это когда ты находишь и спасение, и убежище в одном человеке. Она становится твоим домом, — тихо призналась Айла. Ее голос был успокаивающим, и я представил себе Валери в этот момент.

Айла была права.

Любовь — это когда находишь дом в объятиях человека.

Я подумал о том, как Валери умела успокаивать бушующие во мне бури. Как я мог лучше дышать в ее присутствии. Она подчиняла меня так, как никто никогда не подчинял.

— Виктор, — сказала Айла, привлекая к себе мое внимание. — Лучшая история любви-это когда ты влюбляешься в самое неожиданное время, в самого неожиданного человека. Это та любовь, которая горит ярче всего и длится дольше всего.

Я хотел опровергнуть ее слова. Сказать ей, что любовных историй в этом мире не существует.

Мне хотелось сказать ей, что у Виктора Иваншова нет слабостей.

— Спасибо, — выпалил я. Искренность ясно прозвучала в моем голосе. Потянувшись вперед, я прижал Айлу к груди. — Спасибо тебе.

На мгновение мы прижались друг к другу. Я не мог говорить, мое внезапное безумное волнение сделало невозможным продолжение разговора.

Это было довольно весело. Мужчины вроде меня…мы не заслуживали любви…

В такой жизни… любви не было места…

И все же среди хаоса, который мы устроили, наши Демоны нашли Ангелов.

Айла похлопала меня по спине, прежде чем отстраниться. Она с улыбкой погладила ладонью свой беременный живот. — Не могу дождаться встречи с ней.

— Я скоро привезу ее домой, — поклялся я.

— Хорошо.

Она встала, и я последовал за ней. — Ты уезжаешь?

— Да. Скоро. Я должен вернуться, — ответил я.

Айла погладила меня по щеке и нежно улыбнулась, почти по-матерински. — Ты никогда не разочаровывал меня, Виктор. Что бы ты ни сделал сейчас, каким бы ни был твой выбор… делай то, что твое сердце считает правильным.

Я кивнула один раз, прежде чем сделать шаг назад. Айла наклонилась вперед и раскрыла объятия для Принцессы. Майла мгновенно упала в объятия матери и громко захихикала, когда Айла подняла ее.

Я начал выходить из комнаты когда голос Айлы остановил меня.

— Как ее зовут?

Я остановилась на пороге. — Валери.

— Солоник? — спросила она.

Я почувствовал, как мои глаза сузились от этого грязного имени. Ненависть разлилась по моим венам с такой же яростью. — Не на долго, — сказал я.

Я не мог видеть ее лица, но знал, что она улыбается за моей спиной. Айла больше ничего не сказала. Она продолжала играть с Майлой, мое присутствие больше не имело для нее значения.

Я ушел с улыбкой, чувствуя, как на сердце становится легче, а грудь больше не болит.

***

Когда пришло время покидать поместье, Алессио уже ждал меня возле машины. Я осторожно приблизился к нему. Я почти испугался, что он снова выстрелит мне в задницу.

— Насколько ты зол? — спросил я, останавливаясь перед ним.

Он холодно посмотрел на меня. — Я переживу.

— А Лев?

— Он тоже жив.

Я услышал, как посмеиваюсь над его словами, прежде чем быстро сменил их фальшивым кашлем. Алессио пронзил меня убийственным взглядом, и я подавил смех.

Вражда, которую я создал между отцом и сыном, не должна была длиться долго. Да, мне нужна была реакция. Драка. Моя месть. Как сказал Исаак, Лев был не совсем плохим парнем.