Книга Ушастый призрак, страница 11 – Татьяна Матуш

— Как ты думаешь, зачем она конкурентам Пашки? Я вот, как не ломаю голову, никакой причины родить не могу.

Я сделала круглые глаза и шепотом предположила:

— На приворотное зелье... чтобы полюбил больше жизни и закупочные цены снизил.

Багров усмехнулся:

— Не сходится. Тогда бы требовали его кровь, а не твою.

— Упс... ошибочка вышла. — Безопасник потихоньку зверел и я быстро спросила, — а сам-то ты что думаешь?

Вместо ответа Антон достал телефон, размером с лопату, полистал и толкнул его по столу ко мне. Я заглянула и немедленно пожалела об этом.

Голос Багрова сделался вдруг тяжелым, как каменная плита:

— "Нарисовать круг... положить в центр него высохший листок... насыпать вокруг него соли... прочитать небольшое заклинание на латыни... добавить каплю собственной крови..." Что это, Кира? Это ведь твой аккаунт.

— Мгм. А еще — я никому не давала от него пароль.

— Пароли ваши! Ты на все подряд один и тот же пароль ставишь — номер своей зачетки задом наперед.

— Убедил, поменяю, — глаза Багрова сузились и я быстро произнесла, — Антон, ты чего кипешишь-то? Ты тему не читал? Мы разрабатывали квест по книге Сары Холланд. Ну да, там кровь в обрядах применяется, на ней завязана магия времени. Но ты же не думаешь, — я хлопнула ресницами, — что это реально работает? Багро-о-ов... ты с утра температуру мерил?

Кажется, я была убедительна. Упрямства в его голосе слегка поубавилось.

— Кирюш, а не могло быть так, что кто-то из вашей отмороженной компании решил провести настоящий ритуал? У вас там как — есть неадекваты?

Хорошо, что я успела прожевать, а то бы подавилась. Есть и смеяться одновременно получалось фигово.

— Антон, ты о чем? У нас там ВСЕ такие!

Угадайте кто мы, где берут таких.

Мы не из дурдома, мы ролевики, — пропела я, расплываясь в широченной улыбки. Было на самом деле смешно.

— Тогда мне нужны имена, адреса...

— Явки, пароли, — покивала я. И грустно сообщила, — а нету! Серьезно, Багров, откуда я тебе их возьму? Мы общаемся в чате группы, которую создаем под конкретную игру. Если чел хочет играть, он создает автара с готовой историей и заявляется. А мы, мастер-группа, думаем, как его вписать в квест, чтобы было весело и задорно.

Он смотрел пристально и не верил ни одному слову:

— Вы же встречаетесь на полигоне.

— Антон, реальная жизнь остается за периметром. Имена, адреса, проблемы. Полигон — это другой мир: война, интриги, любовь. Пять дней всем положить на то, кем они были... там. Это просто никому не интересно.

— И что, ты ни с кем не общаешься? Никто не знает где ты живешь, где учишься?

Я смотрела прямо на него, легко улыбалась и качала головой, наблюдая, как "боевую ярость берсерка" сменяет холодная злоба. Эту часть моей жизни Багров ненавидел лютой ненавистью профессионала, которому заказ на рыбу сделали, а удочку не дали.

— Вдохни, выдохни и расслабься, — посоветовала я, — ты же уже занимаешься "доктором"? Он выведет тебя на того, кто нужен. Если это наши придурки, все получится волшебно просто. А если обломаешься, будешь точно знать, что ролевики не при чем, против тебя играет другая лига. Что тебя смущает?

— А тебя не смущает ничего, — Багров качнул головой, — прямо, совсем никаких странностей. Как они узнали, что ты пойдешь этим переулком? Это было невозможно.

— Всему этому может быть и другое объяснение, — пожала плечами я. Антон смотрел пристально, пытливо. — Совпадение. Этот торчок просто хотел отнять телефон или деньги у первого, кто попадется.

— Зачем же тогда он светил тебе в лицо фонариком?

— Это элементарно, Багров. Чтобы ошеломить и дезориентировать. В темноте яркий свет в глаза действует, как легкий нокаут. И все. Не придумывай лишнего.

Дверь купе захлопнулась с мягким щелчком, отсекая меня от коридора, уже пустого. До отправления поезда одна минута. Вряд ли ко мне сейчас кто-нибудь подсядет.

Выходили здесь многие, а садилась я одна. До места, куда я взяла билет, можно было доехать на автобусе за два с половиной часа. А поезд шел почти шесть. Болота... Ветку проложили в обход.

Я бросила на полку рюкзак и взглядом спросила своего не то телохранителя, не то сторожа:

— Как тебе, ушастый?

Пес повел носом, вспрыгнул на полку напротив и устроился там, вытянув лапы. Ему как раз хватило.

Я разглядывала его, не стесняясь посторонних, которые могли бы удивиться — чего это девушка в пустоту пялится, долбанутая или обдолбанная?

Он... вот, сто процентов — точно так же рассматривал меня.

— И что, нравлюсь?

Пес тяжело вздохнул.

— Можешь не продолжать. Ну... любовь не всегда взаимна. Это я к тому, что ты мне как раз нравишься. Во-первых, люблю собак. Во-вторых, всегда хотела овчарку, правда, больше кавказца. Но и бельгиец очень даже неплохо. Ну и в-третьих, ты, как ни крути, спас мне жизнь в том переулке. Еще раз спасибо. И, в связи со всеми этими странными делами, у меня к тебе три вопроса.

"Только три?" — собачий взгляд недоверчиво мигнул.

— Пока три, — уточнила я. — Как тебя зовут, чем кормить и что ты, вообще, такое?

Пес вздохнул, совсем по человечески, спрыгнул с полки и сунул мне под руку лобастую черную голову.

— Погладить? — Сообразила я. Это было несложно, жест пса оказался дивно красноречив, просто для альтернативно одаренных.

Я протянула руку и, ожидаемо, ощутила пустоту. И?.. Но пес точно хотел именно этого.

Ладно, попробуем. Ролевика удивить заявленной условностью еще сложнее, чем ежа голым афедроном. Сколько раз протягивали в чистом поле веревку и вешали табличку: "Непреодолимая стена..." Я провела рукой по призрачной голове раз, другой. Пес прижмурился. Похоже, я делала что-то правильное или хотя бы приятное ему.

Поезд вздрогнул и медленно, словно нехотя потянулся прочь от вокзала. Перрон, освещенный яркими светодиодными фонарями заскользил назад. Показался мост.

Хорошо. Теперь уж точно никто не войдет. Если только проводник, но билет у меня в порядке и я даже купила его на свое собственное имя. Так было нужно.

Поезд увозил меня не только от отца и Багрова. Он увозил меня от мамы. Если на меня и впрямь поставили метку, в Яголду нельзя.

За размышлениями я не сразу поняла, что переменилась. И только спустя несколько секунд до меня дошло: рука уже не проваливалась в пустоту. Под ней была теплая и твердая голова, покрытая короткой черной шерстью.

— Э-э... — протянула я. — Это, так понимаю, ответ на второй вопрос? Чем тебя кормить? Прикосновениями, да?