Онлайн книга «Хроники лечебницы»
|
Мы покараем крестоносцев. Иншалла… Вероятно, с одной из лекций Тедеску. Вторая строчка была вполне ясной: исламский лозунг джихада против христиан. Иншалла – это упование мусульман на Аллаха. Что-то стекало у него по щеке. Он прекрасно знал, что это, и старался держаться на ногах, покачиваясь взад-вперед. Зазвонил его секретный телефон. Он достал его окровавленными пальцами. – Слушаю. – Безопасный режим, Дантист. Его еще мутило. – Чего? – Используйте ваш чип для шифрования. Безопасность прежде всего. Он сунул руку в карман и, покопавшись в автомобильных ключах, вынул чип. Нажав кнопку безопасного режима, он сказал: – Ну, вперед. – Это Кимвала. – Все еще не перерезали пуповину, здóрово. Что нового? – Харон получил сигнал от Палаточника. Один из офицеров «Моджахедин-э халк» сейчас в Афинах, подтверждает союз с 17N. – Есть догадки по временным рамкам? – Разведка доложила, что президент Буш отдаст приказ о превентивном ударе по Ираку. Палаточник говорит: если МЕК не достигнут понимания с 17N, они сами нанесут превентивный террористический удар – против нас. – Когда я вылетаю в Грецию? – Немедленно. – Я поеду в Цинциннати и соберусь. – Нет времени. Уэйбриджский университет имеет летную школу и аэропорт. – Наверное, маленький. – Достаточно большой для СТЗИГ. Он покачал головой, чтобы прояснить сознание. Все его тело пульсировало. Воздушный флот Системы транспортировки заключенных и иностранных граждан использовался судебными органами для транспортировки заключенных и иностранцев, совершивших преступление, между судебными округами, исправительными учреждениями и зарубежными странами. С недавних пор Управление юстиции международных дел стало использовать их для чрезвычайной экстрадиции подозреваемых из зарубежных стран. – Почему СТЗИГ? Лиз не отвечала дольше обычного. Он почувствовал, как вращаются неизвестные ему шестерни. – Произошло изменение в планах. Директор хочет внедрить вас в Грецию в секретном порядке, минуя таможенные и миграционные процедуры. Вам не нужно обращаться в наше посольство как атташе по правовым вопросам. Капитан Элиаде подозревает, что одна из причин того, что никто из террористов 17N так долго не был пойман – даже вычислен, – в том, что им симпатизируют многие греческие профессора, влиятельные политики, даже судьи. «Тогда все понятно с мисс Салинас», – подумал он. – Один из его агентов уже живет среди студентов под прикрытием, – продолжила она. – Директор поручил мне перечислить средства в евро в афинский банк «Олимпия» на имя Спирос Диодорус. Я вышлю вам удостоверение в офис «Американ-экспресс» на площади Конституции, Синтагматос. – Какое удостоверение? – Магистранта Политехнического университета, откуда берет начало 17N. – А что насчет… Но телефон смолк. Дуган подождал две положенные секунды и извлек свой чип. Хорошо хотя бы, что скелетина Салинас не забрала его портфель. Он поднял его с пола и вышел нетвердой поступью из кабинета Тедеску. Вниз, через холл, на парковку. Он пристроил портфель на пассажирское место и осторожно сел за руль «Мазерати». Со скрипом съехав с тротуара, он принялся вилять по обеим полосам. Как ни странно, он сумел доехать до аэропорта университета без перекуров. Он подъехал к реактивному самолету на взлетной полосе. Едва он вышел из машины, как к нему подошел человек в куртке судебного пристава, проворно завел ему руки за спину и надел наручники. – Какого черта! – Спокойно. Так надо. – Что происходит? – Рейс ИТП. – Что? – Иммиграционная и таможенная полиция. Стандартная процедура, чтобы отсечь ваших возможных преследователей. Извините за неудобство. Я сниму наручники на борту. – Стандартная, блин, процедура! – Сила привычки. Обычно мы раздеваем подозреваемых в терроризме и надеваем на голову мешок. – Давайте без этого. У меня травма головы, и я наверняка отключусь. Браслеты можно было послабее застегнуть. – Теперь уже не будем ослаблять, чтобы не вызвать подозрений. Он заметил, что еще один пристав сел в его «Мазерати» и поехал куда-то. – Куда, черт возьми, он уводит мою машину? – В гараж в Цинциннати, пока вы не вернетесь. Ему помогли подняться по лестнице в самолет и пройти в салон. – Ну то есть… если вернетесь. – Эй, полегче! Внутри с него сняли наручники. – Извините, но это университетский городок. 17N и МЕК могут иметь информаторов среди студентов по обмену. Все должно было выглядеть натурально. – Я ничего не ел сегодня, – сказал Дуган. – Я принесу вам еду, когда наберем высоту. Пока не хотите чего-нибудь выпить? – Есть бурбон? – «Джек Дэниелс» пойдет? – Двойной будет в самый раз. Вскоре пристав появился из бортовой кухни с бутылкой и двумя стаканами. – Не против, если я себе налью? Не люблю пить в одиночку. – Вы, надеюсь, не пилот? – Ну нет. Я ваш охранник. – Тогда ладно. Они чокнулись. – Удачи в Греции, каким бы ни было ваше задание. – Спасибо. Самолет взмыл в воздух, и Дуган посмотрел в окошко. Аэропорт скрылся из вида. Они поднялись над облаками. Когда самолет набрал высоту, пристав сказал: – Отдайте мне ваш бумажник и личные вещи. Дуган вынул все из карманов. – Оставьте секретный мобильник и чип. Пристав протянул ему сумку. – Переоденьтесь в передней части. Дуган окинул взглядом свой пиджак, галстук и слаксы. – А что не так с моей одеждой? – В Греции лучше не выглядеть американцем. Это разумно. Он взял сумку и пошел переодеваться. Он облачился в потертые джинсы, черную хлопковую футболку, замасленные сандалии, поношенный свитер и кожаную куртку с протертыми локтями. Увидев себя в зеркале, он подумал, что с двухдневной щетиной сойдет за студента. Свою одежду он скатал и засунул в сумку. Когда он вернулся на свое место, пристав кивнул. – Теперь вы, пожалуй, похожи на не американца. |