Книга Пленен и опасен, страница 39 – Нидейла Нэльте

— Пойду сделаю отвар и мазь, — старик на ответах не настаивал.

Взгляд его опустился вниз и вдруг остановился на моих ступнях:

— А с твоими ногами что?

До сих пор я ходила босиком: ковры и шкуры не давали замёрзнуть. И раны, натёртые туфлями, немного подсохли. Я только пожала плечами, но старик скомандовал:

— А ну идём, ещё раз всё хорошо промоем и обработаем. Не дело это, девушке такие ножки портить.

Приведя меня на кухню, он набрал в ведро воды, которую я снова немного подогрела. Помог отмыть потемневшие ступни и высушить чистой тканью. А после смазал той мазью, какой обрабатывал рану Эрдана.

По ногам заструился приятный холодок, и я ощутила себя на вершине блаженства!

Старик достал ещё чистых бинтов — да у него тут прямо склад! Сразу видно воина.

— Почему… он так долго… у него же была такая быстрая регенерация? — пробормотала я.

Казалось, с такой чудесной мазью и вовсе всё должно пройти моментально.

— Вода, — отозвался мастер Ферт, и я вдруг осознала, что он до сих пор даже не знает, как меня зовут. И тоже не спрашивает, не настаивает. — Чудо, что маг не убил его, забрав всю воду. Чем быстрее его организм восстановит уровень воды, тем быстрее пойдёт регенерация. А тут ещё и потеря крови. Без лекаря-водника получится дольше. Ягоды ассши должны помочь.

Старик махнул рукой в сторону стола, где лежали несколько пучков тёмно-зелёных овальных ягод на ветках.

Пару мгновений я смотрела на них, желая расспросить — о драконах, о прошлом… Но так и не решилась. И поэтому спросила другое:

— Мастер Ферт! Вы летали на Ал-Ис?

— Ал-Ис? — нахмурился тот. После лицо расправилось, озарилось улыбкой: — А, Вишенка любезно согласилась меня отвезти. Чтобы скорее.

— Где она?

— Отдыхает, полагаю.

Вишенка! Какая прелесть.

— Ну вот! — обрадовался старик, завязывая последний узелок. После опять нахмурился: — Погоди-ка!

Он вышел и буквально через минуту вернулся с длинными носками:

— Надень-ка сверху. Вот так.

— Спасибо! — улыбнулась я, ощущая, что ногам впервые за долгое время по-настоящему хорошо. — Чем вам помочь?

— Да чем тут поможешь, сейчас проварю часок. Отвар выпьет, а сами ягоды с маслом жаж в мазь разотру. Как остынет, так и нанесём.

— Я тогда… схожу пока к Вишенке.

Старик кивнул и понёс ягоды к раковине, промыть.

Я прошла в прихожую, выглянула наружу — драконица действительно лежала на поляне, опустив веки.

Вечерело, но здесь, в закрытом со всех сторон горами ущелье, было тепло и безветренно. Последние лучи ещё касались западных склонов.

Осторожно выбравшись наружу, я приблизилась к ней. Провела ладонью по морде.

Вишенка открыла глаза.

«Привет!» — поздоровалась мысленно я, сев перед ней на траву.

В ответ донеслась волна радости, любопытства.

Припоминая всё, чему меня учили, я начала выстраивать специальные руны и через них, не разрывая зрительного контакта, передавать слова.

Ал-Ис заинтересовалась. Я продолжала передавать слова и понятия, чтобы настроиться, найти общий язык. Но она на диво легко отвечала — как будто кто-то уже работал с ней…

Ну конечно. Наверняка мастер Ферт устанавливал контакт.

Сделалось немножечко обидно. Почему-то я уже присвоила Ал-Ис-Више, хотелось верить, что она прилетела исключительно ко мне.

Хотя если вдуматься, то, наверное, нет.

И тем не мене в душе загорался восторг от осознания, что я общаюсь с драконом! Что смогу установить связь и, возможно, выяснить самое важное!

Печати и руны работали, пульсировали. Я высылала заученный список слов и понятий, Ал-Ис отправляла их назад в мой разум немного переработанными. Адаптированными.

Когда последние солнечные лучи покинули самые верхние окрестные пики, и ущелье погрузилось во тьму, я ощущала себя безумно уставшей. И безумно счастливой.

Многое из того, что она транслировала, я начала легко понимать, рун и печатей требовалось всё меньше.

«Замёрзла!» — передала Ал-Ис, и я вздрогнула. Удивилась:

— Ты замёрзла?

«Ты!» — в огненных, почти красных глазах засверкали смешливые искорки.

И правда. Только сейчас я ощутила, что действительно похолодало, и земля больше не отдаёт тепло.

— Точно, — засмеялась. — Спасибо… Вишенка.

Драконице такое обращение явно нравилось. Она взмахнула хвостом, и снова прикрыла глаза. Но на морде осталась улыбка.

«Устала», — пришла от неё волна.

На этот раз она уже точно говорила о себе.

Чмокнув её в нос, я потопала в дом. Усталость и на меня накатывала такая, что я готова была свалиться сразу же у порога. Но всё же заставила себя снять выстиранные вещи — они почти просохли, а вдруг пойдёт дождь?

Развесила их в той же прихожей, где хранились старые одежды Ферта. А после заглянула к Эрдану.

Мастер как раз наносил зеленоватую мазь на его рану.

— Хорошо, что ты пришла. Помоги мне его напоить! — махнул рукой старик, и я поспешила взять поилку, наполненную тёмно-зелёной жидкостью.

— Позвали бы!

От неё исходил приятный запах свежести с тонкими терпкими нотками.

Старик приподнял плечи и голову Эрдана, и держал, пока я поила. После наложил на рану ещё один слой мази, и я помогла ему с перевязкой.

Несколько раз мне казалось, что Эрдан готов проснуться — но старик не давал. Воздействовал на печать, заставляя уснуть глубже.

Я не была уверена, что так лучше для организма. Но протестовать сил совсем не осталось. Когда перевязка была окончена, меня самым настоящим образом пошатывало.

— Ложись на мою кровать, — произнёс Ферт. — А я тут побуду.

— Я…

— Иди, иди, тебе надо отдохнуть. Я подежурю.

Признаться, мягкая кровать — единственное, о чём я могла сейчас мечтать.

— Давай, проведу, — поднялся старик, отставив мисочку с зелёной мазью на тумбу.

Привёл меня в ту самую комнату, где выбирал в шкафу вещи. Даже выдал чистую постель — мятую, правда, но явно стиранную.

С тоской вспоминая Аманду и прочих служанок, я кое-как перестелила кровать. И забылась, едва голова коснулась подушки.

Всю ночь спала так глубоко, что мне вообще ничего не снилось. Ни яростно сверкающий глазами Эрдан, ни улыбающаяся Вишенка.

И только утром, когда солнечные лучи добрались до редких отверстий в сводах пещеры, которые когда-то давно допилили и прикрыли стёклами, я проснулась от неприятного, пугающего шума.