Книга По волчьим законам, страница 55 – Тамара Клекач

– Пойдем, Алеша. Часики тикают.

Алеша, не изменяя своему стилю, не стал никак комментировать произошедшее с волкодавом, видимо, решив, как и я, что проще будет иметь дело с последствиями, чем ломать голову над причинами.

Дом, в котором жил Егор, стоял почти на стыке центральной части города и района, не привлекавшего внимание тех, кто мог оплатить хотя бы одну процедуру в том салоне красоты, который так удобно находился всего в нескольких кварталах от него.

Петляя по подворотням, мы быстрее, чем я рассчитывала, вышли к нужному дому, вошли в подъезд и поднялись на четвертый этаж. Слушая противную трель звонка, я волновалась, что могло получиться, как с Дианой и мне придется уйти с пустыми руками, но замки защелкали и пыльная дверь открылась.

Егор смерил меня нечитаемым взглядом, но гремучая смесь его эмоций оказалась красноречивее непроизнесенных слов.

– Пустишь меня? – неуверенно спросила я, испытывая сомнения по поводу моего визита.

Я представляла себе его несколько иначе, ожидала почувствовать прилив любви и нежности, но вместе с его приглушенным гневом и тем самым разочарованием, что я так часто видела в его глазах, я ощутила грусть.

Все-таки правду говорят, что в одну реку дважды не войдешь. Где-то во мне еще пыталась воспламениться прежняя любовь к нему, но слишком много воды утекло, слишком много слов было брошено на ветер и слишком много трещин и расколов разделило нас по разным берегам.

Егор отступил, пропуская меня и Алешу в квартиру. Я тоскливо пробежалась по ее обстановке, вспоминая, как когда-то считала ее чуть ли не дворцом по сравнению со своей.

Родители оставили ему двушку, переехав жить на дачу, и мне казалось, что в ней так много места, что мне не хватило бы и года, чтобы заполнить его.

Сейчас мне, конечно же, так не казалось, но то воспоминание заставило меня улыбнуться своей скромной наивности, давно канувшей в прошлое.

– Так и знал, что ты врала, – обиженно выплюнул Егор, скрестив на груди руки.

Я в задумчивости повернулась к нему. Можно было, конечно, пуститься в драматичное повествование всего того, что со мной случилось после того, как мы расстались у ювелирного магазина, но это ничего бы не изменило. Я по глазам видела, что он уже давно сделал свои выводы и мне его было не переубедить, по крайней мере за то короткое время, что у меня было.

– Молчишь? – продолжил заводиться Егор, будто не замечая Алеши, готового в любой момент охладить его пыл. – Я опознавал… Опознавал тебя! По миллиметрам осматривал, надеясь, что тот кусок мяса, что лежал в крови и собственной моче, был не тобой, что твои вещи и документы оказались там случайно, что…

– Я пришла не за тем, чтобы это слушать, – перебила я.

– А зачем тогда? – повысил голос Егор. – Зачем? Показать мне, как ты хорошо устроилась? Как продалась за побрякушки? – Он кивнул на мои украшения и золотой портсигар в руке. – А я, наивный, думал, что дело действительно было в Сашке, но тебе просто было мало того, что я мог тебе предложить!

– Я хочу знать детали расследования по налету на ювелирный магазин, – сказала я, присев на стул.

Егор поджал губы, все сильнее увериваясь в своих выводах.

– Насколько я знаю, – сквозь зубы процедил он, злобно глядя на меня, – дело закрыто. Факта кражи обнаружено не было, а копать глубже никому и в голову не пришло, даже когда объявился твой босс, избитый до неузнаваемости.

– Иными словами, – задумчиво протянула я, вращая в руках портсигар, – все замяли.

Плохо. Не то, чтобы я ожидала иного, но все же рассчитывала, что алмазы, найденные в магазине, хоть как-то прокрутятся следствием. Борис хорошо постарался, оперативно.

– Это они? – словно прочив мои мысли, спросил Егор. – Цацки, что на тебе… Это те камни из магазина?

Я непроизвольно коснулась кулона с огненным бриллиантом. Надо было его не надевать.

Взгляд Егора упал на кольцо и лицо его в миг переменилось.

– Он… Ангелов… Он не любит тебя. И никогда не полюбит. Наиграется и убьет. Понимаешь, дура?

Алеша опасно хрустнул суставами. Егор не обратил на это внимание и подошел ко мне.

– Ты близка с ним, – затараторил он, опустившись передо мной на колени. – Много знаешь. Дай против него показания. Я устрою все, позабочусь, чтобы ты была под охраной, пылинки буду с тебя сдувать. Я так люблю тебя, Кира! – с жаром добавил он, предано глядя мне в глаза. – Все для тебя сделаю!

Я протянула руку в порыве нежности, чтобы погладить его по щеке. Егор зажал ее в своих руках и поцеловал.

– Я буду ждать тебя, – прошептал он. – Условное тебе не дадут, но я договорюсь, чтобы ты попала в тюрьму мягкого режима. Соседи уже давали показания и все как один утверждали, что брат доставал тебя. Если сдашь Ангелова и признаешь вину в убийстве брата, прокуратура согласиться на самооборону, тебе не дадут больше трех…

Говорят, больнее всего получить удар от любимых и самых близких. Я уже испытала это с братом, готовым свалить на меня все грехи мира, лишь бы спастись самому, но Егор…

Как он мог думать, что я убила Сашу? Как мог верить, что я соглашусь сдать Бориса и пойти в тюрьму за то, что он так спокойно называл самообороной? И почему пытаясь склонить меня выступить против Бориса не предлагал свалить убийство Саши на него? Как мог выдавать за любовь элементарное желание стать героем и прибавить себе звезд на погоны, в то время, как я не дожила бы и до суда?

Я медленно высвободила руку и отвела от него взгляд. Алеша легко оторвал его от пола и, перехватив за горло, поднял еще выше.

Открыв портсигар, я достала сигарету. Свободной рукой Алеша передал мне зажигалку и я закурила, прокручивая в голове ту ночь.

Соседи не могли не слышать выстрела в моей квартире и последующие выстрелы тоже. Они могли не знать, что в квартире мы с братом были не одни, но могли видеть, как я выходила из подъезда полуживая и как следом за мной кто-то выходил, что, скорее всего, не попало в официальные отчеты полиции, прибывшей на место.

Значит, единственным убойным доказательством против меня был пистолет. Мой пистолет. Не зарегистрированный, но с моими отпечатками. Пальчики Астахова вряд ли были в базе, так что их присутствие запросто могли не взять во внимание. А зачем, если была я: с мотивом, мол, брат-преступник, доставал меня, да еще и замешанная в вооруженном налете на ювелирный магазин, в котором работала.

– Знаешь, Егор, – затянувшись сигаретой, сказала я, – тюрьма мягкого режима звучит, конечно, заманчиво, как и то, что ты будешь меня ждать, но я все же откажусь.

Я поднялась со стула и сбила пепел на пол.

– Твой товарищ по службе как-то сумел достать для Ангелова камни, – продолжила я. – Ты, мой дорогой, достанешь для меня пистолет. Мой пистолет.

– Ты сумасшедшая… – прохрипел Егор. – Как…