Онлайн книга «Битва свадеб»
|
– Следует, наверное, позвонить бывшему мужу Хиллари, Кайлу, – проговорила Мелани своему отражению в стекле. – Сама не знаю зачем, правда, он показал себя законченным подлецом. Потом в похоронное бюро, обо всем договориться… Свидетельство о смерти уже готово? Его ведь, кажется, должен подписать кто-то из родных? Я могу, раз никого больше тут нет. Она была на грани. Еще немного – и сорвется. В припадок ярости. Вспышку гнева. И не сможет остановиться. Мелани словно зависла в воде над илистым дном, пытаясь не коснуться его ногами. Нужно как-то оставаться на плаву, барахтаться, отбросив эмоции, – иначе увязнешь и захлебнешься. – Я… я узнаю насчет свидетельства, миссис Лейтон. Мелани увидела в отражении, как доктор Уильямс встает и оглядывается на Теннисон, будто та могла подсказать ему, что делать дальше. Разве он не видел раньше такой реакции на горе? Или в медицинском не учат, как вести себя с дисфункциональными, привыкшими подавлять свои чувства сорокашестилетними женщинами, чья единственная защитная реакция – действовать, не позволяя себе раскисать? Теннисон провела пальцем под ресницами и шмыгнула носом. – Я побуду здесь с ней. Врач кивнул. – Еще раз примите мои соболезнования, миссис Лейтон. Мне очень жаль. – Спасибо, – ответила Мелани. – Мне тоже. Очень, очень жаль… Он вышел. Теннисон осталась стоять за спиной. Наконец Мелани отвернулась от окна. – Что? – Ничего. – Ты можешь идти, в общем-то. Я справлюсь одна. Теннисон мягко улыбнулась. – Ну еще бы… – Я действительно справлюсь. Бывало и хуже. Когда папа застрелился, всем тоже пришлось заниматься мне. Это было ужасно. Поменять ковер, иметь дело с коронером, а потом со следствием… Здесь все будет проще. То есть они, конечно, оба себя убили, но тут хоть осложнений ждать не приходится, верно? Так что можешь забирать своего красавчика и ехать домой. – Могу, но не стану. – Кстати, он действительно чертовски привлекателен, – заметила Мелани. – Да, что есть, то есть. Однако сейчас я не за него волнуюсь. Он крепкий парень, и ждать ему не привыкать. Значит, Теннисон остается из-за нее, Мелани. Боится, что она слетит с катушек или что-то в этом роде. Да разве непонятно, что она просто не может позволить себе такую роскошь? Пара подобающих случаю слезинок? Да. Истерика? Ни в коем случае. Теннисон шагнула к подруге и остановилась, не зная, что делать дальше. – Как хочешь, – проговорила Мелани, доставая телефон и набирая номер матери. Гудки. Еще гудки. Звонок переключился на голосовую почту. Повесив трубку, Мелани увидела сообщение от Эммы – та действительно заехала в «Старбакс» и спрашивала, не привезти ли матери обезжиренный ванильный латте. Напечатав «нет, спасибо», она сунула телефон обратно в карман. – Кофе из «Старбакса» не хочешь? Эмма как раз там. – Нет. Мелани чувствовала, что внутри поднимается клокочущая магма. Так ведь та красная штука называется? Да, лава – это когда она уже извергается. Словно лежавший на душе камень плавился, и поток вот-вот мог хлынуть во все стороны. Мелани глубоко вдохнула, потом еще и еще. Надо держать себя в руках. Нельзя распускаться. – Все хорошо. Все хорошо… Теннисон прищурилась. – Прекрати. – Что? – Давай же, приди в себя! Мелани будто очнулась и обвела взглядом помещение, вспомнив, что они здесь не одни. Мать с сыном, прижавшиеся друг к другу в своем углу, смотрели на нее с жалостью. Они наверняка понимали, что к чему, – врачи день и ночь заходили сюда, в эту ужасную комнату, к родственникам, держа в руках чужие судьбы. Наверняка эти двое видели уже не одно лицо с выражением «сожалеем о вашей утрате». Что-то в их взглядах, в похожем на амебу пятне от кофе на зеленом полу, в кошмарных пейзажах на стенах, рядом с растениями в горшках, так похожих на пациентов там, за двойными дверями, тоже едва цепляющихся за жизнь, вдруг взбесило Мелани. Ей захотелось все здесь разнести – выбросить вон потертую мебель, повыдергивать растения, сорвать уродливые картины. Взять и разгромить. В голове появилась картинка, как этакая Годзилла в человеческом обличье крушит и ломает все вокруг. Мелани невольно хихикнула и указала носком своей элегантной туфельки на пятно. – Как думаешь, на что похоже? Теннисон бросила взгляд вниз. – Понятия не имею. На Иисуса? Ответ еще больше рассмешил Мелани. – Ты же не знаешь, как он выглядит! – А ты знаешь? – вздернула бровь Теннисон. Господи, у нее даже брови красивые! Такое вообще бывает? – Я ближе тебя к Богу. – Потому что ходишь в церковь? Ладно, как скажешь, – улыбнулась сквозь слезы подруга. Затем подалась ближе. – Хочешь покурить? – Здесь? Мелани бросила взгляд на табличку «Не курить» у раскрытых двойных дверей, ведущих в коридор. Да, сигарета сейчас была бы в самый раз… Скорее даже, отчаянно необходима. – Нет. У меня дома… – Теннисон придвинулась почти вплотную и понизила голос: – Есть несколько косячков. – Теннисон! – Глаза Мелани буквально вылезли из орбит. – Только копу не говори. Достала через Марка. Хотела пойти с ними к Хиллари. От травки аппетит волчий, ну я и подумала… – совершенно серьезно проговорила Теннисон. – Ты собиралась принести Хиллари марихуану?! Теннисон пожала плечами. Мелани расхохоталась. – Ты просто ненормальная! Совершенно чокнутая! Но это-то мне в тебе и нравится. Не представляю, чтобы кто-то еще мог раздобыть наркотики для моей сестры, кроме тебя. – Ну так что? Будешь? – Я не могу уйти. У меня только что умерла сестра. Мне нужно… Теннисон подняла руку. – Эй, эй, стоп – сейчас как раз самое время. Думаю, Хиллари бы одобрила. Полагаю, она сказала бы всем, кто ждет от тебя сейчас, что ты ответственно, послушно и тактично выполнишь свой долг и сделаешь все как полагается, что они могут идти на хрен. – Хиллари ни за что бы не выругалась. Теннисон закатила глаза. – Она показала бы три пальца и сказала: «Читайте между строк». Да, именно так она бы и сделала. Мелани постояла секунду, обводя глазами почти пустое помещение приемного покоя. Посмотрела на привлекательного полицейского, стоявшего у стены в коридоре. Потом перевела взгляд на Теннисон, в таком же платье-футболке, какие она любила носить в старшей школе. И кроссовки… Такие еще делают? Эта Теннисон не была похожа на женщину с сумочкой «Биркин», что непринужденной походкой снова вошла в жизнь Мелани, не оставив от привычного уклада камня на камне. Рядом стояла подруга, которую она когда-то любила как сестру. |