Книга Золотко и дракон, или Не зли ведьму, страница 6 – Ирмата Арьяр

– Только недолго.

– Не беспокойся, не задержу, – уголок его ярких и полных, на зависть девушкам, губ нервно дернулся.

Я набрала на мобе сообщение и отправила Снежке, дождалась, когда подруга, не прерывая диалога с полковником, прочтет и кивнет мне, и только тогда сняла сумку-рюкзак с вешалки и последовала за куратором.

Он молча повел меня мимо парадной лестницы к лифту.

– Ты случайно не знаешь, что за секретное сборище тут намечается? – я решила воспользоваться случаем. Райз, по слухам, был сынком высокопоставленного начальства, а протекцию так никто и не отменил даже в нашем двадцать втором веке, и информирован он был в некоторых сферах получше Снежки. Даже звание старшего лейтенанта космических войск получил до выпуска, а не после. Теперь, на зависть всем, ему светила лычка капитан-лейтенанта.

– Случайно знаю. Но не скажу, – фыркнул вредный куратор.

– Ладно, спрошу у Снежки.

Тут прибыл лифт, дверцы распахнулись, Райз галантно пропустил даму вперед (как сапера, если что, пусть первая погибнет, не жалко!).

– Межрасовые переговоры на нашей территории, – снизошел черноглазый с таким царственным видом, словно открыл мне самую великую тайну вселенной.

– Да неужели? А мне показалось – у них война на нашей территории, причем, тысячелетняя! – фыркнула я.

– Ты не в себе, Василиса. У тебя шквал эмоций, и мне это не нравится.

Ну да. Лучше быть безэмоциональными, как замороженная рыба, репти.

Я не успела ответить, как лифт остановился на этаже лишь двумя уровнями ниже мансардного, и дверцы разъехались. Меня просквозило с макушки до пят невыносимым холодом. На секунду показалось, что даже сердце мгновенно замерзло.

В холле перед лифтом стояли двое: репти и его донор – тоненькая и бледная человеческая девушка. Причем, репти был не тот, кого мы наблюдали по камерам, не медноволосый тип с длинными конечностями, а пропорционально сложенный, мускулистый и загорелый брюнет, чем-то похожий на Райза, с тем же средиземноморским типом лица, точнее, в случае репти – человеческой маски.

Но какая же разница между смазливым и сладким красавчиком куратором и этим незнакомцем – мощным, уверенным, знающим цену не только себе, но и всему, на что или кого упадет взгляд его непроницаемых, как бездонные колодцы, глаз! И что-то мне кажется, вряд ли он согнулся бы даже перед харизмой золотого драконида.

Зря вспомнила.

Сердце гулко ударило в полную силу, махом прогнало по телу остывшую кровь. Я содрогнулась от болезненного ощущения мириада колючих иголок, впившихся в тело. Словно в моих венах не жидкость, а мельчайшие кристаллы льда, и сейчас они бурно таяли. В глазах потемнело.

Уголок узкого рта репти чуть дрогнул в презрительной усмешке.

Медленно, при нашем полном молчании, двери лифта закрылись, отсекая от меня источник адского холода. Репти погнушался ступить в кабинку.

– Ты как, Лиса? Что с тобой? – забеспокоился куратор.

Я судорожно вздохнула и покачнулась. Райз подхватил меня за локоть.

– Не знаю. Это был очень сильный репти. Сильнее всех, кого я до сих пор видела.

– Еще бы… – Райз вытащил платок из кармана брюк и промокнул виски. Его пальцы слегка подрагивали. Только сейчас я обратила внимание на чрезмерную бледность куратора. Ничего себе, как его приложило. Перехватив мой взгляд, курсант поморщился. – Не здесь, Лиса.

Наконец, мы доползли до подземной автостоянки, и эмпат направился к ярко-синей машине.

– Как же мы его пропустили? – задумалась я. Причем, вслух. – Или он заселился с черного хода?

– Нет. Он прибыл еще вчера. Не сочти за навязчивость, но тебе нужно выпить. Чаю. Мятного. И возражения не принимаются.

Пришлось отправить Снежке еще одно сообщение. Она прислала злобный смайл, а через секунду – число 30 и изображение розария. По нашей шифровке это означало, что искать ее надо будет через полчаса в ее любимом магазине элитных шмоток. Причем тут розы, спрашивается?

Я думала, Райз потащит меня в небольшое кафе на противоположной стороне площади, но он остановился у дешевого бистро в двух кварталах, велел ждать в машине и не выходить, и минут через пять принес два закрытых пластиком бумажных стаканчика с настоящим мятным настоем. По салону поплыл бесподобный аромат свежести без привкуса ароматизаторов. Надо же, в такой забегаловке – и настоящий отвар!

– Осторожно, кипяток, – предупредил он, нажал кнопку, и из-под приборной панели выдвинулся маленький поднос. Стаканчики перекочевали в держатели. – Не торопись, нужно еще минут пять настоять.

Успокаивающий чай был кстати: перед глазами все еще стояло жесткое лицо черноволосого репти, и меня снова бил озноб, но уже чисто нервный, я давно научилась различать нюансы.

– Ты не возражаешь, если мы поговорим в машине? – Райз включил кондиционер и развернулся ко мне, оставив одну руку на руле.

– Но не здесь же.

– Нет, конечно. Здесь слишком много людей, отвлекают. Можно отъехать к реке, тут не слишком далеко. Я знаю мало посещаемое место с чудесным видом.

Нет, это будет слишком похоже на свидание. И Райз лукавит: он вполне способен поставить щиты и перестать воспринимать чужие эмоции. Правда, вместе со всеми он отсечет и мои.

В итоге мы нашли компромисс: Райз покружил по закоулкам и дворикам и довольно быстро нашел симпатичный, окруженный липами скверик с клумбами и парой пустующих скамей.

Как раз за это время настоялся и остыл наш чай. У мяты оказалось еще два бесценных свойства: она уменьшала уровень восприимчивости и снимала стресс от столкновения с чуждой энергетикой. Глушилка для эмпатов.

– Слушаю тебя, – напомнила я о цели нашего уединения.

Он не пошевелился. Сидел, зажмурившись, еще с минуту, цедил настой через соломинку и наслаждался спокойствием и отсутствием чужих. Потом с сожалением открыл глаза.

– Началась большая игра, Василиса.

– Без пафоса, Райз. И поконкретнее, – попросила я, зная любовь куратора к драматическим эффектам.

– Очень большая, – он меня словно не слышал. – Дракониды вчера огласили свои требования, пока неофициально.

– Очистить Землю от рептилоидов?

– Нет. Они готовы оставить в покое и людей, и рептилоидов, и нашу планету при некоторых условиях. Первое – полного запрета всех генетических программ по бодиформингу. То есть, изменения живых тел.

– Я знаю, что такое бодиформинг, – я начала терять терпение, что-то слабенький чаек оказался.

– Второе – полный запрет программ по освоению дальнего космоса. Солнечная система будет объявлена санитарной зоной для всех звездных рас. Она и сейчас, как оказалось, считается запретной для посещения, чем-то вроде тюрьмы строгого режима.