Онлайн книга «Дочери войны»
|
– Да. – Ночью я слышал какие-то странные звуки. – Джек поглядел на потолок и провел пятерней по своим непокорным волосам. – Похоже, там водятся крупные крысы. – (Элен отвела глаза.) – Вчера я видел, как вам стало не по себе, когда Мари попросила разрешения оставить меня здесь. Это было написано у вас на лице. Элен задумалась над услышанным, затем подошла к кровати, поставив на тумбочку воду и тарелку с кексом. Англичанин явно отличался цепким умом. И сейчас, когда она оказалась совсем рядом с ним, в ней что-то шевельнулось. Элен посмотрела на Джека. Так что же она хотела сказать? – Садитесь, – велел ей Джек. – К вам на кровать? – Стула я не вижу. Послушайте, я обещаю не приставать к вам. – Он прикрыл глаза и улыбнулся во весь рот. – Хотя рядом с такой привлекательной женщиной, как вы… – Вы смеетесь надо мной? – С чего вы так решили? Я еще не видел таких проникновенных глаз. Она присела на краешек кровати у изножья. – Джек, давайте без шуток. Я слишком встревожена, чтобы шутить. – Конечно, – спохватился Джек. – Еще раз извините. Но почему бы вам прямо не рассказать, что происходит? Элен медленно вдохнула и, убедившись, что Джек не подтрунивает над ней, заговорила: – Дело в том… вчера мы нашли… точнее, это Флоранс его нашла. – Билла? – встрепенулся англичанин. – Вы нашли Билла? – Нет, – покачала головой Элен. – Простите. Флоранс нашла молодого немецкого дезертира. Он прятался в нашем сарае. – Боже милостивый! И теперь он обитает у вас на чердаке? – Да, – поморщилась она. – Выйти оттуда он не может. Оружия при нем нет, но он находится в ужасающем состоянии. Трясется, заикается. Вчера я дала ему сильное снотворное, чтобы не поднимал шума. Меня волнует, как быть с ним дальше. – Значит, никакие это не крысы. Так я и думал. Если хотите, я с ним поговорю. – Вы знаете немецкий? – Более или менее. Но ради вашей же безопасности этого парня нужно как можно скорее удалить из дома. – Знаю. Я уже пожалела, что согласилась оставить его у нас. Но когда его увидела… Жуткое зрелище. Весь грязный. Оголодавший. Словом… – Она вздохнула. – Нелегко принять правильное решение, когда вокруг сплошная неопределенность. Но если немцы станут его искать и найдут у нас… вы представляете. О последствиях лучше не думать. Судя по его взгляду, Джек это понимал. – Мне нужно на работу. Флоранс позаботится о вас. Вам пока придется остаться здесь, но если вдруг случится непредвиденное, прыгайте из окна. Внизу сарай, у него жестяная крыша. Выдержит. А потом уходите в лес. – Не беспокойтесь. Я опытный боец. Уж если я смог пережить тот ад в начале года, переживу и другие напасти. Элен в этом не сомневалась. Если на кого и полагаться, то на такого, как он. – Скажите, а что именно вы собираетесь здесь делать? – Что именно? – переспросил он и улыбнулся. – Подробностей рассказать вам не могу. Полагаю, вы слышали о налетах авиации союзников? О бомбардировках военных заводов, складов, железных дорог, портов, других промышленных объектов и в особенности электростанций? – Конечно слышала. – Тогда вам известно, что это нанесло ощутимый урон немецкой военной машине. – Ага, так это по вашей вине у нас то и дело гасло электричество? – Боюсь, что так, – признался он. – В этот раз меня сбросили для осуществления следующей стадии. – В чем она будет выражаться? Джек поднял брови и выразительно посмотрел на Элен: – Это я оставляю вашему воображению. «Он намекает на диверсии на железных и автомобильных дорогах», – подумала она, но промолчала. – Вы, случайно, не знаете, у кого спросить насчет какого-нибудь неприметного ровного лужка? Элен нахмурилась, потом сообразила: союзникам понадобилось место для сброса оружия или даже приземления небольшого самолета. – Я передам ваш вопрос. – А ваша сестра Элиза сейчас дома? Элен подняла глаза к потолку и лишь потом снова посмотрела на Джека: – Скорее всего, она пошла в свое кафе. Оно служит центральным почтовым ящиком. – Понимаю. – Я за нее волнуюсь. Здешних мужчин насильственно отправляют на работу в Германию. На два года. Они всячески стараются уклониться. Мы называем их réfractaires [10]. Эти люди приходят в кафе и спрашивают, как им вступить в ряды Сопротивления. Элиза передает их просьбы в партизанские отряды. Командиры отрядов сообщают о местах встречи и уже там решают, кому из réfractaires можно доверять. Думаю, вы понимаете, что кое-кто из обратившихся на самом деле оказываются шпионами. – Славная девушка! – восхищенно присвистнул Джек. – Храбрая. Она будет нам полезна. – Храбрая? Я бы назвала ее бесшабашной. Но она сможет свести вас с кем-то из агентов УСО, которые уже здесь. – Вы должны гордиться ею. – Наверное, но я очень за нее боюсь. Вы правы, она смелая и стойкая. Но она сильно рискует. Ведь нацисты могут пронюхать, каким целям служит ее кафе. К тому же она сблизилась с одним из маки. Его зовут Виктор. Это создает ей дополнительную опасность. – Это ее сердечный друг? Элен пожала плечами и пошла к двери. – Кстати, отличный кекс, – похвалил Джек, откусив кусок. – Благодарите Флоранс. Джек откусил еще, прожевал и вдруг спросил: – Пока вы не ушли, можно у вас полюбопытствовать? – О чем? – Как вы втроем здесь оказались? – Долгая история, – отмахнулась Элен, не желая говорить на эту тему. – Тогда изложите самую суть. Элен согласилась. – В общем, после внезапной кончины нашего отца мама продала наш прежний семейный дом и купила себе домик в Глостершире, где сейчас и живет. А мы переехали сюда. – И всё? – Да. А теперь отдыхайте. Я потом загляну. Она не стала говорить, какой шок испытала вместе с сестрами, когда Клодетта объявила, что их прекрасный ричмондский дом выставлен на продажу, а дом в Сент-Сесиль слишком мал и всех не вместит, поэтому семья разделится. Сестры отправятся во Францию и будут получать скромное пособие, которым будет распоряжаться Элен. Мать останется в Англии в небольшом коттедже, купленном ею. Через какое-то время Клодетта отвезла их сюда и помогла устроиться, однако вскоре вернулась домой. Их деревенская жизнь казалась временной мерой, но потом вмешалась война. Клодетта была вынуждена остаться в Англии, а они – здесь. |