Книга Пленённая мечтой, страница 40 – Риз Боуэн

— Это были журавли, — сказал Брюс.

— Эти глупые существа поднялись в небо и столкнулись с нами, — закончил Фредди.

— Одно крыло сломалось, — сказал Брюс. — Но нам пришлось продолжить полет, потому что сесть было негде. Но я всегда говорил, что «Грейс» — чудо. Разве не так? Она держалась, как истинный боец. Любой другой самолет уже давно рухнул бы вниз. Забитый пылью мотор и только одно крыло, но «Грейс» летела. Что еще можно требовать?

Грейс тяжело вздохнула, смотря на покореженное дерево и провода, стараясь не думать, как близко оба мужчины были рядом со смертью.

— А можно ее починить? — спросила она.

— О, да, мы постараемся, — сказал Брюс. — Хотя, прочистить мотор будет делом нелегким. Может быть, нам придется разобрать его на части.

— Знаешь, — сказал Фредди, улыбаясь, — зато у нас есть хорошая история для рассказа в «Сентрал Отеле»! Это будет доказательством того, несколько надежна наша машина и насколько хорошие мы пилоты.

— Мы поедем туда ночью и выпьем грога, — сказал Брюс.

— Ну а сейчас лучше всего выпить чашку чаю, — сказал Фредди. Мое горло тоже забито пылью.

— Я приготовлю чай, — сказала Грейс.

— Подожди минутку, — сказал Брюс. — Я должен сначала кое-что сделать. — И он побежал в ангар.

— Оставь пока самолет, Блю, — крикнул вслед ему Фредди. — Мы поработаем утром.

Но Брюс уже возвращался с банкой черной краски и с кистью. Он встал рядом с фюзеляжем и начал работу. Фредди и Грейс стояли рядом, не зная что думать. Когда он закончил, то отошел на шаг, любуясь своей работой. Это было новое название самолета — «Удивительная Грейс».

Они смеялись и весело болтали, направляясь к дому. Это напомнило Грейс первые дни их дружбы, когда смех и дружеские шутки постоянно заполняли то время, что они проводили вместе. Когда мужчины уселись за стол, все еще хвалясь друг перед другом своим мастерством, благодаря которому они и посадили самолет, Грейс заметила, что лицо Фредди было живым и радостным — таким она не видела его с той поры, когда приехала сюда в качестве миссис Барклей. Она вновь почувствовала угрызения совести за то, что подвела его, а он, в свою очередь, вел себя, как настоящий джентльмен. Ни разу не сказал ни слова о своих подлинных чувствах. У него были безупречные манеры, он обращался к ней с достоинством и уважением.

Грейс налила кипящую воду в чайник и начала готовить заварку.

— Я же говорю тебе, дорогая, — сказал Фредди, — ты забыла поставить мне еще одну тарелочку.

— О, извини, пожалуйста, — сказала Грейс и пошла за тарелочкой.

Но вдруг прозвучал резкий голос Брюса:

— Она — не твоя дорогая, а здесь — не «Ритц». Клади свой хлеб на стол, как все.

Грейс поставила тарелку.

— Все в порядке. Мне не трудно.

Брюс обнял ее за талию:

— Я против этого. Он отдает тебе приказания, как будто ты его собственность. Я сыт по горло его поведением. Мы живем в лачуге, а не в его фамильном особняке.

Фредди холодно посмотрел на него:

— Ты собираешься так же разговаривать и со своими детьми, ругаясь через каждое слово?

— Чему будут учиться мои дети, тебя не касается, — парировал Брюс.

— Возможно. Но то, как ты обращаешься со своей женой, меня касается, — сказал Фредди. — Ты, кажется, забываешь, что Грейс мне очень дорога. Мне больно видеть, что с ней обращаются подобным образом.

— Я прекрасно отношусь к ней.

— Ты обращаешься с ней не так, как она того заслуживает. Она — леди, и она прекрасно справляется с теми очень трудными условиями, в которых оказалась.

— Она знала, кто я такой, до того, как вышла за меня замуж, — сказал Брюс. — Я никогда не строил из себя того, кем не был. Так, Грейс?

— Но у нее не было выбора — выходить или нет за тебя замуж, так? — холодно спросил Фредди. — Ты, видимо, принудил ее к этому.

— Ты говоришь, я принудил ее? — Брюс встал, кулаки его сжались. — Скажи ему правду, Грейси…

Грейс во время этого диалога молчала. Но больше она выдержать не могла:

— Прекратите оба! Вы ведете себя, как дети. Я не вещь, которую можно поделить, и я не принадлежу никому, кроме себя самой. Сами наливайте себе чай!

Она выбежала и закрылась у себя в комнате.

Вскоре после этого пришел Брюс:

— Извини, пожалуйста, если я огорчил тебя, — произнес он. — Но Фредди меня просто достает этими тарелочками и салфеточками! И мне не нравится, что он крутится вокруг тебя. Ты моя жена. Я сам позабочусь о тебе.

— Я думаю, что он ведет себя прекрасно, несмотря на то, что мы сделали в отношении его, — заметила Грейс.

Брюсу пришлось это проглотить. Потом он прочистил горло.

— Грейс, ведь это неправда то, что он сказал? То, что я вынудил тебя?

Она посмотрела на него и улыбнулась:

— Ты знаешь, что это неправда. Напротив, именно ты мне всегда говорил, что ты будешь ужасным мужем.

— И это обещание я сдержал, да? — он обнял ее, нежно глядя ей в глаза.

— Я знаю, что ты делаешь все возможное, — сказала она и подставила лицо его поцелуям.

— Я больше никогда не пойду вечером в бар, если тебя это огорчает, — сказал он.

— Иди, — сказала она. — Кому-то из нас все же нужно немного развлечься.

— Верно! — сказал он. — Но сегодня я беру с собой Фредди. Потому что нельзя летать вместе с человеком, который зол на тебя…

Рассказы о чудесном полете «Удивительной Грейс» начали ходить по всем пивным и барам. Работы прибавилось. Один владелец ранчо даже заявил, что хочет построить взлетно-посадочную полосу.

— У моей жены в этом году будет ребенок, и никогда не знаешь, когда именно нужно будет привезти из города доктора.

Брюс слышал, что и у остальных эта мысль начала бродить в головах. У многих были молодые семьи, другие пережили немало трагических случаев в прошлом. И теперь люди хотели использовать преимущество воздушного сообщения, наладить регулярное сообщение между железной дорогой и своими ранчо.

Среди ценного груза, который нужно было доставить в ближайшее время, оказался бык, призер-производитель, присылаемый из Сиднея для улучшения породы.

— Ты уверен, что справишься один? — спросил Фредди Брюса. Он лежал на кровати, на веранде, только что оправившись от легкого приступа лихорадки. Температура уже понизилась до нормальной, но он все еще был бледен и слаб.

Брюс похлопал его по плечу.

— Не беспокойся, друг. Самое сложное, чертовски сложное дело — погрузить быка. Но есть люди, которые помогут погрузить его там и выгрузить здесь.