Онлайн книга «Щенки-медвежатники»
|
– Где они? – спросил Андрей. – Возле школы. Вымогатели были совсем еще мальцы, лет двенадцати, не больше. Появление Андрея их ничуть не испугало. «Мы теперь такие тертые ребята, а нас ни во что не ставят, обидно», – подумал Андрей. Это были пешки, тупые исполнители. Они тут же показали Андрею, что у них есть поддержка. В сквере напротив ювелирного сидели развалясь ребята постарше. Держа Валерку за руку, Андрей подошел к ним. – Кто тут у вас за главного? Один из них снял темные очки. Это был… Волдырь. Он очень похудел, у него была белая, как картофельные ростки, кожа. – Что, Корень, не узнал? – Это мой братан, – сказал Андрей, показывая на Валерку. Волдырь скривил рот. – Ну и что? – Не трогайте его! Волдырь встал со скамейки, подошел вплотную и сказал, дыша нездоровыми зубами: – А ты отшей его, и мы отстанем. Кто не хочет платить, должен отшиться. У тебя, говорят, бабки завелись. Вот и выкупи брательничка. Сколько дашь? – Сколько надо? – спросил Андрей. Волдырь почесал в голове. – За одного платить будешь или за двоих? У тебя ж два брательника. «Вот сволочь!» – подумал Андрей. – Ну, предположим, за двоих. – Не за троих? – издевательски уточнил Волдырь. – Кто третий-то? – Новенькая ваша. Кадра твоя, Алечка. А то ведь мы с нее другую плату возьмем. Ха-ха-ха! – заржал Волдырь. Андрей чуть не взвыл от злости и бессилия. А Волдырь продолжал, захлебываясь слюной: – В рот компот! Вам было сказано: каждый месяц по рублю с рыла. С апреля прошло четыре месяца. Где бабки? Вам было сказано: кто вовремя не сдает, того – на счетчик. Ты че думал, мы шутки шутим? Ты че думал, мы уже не выйдем на свободку? Андрей чувствовал, как младший брат сжимает его руку. Малец перебирал ногами. Он мог описаться от страха. – Иди домой, – сказал Андрей. Валерка убежал. Волдырь лениво хлопал ресницами, ждал ответа. – Я рассчитаюсь за все сразу, – сказал Андрей, не разжимая зубов. – Да? – с подозрением спросил Волдырь, почувствовав в тоне двойной смысл. – Да, – с вызовом ответил Андрей. Надо было обсудить ситуацию с друзьями. Андрей подошел к Мишкиному дому и свистнул. Мишка вышел во двор. Солнце пекло в сентябре, как в августе. Они пошли к киоску, взяли газированной воды. К ним подошла в дугу пьяная Жанка. Она сегодня не работала. – Слышь меня, Корень, поговорить надо. – Говори, – коротко ответил Андрей. – Надоело! – Жанка громко икнула. – Устала я. – Что тебе надоело? – Туловище свое раздаривать. Андрей брезгливо молчал, ждал, что скажет дальше. – Я уже отвыкла, а им по фигу. Говорят, изголодались. Кучей, силком сняли, без всякой любви в глазах. Но я не про то хочу сказать. Базар слышала. Альку твою кое-кто хочет личнухой сделать. И Катька у них в плане. Ее думают на хор поставить. – Кто хочет личнухой сделать? – спросил Андрей. – Сам соображай… – Жанка снова икнула. – Я и так много сказала. Катьке, сучке, так и надо. Не будет с чехами путаться. А эту Альку жалко. Не захочет личнухой быть – огуляют колхозом. Сам понимаешь, какие последствия. Поимеют и еще слух пустят, что она бляха. Как со мной было. В общую превратят. А вот и она, легка на помине. К ним, со страхом оглядываясь, шла Аля. Андрей не сразу ее узнал, она была в школьной форме, с другой прической. – Андрей, что происходит? – испуганно спросила Аля. – Ты можешь им сказать, чтобы отстали? Из-за угла дома вывернули слободские. Волдырь отделился от кучи и, пританцовывая, подошел вплотную. – Ну ты че испугалась? – с блатной интонацией спросил он Алю. – Кто тебе чего плохого сделал? Он посмотрел на Андрея и продолжал наседать на Алю. – Ты че думаешь, тебя Корень отмажет? Посмотри на него, какой из него боец? Он себя еле таскает. Мишка растерянно смотрел на Андрея. Аля плакала. Жанка пьяно улыбалась. Андрея колотило. Он чувствовал, как поднимается к горлу дикая злость. Но он держал себя в руках. Он понимал, что отвечать на такую наездку нужно не кулаками. Кулаками эту дикую шпану не остановить. – Пошли, – сказал он Але и Мишке. – Учти, Корень, – прогундел вслед Волдырь, – счетчик включен. Не рассчитаешься, мармеладка будет наша. Они сели на скамейку возле дома. – Что думаешь делать? – спросил Мишка. – Придется платить. – Сколько ни дашь, все будет мало. Будут требовать все больше и больше, – сказал Мишка. Он был прав. – Тогда вся надежда на Геныча, – сказал Андрей. – Геныч теперь под наблюдением, – сказал Мишка. – Но даже если он сделает пушку, что это даст? Думаешь, слободские испугаются? Будет только хуже. – Что ты предлагаешь? – спросил Андрей. – Пусть Аля скажет отцу. – А брательникам моим что делать? – У вас соседка – судья. Андрей вскипел. – Мишаня, мне этот совет уже давали. – Кто? – Жорик. – Давай решим, что делать с нашим барахлом, и я уйду, – обиженно отозвался Мишка. – Сегодня ночью решим, – сказал Андрей. – В час ночи устраивает? – Устраивает, – согласился Мишка. – Что теперь будет? – спросила Аля, когда Мишка ушел. – Мишаня прав: тебе надо рассказать отцу. – Слободские меня предупредили, – сказала Аля. – Если кому пожалуюсь – будет хуже. – Все-таки отец у тебя – офицер. Аля покачала головой. – Я не хочу его просить. – Почему? – удивился Андрей. – По кочану. Значит, причина есть. Все тебе расскажи. – Он тебе не родной, что ли? – Не твое дело! Андрей никогда еще не видел Алю такой раздраженной. Помолчали. – Если надумаешь уехать, возьмешь меня с собой? – спросила Аля. Ее губы подрагивали. Пальцы нервно сжимали ручку портфеля. – И ты туда же, – пробормотал Андрей. – Боишься? – Чего боюсь? – Жизни. – Может, и так, – согласился Андрей |