Книга Книга чая. Магия, пропитанная ядом, страница 55 – Джуди И. Линн

– Восстановление займет некоторое время, – говорит Лиан, и тут же торопливо добавляет: – Ты это и так, наверное, знаешь. То, чего ты сумела… добиться, – она с трепетом смотрит на меня, будто уже не уверена в том, кто я.

– Я видела богиню, – шепчу я, тоже не до конца осознавая, кто же я. – Она помогла мне.

– Богиню? – повторяет Лиан.

– Птицу… Леди Юга?

Она понимающе кивает.

– Мы зовем ее Би-Фанг, Богиня Огня.

После небольшой паузы Лиан все-таки задает мне вопросы, которые, как мне показалось, уже давно крутились у нее в голове.

– Что произошло прошлой ночью? Почему ты была во внутреннем дворце?

Меня охватывает такое же сомнение, как и в тот день, когда я вернулась после встречи с Каном. Я боюсь осуждения, боюсь, что она обвинит меня в измене. Но Лиан всегда без вопросов помогала мне. Я видела, какой любезной она была по отношению к персоналу с кухонь, она проявляла такое уважение ко всем, начиная с прислуги и заканчивая самыми высокими чиновниками. Она предложила мне дружбу, а я лгала ей с самого начала. По крайней мере, сейчас она заслуживает правды.

Я начинаю нерешительно, рассказываю Лиан о смерти мамы и об отравлении сестры. О том, как боролась с Тенью, а потом встретила на рынке Кана. Не утаиваю я и то, как все это привело к моей встрече с принцессой и, наконец, к событиям прошлой ночи. Единственное, о чем я не рассказываю, это о сокровенных моментах между мной и Каном. Это я оставляю при себе.

– Как ты скрыла все это? – шипит Лиан, когда я заканчиваю. Она ходит по комнате, покачивая косой и обдумывая все, что я ей сказала. – Тайные встречи с принцессой? Ты украдкой встречалась с племянником императора?

– Я бы с радостью все это забыла, если бы только могла достать противоядие для своей сестры, – решительно отвечаю я.

– Так… – она поворачивается ко мне. – А что будет потом? Ты останешься там?

– У моей мамы получилось, – я произношу это так, словно не испытываю никакой боли, будто это не я провела бо́льшую часть своей жизни в поисках способа уехать из деревни.

– Похоже, твоя мама сделала выбор в пользу семьи, но как насчет тебя? Чего хочешь ты?

Я не хочу говорить о своей матери. И о своем будущем тоже, будь оно воображаемое или нет.

– То, что я знаю наверняка, так это то, что мне нужно сосредоточиться на поиске противоядия. Если яд, поразивший Руйи, тот же, что и погубил мою маму… то змеиное существо… ты когда-нибудь видела нечто подобное?

Лиан вздрагивает.

– Лица у них были просто омерзительные. Такое не должно существовать.

– Думаю, богиня пыталась меня предупредить. Когда я впервые столкнулась с отравленным чаем, я тогда тоже видела змею. Это должно быть как-то связано.

Лиан скрещивает руки, обдумывая мои слова.

– Кто-то пытался убить самого приближенного к принцессе человека. Не говоря уже о многочисленных покушениях на ее жизнь.

– И кто-то уже убил ее отца, самого могущественного и защищенного человека в империи. – Мне стоит помнить об этом, если я не хочу отправиться на тот свет. Но мне нужна помощь кого-то, кто знает все тонкости жизни при дворе. Лиан может рассказать мне, с кем мне стоит разговаривать, а кому лучше не попадаться на глаза.

Моя подруга не выглядит удивленной, она лишь слегка обеспокоена.

– Ты в этом уверена?

– Принцесса не стала отрицать это.

– То же самое сказал и мой отец, – Лиан качает головой. – Принц Даи вернется, чтобы вернуть себе то, что он считает своим по праву.

– Спустя столько времени?.. – Десять лет – большой срок. За это время изменилась не только империя, но и сменились былые устои.

– Я была во дворце, когда принц Даи попытался свергнуть императора, – голос Лиан мягкий, но страх в глазах выдает ее. – Я была юная, но до сих пор все помню. Я до чертиков испугалась, когда отец отправил меня идти через задние ворота. Я видела, как горит дворец. Двор раскололся. Многих казнили, когда восстание потерпело поражение.

Лиан останавливается в нескольких шагах от меня и смотрит со всей серьезностью, от которой девушка кажется старше своих лет.

– Но многие невиновные, те, кто не принимал в этом никакого участия, тоже погибли. Я не хочу, чтобы ты пострадала. Нин, будь осторожна.

Я вспоминаю ночь, когда я в темноте вышла на цыпочках из дома. Девушка, моложе меня по возрасту, но мудрее в остальных аспектах, сделала мне такое же предупреждение.

– Я бы хотела считать нас подругами, – отвечаю я в попытке извиниться за то, что скрыла от нее.

– Так и есть, – Лиан улыбается мне, и на мгновение лежащий впереди путь не кажется мне таким пугающим.

Вечером мы надеваем одежду участников состязания, наши новые наряды лишены всякого цвета и орнамента. Только королевской семье позволено носить траурный белый, остальные обитатели дворца выказывают свое уважение, надевая черное. Со стропил и перед каждым дверном проемом свисают белые знамена, чтобы напомнить всем о потери Дакси.

Соревнование возобновляется не в Зале Отражений. Вместо этого, как подобает поборникам мудрости, мы встречаемся на верхнем этаже павильона библиотеки. Отсюда из решетчатых окон, сделанных в форме цветов, открывается вид на освещенный огнями дворец и город за его пределами. Снаружи по крышам моросит теплый весенний дождь, заволакивая все туманной пеленой.

Вероятно, эта комната предназначена для медитации и занятий каллиграфией, потому что на стене висит только один свиток с тремя иероглифами: 人之初.

Вечный вопрос и конфликт, озвученный философами – человеческой природе свойственно добро или зло?

Сколько императоров и императриц стояли здесь, в этой самой комнате, размышляя, как им ответить на этот вопрос, чтобы впоследствии направлять народ Дакси? Стояла ли когда-нибудь принцесса Чжэнь на моем месте, думая об этом? И какой ответ она дала?

Птицы снова в золотых клетках – это их постоянное место обитания, а не Зал Отражений, как мне показалось поначалу. На этот раз я обращаю внимание на их оперение – насыщенного темно-фиолетового цвета, переходящее на кончиках в зеленый. Яркие черные глаза-бусинки. Алые изогнутые острые клювы.

– Мы возвращаемся к третьему этапу состязания. – Старейшина Го в своем черном одеянии выглядит как гадалка, которая вот-вот произнесет ужасное пророчество. Она – единственная присутствующая здесь судья. Старейшина Го уже передала нам приветственное слово остальных. Сейчас судей больше беспокоит будущее империи.