Книга Закогтить феникса, страница 6 – Мстислава Черная

Точно, проблемы с восприятием.

Это хорошо и плохо однновременно. Хорошо, потому что призрак не просто слабый, а слабеющий, в паре шагов от полного исчезновения. А плохо, потому что личность исчезает, и призрак перерождается в вечно голодную безмозглую сущность. Напасть он может в любой момент. И для меня его атака будет фатальной.

—  Нет-нет, я её очень осторожно открыла. Разбилась она сама, это не я.

—  Что?! Ты!

—  СюнВей. Ты сказал, что прятался от старого ворчуна, потому что не хочешь, чтобы тебя отправили на перерождение. Но ты вышел ко мне. Почему?

— Не знаю… От скуки, —  пожимает он плечами. —  Мне очень скучно, старшая сестрица.

Врёт.

Он очень хорошо знает, зачем ко мне пришёл. Но признаться боиться, причём прежде всего —  себе самому.

—  Как ты оказался в горах?

—  Учитель сказал, что позволит пойти за снежными лотосами всем, кто прорвётся на следующую ступень культивации ци. Учитель не ожидал, что я тоже смогу прорваться, а я прорвался. Учитель меня отговаривал, но он дал слово и не мог мне отказать, а я упёрся. Я думал, у меня получится. Я даже добыл два цветка, а потом… Я не знаю, что случилось потом. У меня вся кровь обратилась в лёд. И я умер.

—  В кровь попал сок снежного лотоса, —  поясняю я. —  Возможно, ты порезался листом.

—  У-у-у, —  вздыхает СюнВей. —  Да, порезался.

—  Что было дальше?

Расспросить про местоположение поляны интереснее, чем выслушивать посмертные злоключения СюнВея, но я думаю… раз из пещеры не унести ничего материального, заполучу хотя бы призрака, тоже полезное приобретение.

—  Я попытался согреть кровь, успел погрузиться в медитацию. Я научился быстро погружаться. Когда я умер, я осознавал, что происходит. Старшая сестрица, я знаю, что у некоторых получается вспоминать прошлые жизни, что в перерождении нет ничего страшного, но я очень испугался и… остался.

—  Бывает, —  хмыкаю я.

—  Я не могу уходить далеко от этого места, а здесь очень скучно. Когда братья по учёбе пришли за лотосами снова, я обрадовался, вышел к ним, но они рассердились и сказали, что, если я не уйду добровольно, они отправят меня на перерождение силой. Следущие разы я всегда прятался.

Хотели бы —  нашли бы.

—  А сегодня? —  с улыбкой спрашиваю я.

—  Ску-у-учно.

—  Я уверена, ты продолжаешь медитировать.

—  Да, —  СюнВей что-то чует в моём утверждении, отвечает с опаской.

—  Ответь старшей сестрице простыми словами, что такое путь совершенствования?

Я ещё больше сбиваю призрака с толку.

Мне так нравится!

Я играю с ним как с мышкой.

—  Обретение духовной чистоты и бессмертия.

—  Чушь какая, —  скалюсь я. —  Тебе доводилось слышать о культиваторах, которые поглощают ци разумных?

—  Они грязные…

—  Не важно, —  перебиваю я. —  Они совершенствуются, но при этом о духовной чистоте говорить не приходится, так что первая часть твоего ответа мимо. Что касается второй половины, то тоже мимо. Совершенствующиеся перестают болеть и стареть, но их бессмертие существует лишь на словах, ведь их можно убить. Подсказать правильный ответ? Путь совершенствования —  это путь укрепления ядра и мередианов. Призраки способны культивировать ци наравне с живыми. Ты медитировал, но твоё ядро несмотря на все старания постепенно разрушается, потому что здесь недостаточно ци для тебя. Живых поддерживает телесная оболочка, а призракам приходится компенсировать её отсутствие повышенным потреблением ци. Ты боишься перерождения, но исчезнуть без следа ты боишься больше. Именно поэтому ты пришёл ко мне. Я могу тебе помочь.

—  Отправишь на перерождение? —  вспыхнувший было интерес гаснет, настроение у призрака опасно портится.

—  Нет. Зачем? —  усмехаюсь я. —  Ты ведь не хочешь. Я предлагаю тебе сделку. Во-первых, я помогу тебе порвать связь с этим местом, ты сможешь перебраться туда, где тебе не скучно. Но опасайся ловцов, ты слишком слаб, чтобы защитить себя. Во-вторых, я научу тебя некоторым техникам культивирования, которые помогут тебе пойти дальше по пути совершенствования.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Сладкие обещания… СюнВей, позабыв о горестях, внимает как завороженный. Прям, бери и съедай тёпленьким.

—  Старшая сестрица, это правда?! Старшая сестрица… Ты сказала “сделка”? Что ты хочешь? У меня ведь ничего нет.

—  О, самую малость, —  улыбаюсь я.

СюнВей приободряется.

—  Что угодно, старшая сестрица.

—  Всего лишь перестань называть меня старшей сестрицей. Поскольку я буду тебя учить, будет справедливо, если ты станешь называть меня учителем.

—  Так ты хочешь клятву?! —  доходит до него.

—  Да.

—  Ты разбила мою надгробную плиту, ты сломала мою бедренную кость и теперь ты хочешь, чтобы я тебе служил?!

СюнВей прав. Ученичество по своей сути очень близко к рабству. Всё, что говорит учитель, ученик обязан исполнять, будь то чтение мемуаров занудных мудрецов прошлого или чистка обуви. Всё, что ученик сделает, принадлежит учителю. Те же водные талисманы, доход с их продажи в карманы учеников не попадает. Со своей стороны учитель обязан заботиться об ученике, оберегать, защищать, учить и отпустить, когда ученик будет готов. Но среди совершенствующихся подлецов не мало, предают доверие и превращают ученика в вечного раба.

Так что негодование СюнВея понятно и оправдано.

—  А какой у тебя выбор? —  давай уже, мальчик. Я столько слов на тебя потратила. Вываживала, как ценную добычу.

СюнВей исчезает.

Я хмыкаю. Не думаю, что он таким образом отвергает моё предложение, скорее всего заглядывает сейчас в себя и убеждается, что мой безрадостный прогноз верен, и что ждать другого случая нельзя —  вряд ли дождётся.

Палочка благовоний не успела бы сгореть, как СюнВей возвращается, склоняется передо мной в традиционном поклоне:

—  Позаботьтесь обо мне, учитель.

Только пиалы с чаем не хватает.