Книга Я люблю тебя, Зак Роджерс!, страница 92 – Анна Милтон

Тео низко опустил глаза. Его щеки стали пунцовыми. Это верный признак того, что он влюблен.

Я сама не заметила, как растянулась в широкой улыбке.

— Двадцать четыре, — негромко отозвался наш друг.

— Замечательный возраст, — одобрила Джессика.

Я пыталась воссоздать образ избранника Тео, но что-то не очень получалось. Но я безоговорочно верила вкусу Джесс. Если она говорит, что он красавчик, значит, так оно и есть.

— Итак, — многозначительно протянула подруга. — У вас уже было? — она заиграла бровями, буравя почти сгоревшего от смущения Тео, который сжался в ее щедрых объятиях.

Я подавилась слюной от очевидной прямолинейности Джессики.

— Я не собираюсь отвечать на этот вопрос, — пробурчал он, проделывая взглядом дыру в пространстве перед собой.

— Не скромничай, — Джесс закатила глаза, убрав руку с плеч Тео. — Мы же подружки.

— Иди ты.

Она рассмеялась.

— Ладно. Давай серьезно. Ты такой милашка, когда скромничаешь.

— Это серьезно, по-твоему?! — прошипел Тео, нервно заерзав на стуле.

— Так необычно видеть тебя таким… таким… — Джессика пыталась подобрать слова, но в итоге вздохнула. — Короче, ты втюрился, верно?

Тео ответил тяжелыми молчанием.

— И без слов понятно, что это так, — склонив голову вбок, она тепло улыбнулась. — Я рада за тебя и Томаса.

Значит, его зовут Томас.

Тео и Томас.

Их разговор пробудил во мне огромное желание увидеть этого молодого гибрида Бекхэма и Катчера.

— А почему ты не уверен в ваших отношениях? — Джессика развернулась в его сторону, опершись локтем о стойку. — Судя по вашим милым перепискам, не должно быть место сомнениям.

— Ну… это сложно объяснить, — приглушенно пробубнил Тео, ковыряясь в ногтях. Он намеренно не поднимал голову, чтобы не встретиться с пытливым взглядом Джесс, которая собиралась вывести его на чистую воду, вывернуть наизнанку, вытрясти душу…

— А ты попробуй. Мы с Наоми выслушаем и постараемся помочь.

Я кивнула, хотя ни он, ни она, не увидели этого.

— К сожалению, вы не поможете. Дело в том, что родители Томаса, как бы сказать, не одобряют выбор ориентации сына, — с робкой неуверенностью пояснил Тео. — И все бы ничего, но… его отец запрещает нам увидеться. Томас живет в Калифорнии.

Ого.

— Вы как Ромео и Джульетта, — горько прокомментировала Джессика.

— Типа того, — вяло ухмыльнувшись, сказал Тео.

— Но Томас — взрослый, самостоятельный парень. Какого черта идет на поводу у своего старика? — придя в неслыханное возмущение, задалась вопросом подруга, разгорячено взмахнув руками.

— Он влиятельный человек, — только и ответил Тео и вновь паник.

— Все равно не понимаю. Пусть Томас сбежит.

— Куда?

— Да неважно!

— Я… — заикнулся Тео, но что-то заставило его остановиться.

— Что? — Джесс, естественно, собиралась вытянуть из него то, что он собрался утаить от нее.

Нерешительность застыла на его погрустневшем лице.

— Я звал его к себе, но Томас отказался. Сказал, что ему нужно о многом подумать. Но он хочет продолжить общаться со мной. И безумно желает встретиться, — наконец, алые губы, обведенные прозрачной, гигиенической помадой, медленно и неприхотливо расплылись в легкой, мечтательной улыбке.

— То есть, ваше общение ограничивается твиттером? — поинтересовалась я с досадой.

— И телефонными звонками, — подтвердил Тео. — А еще скайпом.

— Любовь на расстоянии, — томно вздохнула Джессика, с сочувствием глядя на него. — Это романтично только в книгах.

— Чертовски верно, — не стал отрицать он. — Но я… — мы с Джесс затаили дыхание, когда он поднял голову и разом захватил наши лица одним сверкающим взглядом. — Я действительно влюблен.

Боже, как это мило!

Застонав и скорчив радостное лицо, Джессика крепко прижала к своей груди завитавшего в облаках Тео.

— Ты моя очаровашка! — запищала она. — Я так рада за тебя! И пусть вы с Томасом сейчас не вместе, я уверена, у вас все получится!

— Спа… спасибо, Джесс, — хрипя и кряхтя, отозвался Тео, пытаясь вывернуться из нерушимых объятий. — Кажется, я задыхаюсь.

Мы увлеклись столь милой беседой, и никто из нас не подумал о Рейчел, которая, словно метеор, металась от одного столика к другому, стараясь записать заказы до тех пор, пока клиенты не потеряют терпение. Заметив несчастную, запыхавшуюся брюнетку, я почувствовала вину и сказала ребятам, все еще обнимающимся, что пора браться за работу.

А заказы все поступали и поступали…

Им не было конца и края.

«Почему именно сегодня так много клиентов?» подумала я, хныкая про себя.

Весь день я то и делала, что ошибалась. Заказали клубничный смузи — я принесла банановый, именно на который, как оказалось, у девушки аллергия. Или вместо двух черничных пирожных поставила за десятый столик к дамочке яблочный чизкейк, который должна была отнести мужчине, пришедшему с маленьким мальчиком, в свою очередь ни разу не оторвавшим глаз от экрана планшета за все время пребывания в «Голд».

Ближе к вечеру я едва различала лица тех, кто присутствовал в кафе. Одни уходили, другие наплывали огромной волной, стирая в порошок мое терпение. Я была изведена, и морально и физически. Хоть внешне невозможно было отличить мое состояние от завсегдашнего, я была на взводе. Мне казалось, что если еще хоть раз услышу еще одну жалобу, то точно сорвусь и выскажу одному крайне придирчивому юноше, страдающему снобизмом, все, что думаю о нем в самой нелестной форме, и абсолютно не стесняясь в высказываниях.

Я думала о маме. Волновалась, все ли с ней в порядке, ведь, несмотря на мои попытки убедить ее остаться дома хотя бы еще на один день, она твердо решила отправиться на работу. Я звонила ей во время каждого перерыва и спрашивала, как она чувствует себя. Мама смеялась и отвечала, что с ней все в порядке, однако ее уставший голос говорил об обратном.

От окончательного эмоционального разрушения спасала мысль о скорой встрече с Заком. Он обещал забрать меня и отвести куда-нибудь развеяться. Поначалу я отказывалась, считая своим долгом сразу же ехать домой после смены и ухаживать за беременной матерью. Но потом подумала, что парочка часов ничего не изменит. Я действительно устала. Очень сильно. Да и с Заком не виделась почти два дня.

Едва передвигая ногами, я двигалась от седьмого столика с подносом и грязной посудой на нем в руках. Зазевав, не увидела перед собой неожиданно всплывшую фигуру, поэтому не смогла уклониться от прямого столкновения наших тел.