Книга Охотник на монстров, страница 34 – Алексей Ермоленков

Эми, поняв о чем говорит Игнат, тут же прикрыла свою грудь, будто она была голой.

— Но мы девушки.

— Ну и что? Грошвальд, вон, целый барон, но ему это никак не помогло. Устав в армии для всех одинаков. Исключений нет, если они в уставе не прописаны.

— А я бы с удовольствием взглянул бы на эту… экзекуцию, — с ухмылкой произнес один из парней с другого десятка, который завтракал за этим же столом. Столы были длинные, и за ними помещались по два-три десятка бойцов.

Киру до глубины души возмутило подобное высказывание, и только она открыла рот, как услышала голос Куниадриана:

— Ну, если тебе твой крючок без надобности, можешь продолжать в том же духе. Слышал про вчерашнее происшествие? Про парня, которого две девчонки напугали?

— Это про того, который перестал пить цвар из кружки и теперь пьет только воду из фляги с узким горлышком? — поинтересовался еще один боец из другого десятка.

— Ага, про него, — подтвердил Куни. — Так это наши девчонки его так напугали.

— А ты откуда знаешь? — удивилась Кира.

— Ну не мог же я вас оставить одних ночью и без охр… гхм… поддержки.

— Ты так быстро… эм-м… справился?

— Конечно. Это ж армия, не научишься быстро справлять нужду, на войне рискуешь умереть позорной смертью.

— А почему к нам не подошел?

— Не хотел навязываться. Вы итак, наверное, от нас вчера устали. С дороги только, а тут мы со своими вопросами. Решил вам не надоедать.

— Мудрое решение, — похвалила Эми Куниадриана.

— Спасибо. А ты, боец, прежде чем высказывать подобные мысли вслух, сначала поинтересуйся, кому ты их собираешься озвучить.

— Простите, я не хотел ничего плохого — это был комплимент, но крайне неудачный. Простите.

Парень заработал быстрее ложкой. Потом встал и ушел.

После завтрака всех отправили на работы по лагерю. Ограждение подлатать, вычистить выгребные ямы, подмести и так далее — обычные хозработы по поддержанию лагеря в порядке. Разумеется, виконт не отходил от девушек.

Далее начались тренировки. Сначала для разогрева, как сказал сотник, бойцы отправились на марш-бросок. Небольшой, всего на десять верст. Вот тут парни были сильно удивлены, когда девушки бежали наравне с мужчинами. Они не только не отставали, но и держали темп, не сбавляя его.

Кира, Эми и Серж держались вместе, и у них была возможность поговорить без лишних ушей. Кира накинула полог молчания на всю троицу.

— А почему здесь ни на кого не действует очарование моего рода?

— Мне тоже интересно, — добавила Эми.

— Потому, что лагерь накрыт куполом от ментальных атак и защищен от проклятий. Даже мне воздействовать на сознание разумных крайне сложно под этой защитой.

— Но сейчас-то мы за пределами лагеря.

— В еду добавляют снадобья, противодействующие ментальным атакам и нейтрализующие яды. Точнее не так. Эти снадобья помогают организмам военных вырабатывать собственное сопротивление, усиливая устойчивость к ментальным воздействиям и вырабатывая антитела, нейтрализующие яды. Ты заметила, что за пределами лагеря на тебя стали чаще посматривать?

— Да.

— Это потому, что их организмы еще не выработали достаточное сопротивление. Те, кто вернутся с войны, смогут без проблем сопротивляться твоему очарованию, если захотят, конечно.

— А если не захотят?

— А если не захотят, то пополнят ряды ослов, что пускают слюни при твоем появлении. Ты ведь так говоришь?

— Так. Уже хорошо, что мне хоть тут не придется отбиваться от толп слюнявых идиотов.

— Как сказать. Вы девчонки обе довольно красивые. Так, что и без твоего очарования периодически будут поступать предложения определенного рода.

— Ну, это мы переживем, — заверила Сержа Кира.

— Вы да, а предлагающие?

— Вот тут мы ручаться не можем, — ответила Эми.

Разговор, который не был предназначен для чужих ушей, был окончен, и Кира сняла полог молчания.

— А почему наша сотня так растянулась? Разве мы не должны бежать все вместе? — поинтересовалась Кира.

— Потому что это индивидуальный марш-бросок. Сотник хочет видеть персональные результаты. Признаться, я не надеялся, что наш десяток прибежит первым. Я думал вы сдуетесь, — похвалил Зирт, который только что нагнал бегущую впереди троицу.

— Как видите, мы не только по дворянским салонам ходить умеем.

— Да уж, вижу. Молодцы.

После того, как прибежал самый последний новобранец, дали десять ридок отдыха всем и погнали сотню на полосу препятствий. И здесь Кира и Эми не только не отставали, а еще и обогнали остальных, поскольку опять же сотнику нужны были индивидуальные результаты. Виконт от девушек не отставал. Для Сержа это была легкая прогулка.

— Девушки, вы не перестаете удивлять, — запыхавшись, произнес Зирт.

— А разве Дэрг вас не удивляет?

— Он? Нет. Слышал я про него немного. Ты ведь из команды нашего сотника?

— Было дело, — ответил Серж.

— Ну, тогда с ним все понятно.

— А раз понятно, зачем плетей ему всыпал и почему угрожал? — прищурившись, возмутилась Эми.

— Пьянство в армии не спускается никому.

— А почему тогда сотнику не досталось?

— Сотник не в моем десятке. У него свой командир есть. Вот он пусть и следит за своими подчиненными. Я за свой десяток отвечаю.

Виконт усмехнулся и пояснил:

— Он прав. Устав один для всех. Вне зависимости от происхождения, титулов и званий. Я бы на его месте так же поступил бы. Не переживайте вы за меня, у меня уже все зажило.

— Конечно, зажило. Кира тебя подлечила.

— И я ей за это очень благодарен.

После полосы препятствий, начались учения. Бой с холодным оружием, езда верхом, бой на конях. Весь день до позднего вечера длились тренировки с небольшими перерывами на обед и ужин.

— Сегодня последний день расслабонов, — подытожил Сатым, сидя вместе со своими товарищами из десятка вечером возле костра.

— Расслабонов? — удивилась Кира.

— Именно. Завтра начнутся настоящие тренировки. Сегодня это так, показательное выступление, чтобы командиры знали, с кем и над чем предстоит работать.

— И что же такого будет завтра? — поинтересовалась Эми.

— Ну, для начала марш-бросок не десять, а пятнадцать верст. Затем полоса препятствий не один раз, а до обеда. А после обеда не обычные учения, а бои пятьдесят на пятьдесят бойцов. Сначала одни обороняют вон тот холм, другие пытаются его занять, потом наоборот. Магию применять запрещается.