Книга Восемь лет до весны, страница 21 – Владимир Колычев

– Камова остается здесь! – сказал он и ткнул пальцем в пол у себя под ногами. – Под моим присмотром.

Когда-то Дульсинея была Шабановой, сейчас стала Камовой. О ней и шла речь. Не мог отец обойти ее вниманием после вчерашнего инцидента в моей спальне.

– И вы у меня под присмотром, – продолжал он. – Увижу кого-то с этой шалавой, вырву весь интерес. Я не шучу!

Я пожал плечами. Тянуло меня к Дульсинее. Я даже не знал, когда наконец-то смогу насытиться ею, поэтому и отказаться от нее не мог, но краник все же согласился прикрутить. На время, пока не схлынет волна. А там будет видно.

Виталик кивнул, но с оглядкой на меня. Мол, если ты остановишься, то и я слезу с Дульсинеи. Не привык он спорить с отцом, потому и готов был отказаться от нее. Но я ему не верил. Виталик мог думать точно так же, как и я. Ситуация утрясется, и он снова впрыгнет в седло.

– Свободен! – мрачно глянув на меня, сказал отец.

Виталик остался с ним в кабинете, а мы с Санькой отправились к рынку.

Шинкарев не заставил себя ждать. Мы сели ему на хвост и весь день водили его по городу. И в администрации он был, и в банке больше часа пропадал, в ресторане обедал, а вечером, как и положено примерному семьянину, отправился домой.

Мы поступили точно так же, поужинали дома и легли спать, не дожидаясь, когда вернутся Виталик и Валера.

Утром мы узнали, что Бархат разбился насмерть на своей машине. Он гнал как сумасшедший, возвращаясь из ресторана. То ли сами по себе тормоза отказали, то ли кто-то вывел их из строя.

В кабинете у отца Виталик загадочно улыбался, да и Валера посматривал на меня свысока. Теперь я понимал, почему они не ночевали дома. Если тормоза – их рук дело, то мне ничего не оставалось, как снять перед ними шляпу.

– Случайно, стало быть, все вышло? – спросил отец.

– Совершенно случайно, – с усмешкой ответил Виталик.

– И никто ничего?

– Мы можем спать спокойно.

– Да нет, за бархатовскими пацанами глаз да глаз нужен. Вдруг они ответку нам придумают?

– Все под контролем, – с важным видом проговорил Валера.

– А что с Шинкаревым? – спросил отец, поворачиваясь к Саньке.

– Ну так ждем, когда ты скажешь, – произнес тот, с завистью глянув на Валеру.

– А вы готовы?

– Я же говорил, охраны у него много. Но на дачу он может сам поехать, без нее. А там сейчас холодно, камин топить надо, угореть можно.

– Угореть, говоришь? – Отец ненадолго задумался. – Это было бы неплохо. Спешить нам в общем-то некуда. Давайте, работайте, вдруг получится.

Я понял, что на Шинкарева дана конкретная отмашка, но с отсрочкой приведения приговора в исполнение. Это ведь когда Шинкарев поедет к себе на дачу, да еще и без охраны? Может, никогда. А отец уже не хочет убивать с шумом, ему теперь несчастный случай подавай.

Мы снова отправились на рынок.

Санька всю дорогу угнетенно молчал, а когда мы припарковались неподалеку от служебных ворот, с досадой выплеснул:

– Дожили! У меня такое ощущение, как будто мы рогами в стену уперлись!

Я молчал. Честно говоря, в чем-то я завидовал Виталику и Валере, но что-то не очень хотел оказаться на их месте и проливать чужую кровь за семейные интересы. Уж лучше болтаться в проруби у закрытых ворот, чем убивать. Солдат, как говорится, спит, а служба идет.

– Даже не знаю, как они смогли тормозуху слить. Или что там было?

– Спроси у них.

– Да я-то спрошу. Валера мне скажет.

– И по плечу похлопает, – с усмешкой заявил я.

– Нам тоже повезет, вот увидишь. А угарный газ – нормально, да? Или обычный?

– Ну, обычного газа там точно нет, – сказал я. – На даче камин или печка. Надо бы заглянуть туда ночью.

– Именно ночью, – подхватил Санька. – Прямо сегодня и рванем. А то расслабились мы с тобой, братец.

– Под лежачий камень вода не течет.

– Ну, это смотря с кем лежать. У тебя с Дуськой хорошо получалось. Может, мне с ней попробовать, вдруг понравится? Санька шутил, но я обеспокоился всерьез. Виталик сделал дело, отец им доволен, и Дульсинея сейчас на рынке. Что ему стоит увести ее в гостиницу, расположенную за охраняемыми воротами? Идти далеко не надо, затащил, обиходил и двинул обратно.

Я ревновал, даже готов был набить Виталику морду, но бежать на рынок не порывался. Как ни крути, а Дульсинея – женщина общего пользования, и с этим нужно смириться. А если поделить ее с Виталиком, то можно пользоваться через день.

Или же мне действительно нужно найти себе нормальную бабу, такую же знойную, как Дульсинея.

– Ладно, шучу, – сказал Санька, открывая дверь.

– Ты куда?

– Я быстро, пять минут. Ну, может, десять.

Санька ушел, а я взял на прицел юную блондинку в короткой клетчатой юбке. И смазливая, и фигурка хоть куда, ножки на загляденье. Но все не то.

Может, Дульсинея околдовала меня, приворот какой-то сделала? Или я действительно получил психологическую травму, когда пялился на нее тогда, шесть лет назад? Переспал бы с ней еще в те времена, да и забыл.

Я ушел в себя, вспоминал, как Виталик раздевал Дульсинею у меня на глазах и закрывался с ней в комнате, а когда очнулся, увидел вдруг Розочку. Он стоял возле машины, смотрел на меня одним глазом через лобовое стекло и щерился, обнажая выбоины в передних зубах.

Волосы всклокочены, под стеклянным глазом синяк, на носу царапина. Куртка на нем откуда-то со свалки. Бомж самый натуральный.

Я вышел из машины.

Розочка шагнул ко мне, но я толкнул его в грудь и заявил:

– Держись от меня подальше, скотина!

– А то что? – прошепелявил Розочка.

– Давай, проваливай отсюда!

Я с презрением смотрел на человека, который когда-то попробовал меня убить. Розочка тогда пытался вернуть себе авторитет. Только за одно это он был достоин уважения. А сейчас передо мной стояло опущенное человекообразное существо, у которого в жизни только одна радость – выпить да пожрать с помойки. Плевать ему на уважение людей, не станет он выяснять со мной отношения, спрашивать за старое. Глупо предупреждать его о последствиях такого шага.

– А ты чего такой борзый? Думаешь, если Сермягов, то все можно?

– Тебе денег дать? – спросил я, скривив губы.

– Купить меня хочешь? Так на это у тебя бабла не хватит. Это ведь ты во всем виноват, падла!

– Пошел на хрен! – Я огляделся по сторонам в поисках камня, которым можно было бы отпугнуть эту собаку.

– Это все из-за тебя! – провыл Розочка, сунул руку в карман, оттянутый чем-то тяжелым, и вынул из него самый настоящий «наган».