Онлайн книга «Клубничное искушение для майора Зубова»
|
Торжественная часть, наконец-то, завершена. Все движутся к столам, а я быстренько к выходу. Мышкой. Но Хохлов, чтоб ему пусто было, бдит и ловит у дверей. — Катюша, ну куда же вы? Пойдемте, пойдемте, за вас, женщин, вы обязаны пригубить хоть шампанского… — Нет, вы знаете, я не пью… У меня потом так голова болит… — смущенно отнекиваюсь, аккуратненько обходя его, но Хохлов кладет руку на плечо и подталкивает обратно, к столам. — Не отрывайтесь от коллектива, — шепчет на ушко, интимно шевеля волосы у виска дыханием, — да и Васильев о вас спрашивал… Боится, что я совсем вас загрузил… Реабилитируйте меня перед руководством, Катюша! И я иду обратно. Просто потому, что в голову залетает мысль о том, что, в самом деле, лучше переговорить с Васильевым в неформальной обстановке. Просто закинуть удочку. Интересно же навести мосты… Может, удастся получить адрес его личной почты… Завяжу с ним переписку и отправлю ему свои расчеты. Просто в качестве неоформленного концепта. Кто его знает, может, все получится? Если я попаду в лабораторию… Ох, это будет круто!!! Такая практика! Куда там, в нашей провинции. Хоть мы и числимся наукоградом и вообще, чуть ли не столицей университетов, но до московских реалий не дотягиваем, к сожалению… Я занимаю свое место среди моих временных коллег, пью смело шампанское… И оно моментально бьет в голову. Пить я не умею. Никогда не умела. Пару раз в универе пробовала, еще с тогдашней подружкой Лолой, но это закончилось печально. Особенно, во второй раз, когда нас занесло в ночной клуб… Хорошо, что Зубов, про которого я тогда еще не знала, что это — Зубов, спас… Взгляд как-то сам собой находит мрачную фигуру безопасника. Он стоит далековато, опять рядом с той научной дамой, явно расцветшей от непривычного мужского внимания. А, может, просто поддавшей неплохо. Он разговаривает, подливает ей галантно вина… И смотрит на меня. А я опускаю ресницы, почему-то смущаясь. Причем, не так, как с Хохловым, потому что там только игра, холодная и циничная. Нет, я смущаюсь по-настоящему. И почему-то вспоминаю ту ночь, когда он спас двоих тупых малолеток от пьяных парней, уже, практически, запихавших нас в машину. Его стремительно приближающуюся из темноты огромную фигуру, ровный, насмешливый голос… И волчий взгляд. Он так на меня смотрел! «Он уже тогда на меня смотрел!» — неожиданно приходит осознание. Да, точно! И в машине, когда в первый раз вез нас из общаги, опять же, после приключения с неуемной Лолой. И потом, когда от клуба по домам развозил… Не просто так он Лолу первой высадил… Не просто так… На самом деле, это не я его соблазнила, хотя, технически, все выглядело так, будто я предложила себя, а он не отказался. Но нет! Он меня хотел. Все то время, что мы общались с его, так называемым, «братишкой», все то время, что я сохла по нему, с ума сходила, в снах развратных видела и мучилась из-за того, что меня не замечают. А меня — замечали! Очень даже замечали! И потому и не отказались, когда сама пришла. И сама положила его руку себе на… Ой, не стоило вспоминать, куда я его пальцы положила! Теперь в этом самом месте — потоп! Я торопливо отпиваю еще, пытаясь затушить жар в горле. И надсадно кашляю. Потому что коварный Хохлов мне налил в бокал из-под шампанского коньяк. Вот у меня глаза на лоб и лезут, со слезами и расфокусировкой. — Ох, Катенька, что с вами? Что случилось? — суетится рядом Хохлов, пока я кашляю и смотрю на него взглядом серийного убийцы, загнавшего свою юбилейную жертву. — Аллергия, — наконец, выхрипываю я. — О, а у вас лекарства с собой? Это на шампанское, да? Я торопливо отхожу из-за стола, подавив в себе гнев с всеми ему сопутствующими, извиняюсь перед коллегами и спешу на выход. Хохлов трогательно поддерживает под локоток, мелет какую-то чушь, предлагает подвезти до дома… Я иду молча, борясь с желанием засветить ему по сладкой роже. Кулаком. Как Машка учила. Потому что его намерения вполне очевидны. И на редкость тупы и гадки. Очень хочется выйти из себя и показать мерзавцу, какими бывают хрупкие девушки. Но нельзя. Я в образе. Нельзя. Катя, НЕЛЬЗЯ! За дверью зала я намереваюсь, наконец, отлепить настойчивого, явно попутавшего все берега, ухажера и уехать домой. Я уже прихожу в себя, коньяк на шампанское дает неожиданно приятное послевкусие и желание что-то сделать. Такое… Например, засандалить этой твари сандалей. По морде. За всех обиженных женщин, и в первую очередь, за его жену. Но держусь, никуда не денешься. — Катенька, я сейчас… Я на машине… — суетится не подозревающий о том, что я его уже мысленно расчленила, разложила по пакетам и закопала в разных местах Воробьевых, Хохлов. Смотрю на его красную рожу, прикусываю губу и серьезно склоняюсь к тому, чтоб пойти на поводу у своих желаний… И тут за спиной раздается знакомый грубый голос: — Вы выпили, Сергей Владимирович. За руль нельзя. Мы разворачиваемся. Зубов стоит близко, сумел подобраться, надо же! И внимательно разглядывает нас. Меня, с красными щеками и горящим жаждой мщения взглядом. Хохлова, с бегающими глазками и мокрыми от постоянных облизываний губами. Его руку, интимно лежащую на моем плече. Мне чудится, или у Зубова реально подрагивают ноздри? Ух, словно зверь хищный! Заводит… Катя, стоп. Тебя коньячок завел. Домой. — Спасибо, я на такси, — выворачиваюсь из-под лапы Хохлова. — Я провожу, — подрывается тот, но Зубов становится у него на пути: — Вас Васильев спрашивал только что. Хочет порекомендовать… Я не особо понял, куда и кому, но хвалил… — О! — глаза у Хохлова сразу становятся еще более масляными, чем при взгляде на меня, — наверно… О… Катенька, не прощаюсь! Я вечерком наберу… — Э-э-э… — изумляюсь я подобной перспективе, но ничего ответить не успеваю. Хохлов исчезает за дверью, а я… А меня несет неведомая, хотя, о чем это я? Очень даже ведомая! Меня несет ведомая сила в сторону… Причем, так быстро и бесшумно, что я сообразить ничего не успеваю. Только смешно перебираю ногами, хватаю воздух ртом… И через мгновение оказываюсь в первой, мать ее, позиции! То есть, я, Зубов и пустой кабинет. Что-то часто повторяться стало… Не к добру… |