Онлайн книга «Путь Самирана»
— Я правильно понял, — спросил я, набирая второй черпак, — что благоволения можно было получать в любом храме прошлого, не важно каких богов он проповедовал? Старик кивнул. — Значит, у вас тут тоже есть Скрижаль Выбора? — Где-то одна-две стоят, да. Не помню в какой комнате… Храм-то большой. — И благоволение тоже можно получить в вашем храме? — Конечно. Но никто давно не ходит в Храм Движения Луны за благоволением. В последний раз это было в те времена, когда борода моя была черна, как ночь. Я зачерпнул ещё воды: — Но почему люди всё-таки бросают одну веру и придумывают новую, если все верования дают одно и то же? Танэ Пахау задумчиво произнёс: — Основная толпа жителей живёт, под собой не чуя летающей тверди. — Что это значит? Старец провёл рукой по своей белой бороде: — Сейчас в Дивии стало много таких жителей, которые усвоили какое-нибудь яркое озарение, но не сделали его своим предназначением. — Почему? — Потому что — ленивые дураки. — Хм. — То-то и оно. Эти дивианцы считают себя возвышенными только от того, что родились на Дивии. — Весь мир у их ног, — вставил я. — Вот-вот, очень мудрое замечание, молодой человек. — Но разве они не правы? Разве рождение на Дивии не знак благоволения Двенадцати Тысяч Создателей? Старец снова провёл рукой по бороде: — Если сбросить этих нерадивых дивианцев в грязь, в город какого-нибудь нижнего царства, то они перестанут отличаться чем-либо от низких жителей. — Почему? — Если они не служат своему предназначению в Дивии, то почему они будут служить ему в низком царстве? Бездельник — везде бездельник. Что в грязи, что в небе. — А раньше было не так? — Спрашиваешь! Во времена царства Движения Луны никто не ленился. Все служили своему предназначению. Каждый Храм Движения Луны строго следил за делом каждого. Благоволения не раздавались направо и налево, по любому капризу. А теперь что? Сплошная лень, разврат и «Игра Света». С низкими не воюют, а торгуют, как с равными! Тратят свои озарения и золото на постройку и украшение акрабов, да носятся на них по небу, как птицы перед штормом. А одежда? Срам сплошной. Женщины перестали полностью покрывать грудь и ноги! — Есть такое, — кивнул я. — Очень красиво. А старец горячо продолжил: — И вообще, раньше одежду делали вот какую, как мой халат. Всю жизнь ношу и не изнашивается. И это обычная ткань, без всякого озарения! А сейчас такую разве делают? Ткачей-то не осталось нормальных. Всё покупают у низких! А те разве могут дать такой ворс и плотность? Ага. Куда там! А железо-то какое стали выплавлять? Ржавеет после первого дождя! Или вот еду взять: мясо озарённое варят! Додумались же. Раньше поел простого озарённого хлеба — и в бой с низкими! А теперь мясо жрут, но и не воюют, вот и растолстели все. Я понял, что разговор перетёк в русло «в старые времена было о-го-го, не то, что сейчас». Даже почудилось, что ещё немного и старец скажет: «Сталина на вас нет!» — Ваша правда, — поспешно согласился я. — Заодно хочу поблагодарить вас за спасение. — Я тебя ещё не спас, — заметил Танэ Пахау. — Ты сейчас всё расскажешь мне. Откуда ты пришёл на летающую твердь? Почему речь твоя звучит неправильно, будто ты недавно выучил наш язык? И почему у тебя двадцать четыре тысячи граней? Сколько живу, никогда такого не слышал. — А если не расскажу? — Я верну тебя к твоим преследователям. Я выпил очередной черпак воды. Потом сел на холодный пол рядом с фонарём и сказал: — Меня зовут Денис Лавров. Я сознание другого человека в теле этого мальчика. На самом деле я прибыл из… * * * Танэ Пахау слушал меня так же, как мама Самирана: внимательно и не перебивал. Теперь я знал, что это одно из правил этикета Дивии. Если ты попросил кого-то рассказывать, то сиди молча и слушай, не перебивая и не задавая тупых вопросов. Как и мама Самирана, старец не стал спрашивать меня, что такое «цэрэушник», «Узбекистан» или «Яндекс-навигатор». Рассказав о своём перемещении в тело Самирана, я поведал и о том, что было дальше. Как вычислил воров граней, а так же то, что моё перемещение стало ошибкой во время грязного колдовства. — На самом деле ворам граней нужны не грани, а Моральное Право, которое они научились повышать в обход благоволений, — завершил я. Танэ Пахау погладил бороду: — Мало кому дано знать, что было на самом деле. Я усмехнулся: — Но вы-то, конечно, знаете? Старец поднялся с лектуса и как-то слишком проворно прошёл по комнате. Провёл морщинистой ладонью по бокам лунного макета, стирая пыль. — Хотя я и знаю, что в теле этого мальчика — мужчина, но навряд ли ты старше меня. Поэтому я могу звать тебя «мальчик». Так вот, мальчик, та всемогущая воля, которая вытянула тебя из твоего тела и перебросила в другое, не может быть подчинена никаким ворам граней. Там, где ты, невежественный, видишь ошибку, я вижу непостижимую волю. — Но воры граней… — Воры граней были проводниками этой воли, но никак не её источниками. Мерзавцы, обманывающие Создателей ради получения поддельного Морального Права, были сами инструментом свершения воли. — Подождите… вы хотите сказать, что я здесь не случайно? — То, что нам кажется случайным, кажется таковым из-за нашего ограниченного знания. Движение Луны… то есть Двенадцать Тысяч Создателей свершили свою волю, сведя воедино твой дух, тело Самирана и грязное колдовство воров. Более того, они привели тебя ко мне, к тому, кто может не только ясно увидеть твои удвоенные грани, но и рассказать тебе о том, что нет никакой случайности в произошедшем. Вот теперь старец удивил меня ещё сильнее. — Я не понимаю. Вы же сами сказали, что Создатели — это религиозная выдумка, как когда-то выдумкой было Движение Луны или Звёздные Исполины. — Неважно, как каждое поколение называет неведомую волю. Они могут назвать её силой Движения Луны, или даром Двенадцати Тысяч Создателей, или сном Моваха. Воля, управляющая Дивией и озарениями граней, существует вне зависимости от того, как о ней судят подчинённые сей воле. — Но зачем тогда эта «неведомая воля» призвала меня сюда? — Ты сказал, что видел руины Дивии. — Да. Город обнаружили на большой глубине возле города Самарканд… — Нет нужды упоминать названия ваших грязных и низких городов. Главное — ты видел Дивию погребённой под слоем земли. |