Книга Деревня Нюркин луг, или Тайна печатной машинки, страница 38 – Акулина Вольских

Охотник шёл, не оборачиваясь. Мне же то и дело казалось, что нас кто-то догоняет. Видились чёрные тени между деревьев позади. Чем больше я оглядывалась, тем сильнее была в этом уверена. Но никого не было. Никакой погони. Видимо, корешки и правда сработали на ура.

Когда небо над лесом начало розоветь, послышался шум воды.

— Река? — спросила я проводника.

— Да, — ответил он, посмотрел на восток и ускорился.

Деревья редели. Кусты остались позади, а мы вышли на берег с большими валунами. Утренние лучи освещали темные воды бурной реки. Эта река была очень похожа на ту, что защищала с одной из сторон Нюркин луг. Такая же свирепая и беспощадная. Ну, может быть, течение здесь было потише.

— Держимся друг за другом, — серьезно сказал Себастьян, разматывая веревку. — Стараемся ступать осторожно, дно скользкое, и течение. Я пойду впереди, верзила замыкает. Вопросы?

Мы синхронно помотали головой. Мужчина перевел взгляд на перепуганую скотину, потер подбородок.

— С вами как быть... Козел-то может и перейдет, а вот наш принц...

Тимофей привычно закинул хряка на плечи и улыбнулся.

— Отлично, — охотник привязал один конец веревки к упряжи Яры, другой протянул нам.  — Держимся и идём.

Разрезая шагами бурные речные потоки, мужчина двинулся вперёд вместе с лошадью. Я вспомнила, как пыталась преодолеть реку в Нюркином лугу и как все мои попытки провалились. У Себастьяна идти получалось без особого труда и, вдохновлённая его примером, вошла в воду. Холодное течение тут же промочило насквозь походные штаны. Я крепче уцепилась обеими руками за веревку и старалась осторожно ступать по каменистому дну, чтобы не подскользнуться и не расшибить голову.

Позади началось какое-то волнение. Обернулась. Боян перескакивал с ноги на ногу, не решаясь шагнуть в реку.

— Что там ещё? — сердито буркнул Себастьян, когда веревка натянулась.

— Страшно, — мекнул козел, тронул копытцем воду и попятился.

— Да за что ж мне это всё! — цокнул охотник, оставил кобылу и пробирался к берегу сквозь бурные потоки. Подхватил под мышку тощего Бояна и чуть медленнее возвращался обратно. — Да не дрыгай ты ногами, уроню ведь!

— Держиии! Держи креееепче! — вопил рогатый, поджимая копытца, чтобы те не касались воды.

Мы продолжили путь. Друг за другом переставляли ноги в воде, уровень которой доходил до середины бедра. Река была довольно широкой, тем не менее, нам без особых проблем удалось её преодолеть. Но и сил мы оставили много.

— Дальше можно не спешить, — сказал Никита, когда все выбрались на противоположный берег. — За реку они не сунутся.

— Почему? — удивленно спросила я, выливая воду из сапога.

— Боятся.

— Чего боятся?

— Не сказали. Давайте шустрее, стоять здесь тоже не стоит. Стрелять то они могут, — ответил мужчина и, чуть передохнув, снова нырнул в лес.

Несмотря на быстро усиливающуюся жару, мокрые вещи отказывались сохнуть. Обувь хлюпала от сырости, а комары зажирали уже не только хряка.

— Может быть сделаем привал? — взмолилась Дарëна, когда время перевалило далеко за полдень. — Сил не осталось.

Себастьян обернулся, покрутил головой, пораскинул мозгами и кивнул.

— Можно. Останемся здесь до утра, выспимся и на рассвете пойдем дальше.

Вся компания как по сигналу рухнула на траву.

— Я ног не чувствую, — скулил Борис. — Они у меня точно есть?

— Ты ещё и жалуешься? Тебя половину дороги Тимофей тащил, — мекнул с упреком Рогатый. — И как не надорвался. Такая туша.

— Да в нём весу-то, — усмехнулся мельник. — Мешок с мукой и тот тяжелее.

Борька приподнялся, обиженно мотнул пятачком.

— Я просто молодой ещё. Не успел вес набрать как следует. С такими переходами и то, что было, скинул. А ты на себя посмотри, дрищ!

— Сам дрищ! — обиделся козёл.

— Ладно, это все, конечно, весело. Но надо костер разжечь, да о еде подумать, — охотник отряхнул ладони и встал на ноги.

— Так что о ней думать, — лениво махнула рукой Дарëна. — Яра же везла крупу.

— А ты не забыла, где мы все были вчера? Забрали почти всё. Нет еды.

— Ты ничего не прихватил? Ну... Когда все уснули.

— Ну извини. Я как-то о другом думал.

Настроение тут же упало. Желудок жалобно заурчал, протестуя против незапланированной диеты.

— Хлеб есть, немного. Перекусим и озадачимся чем посерьезнее.

Как и сказал Себастьян, перекусили, сменили одежду и обувь на те сухие лохмотья, что были у нас, и занялись ужином. Охотник ушёл куда-то в лес, а я с Дашей, Тимофеем и двумя копытными играли в грибников.

Поскольку опыта в этом деле не было ни у меня, ни у рыжей, каждый найденный гриб мы показывали мельнику, а он терпеливо говорил нам его название.

— А это что? Съедобный? — подняв вверх какой-то кривенький грибок на изогнутой ножке, кричала я.

— Поганка.

— А этот? — чуть позже крикнула Дарëна.

— Бери. Сыроежка.

— Почему сыроежка? Их что, сырыми едят?

— Едят.

Дарëна недоверчиво посмотрела на мужчину и тот уверенно кивнул.

— О, ещё одна! — стрекоза разглядела в траве бледно-коричневую шляпку и потянула её в рот. — Попробуем...

— А-ну плюнь! — Тимофей молниеносно вытащил гриб изо рта Дашки и выпучил глаза. — Ты что творишь?! Это ж свинуха.

— Слышал, хряк?! Свинуха. Поганка ты, говорят, — смеялся Боян.

— Как что плохое, так сразу свинья! — буркнул Борька. — Сами вы свинухи! А ты — самая главная свинуха! — фыркнул он довольному козлу.

Спасенная от отравления Даша, хихикнула:

— Вы бы лучше грибы искали, а не спорили.

— А у свиней вообще отличный нюх, — поделилась знаниями о живой природе я. — Попробуй, Борис Борисыч, поработай пятачком.

— Желудей я вам найду. Будете?

Покачивая упитанным задом, хряк все таки скрылся в траве и скоро оттуда послышался его брезгливый визг.

— Фу! Гадость то какая! Пахнет, как гриб, а на вид — навоз козлиный.

— Где? — Тимофей пробрался к свину, задумчиво почесал затылок. — Отродясь таких грибов не видел. Ну его, оставь. Ищи дальше.

Из любопытства мы с Дашей тоже решили посмотреть на находку. Едва приблизившись, я открыла рот.

— Мать мою волшебницу! Трюфель.

— Хрюфель? — переспросил козел и загоготал.

— Трюфель, Боян. Трю-фель. В моем мире он считается деликатесом.