Онлайн книга «Книга двух путей»
|
– Выходит, в хромосоме куча свободного места, – замечаю я. – Никто еще пока не нашел Розеттского камня [5] для ДНК. Я тяну Мерит за кудряшку: – А вдруг это будет твоим вкладом в науку. В ответ дочь пожимает плечами: – Ты ведь знаешь, как говорят. Если вам нужен подходящий мужчина для работы… возьмите женщину. Мерит внезапно наклоняется вперед и порывисто обнимает меня. Подростковый возраст – точно летняя погода в Бостоне. Яркое солнце сменяет бурю. Периодически выпадает град. А за облаками кое-где ясное небо. Я обнимаю дочь обеими руками, слово пытаясь заключить в кокон, оберегающий от бед. Помню, каково было чувствовать ее под зонтиком моей грудной клетки и слышать биение двух сердец. Очень хорошо помню. Просто сейчас я не всегда слышу это биение. И тут входит Брайан. Позвонив в институт теоретической физики «Периметр» и отменив в последнюю минуту доклад, он отправился в свою лабораторию. Брайан швыряет портфель на кухонную столешницу и кладет в рот кусок моцареллы с блюда салата капрезе, который я успела приготовить. – Фу! – говорю я. – А ты помыл руки? – Она права, – соглашается Мерит. – Один грамм человеческих какашек содержит триллион микробов. – Ну вот, отбила у меня весь аппетит… – Брайан наклоняется, чтобы обнять Мерит, и после секундного колебания обнимает меня. Я делаю вдох. Шампунь «Нитроджина». «Олд спайс». Делаю выдох. – Мерит сегодня выделила ДНК, – сообщаю я. – Интересно, а сколько стоит этот лагерь? – присвистнув, спрашивает Брайан. – Это была ДНК шпината. И все же… – Мерит внезапно вскакивает с места. – Ой! Спасибо тебе большое за подарок на день рождения! Он замечательный. Должно быть, Брайан что-то купил Мерит, оставив это у нее на кровати, пока я навещала Вин. Мерит бурно обнимает отца, а он незаметно косится на меня: – Прости, что задержался с подарком. – Ничего, все нормально, – отвечает Мерит. Буквально на секунду я чувствую укол зависти. Почему Брайану все прощается, а меня вечно осуждают? Родители, у которых не один ребенок, а несколько, обычно говорят, что любят всех одинаково, но я не верю. Да и дети любят родителей по-разному. Ребенок, утверждающий, что любит обоих родителей одинаково, всегда проводит между ними зазубренную линию: гладкой стороной к одному родителю и колючей – к другому. Просто иногда хочется, чтобы меня любили больше. Но я никогда этого не говорю. Надев на лицо улыбку, я спрашиваю Мерит: – А что папа тебе подарил? Но Брайан не дает ей ответить: – Ой, совсем забыл! Я купил билеты на лекцию в Массачусетском технологическом институте. Приглашенная лекторша собирается рассказать, как ее укусил вампир – южноамериканская летучая мышь – и преследовала горилла. Поговаривают, будто она собирается принести живого осьминога. – Круто! – улыбается Мерит. – Но тебя же пригласили к Саре. – Я пытаюсь поймать взгляд Брайана, молча умоляя его понять наконец, что возможность провести время с другим подростком гораздо полезнее для Мерит, чем встреча с цефалоподом. – Я вовсе не говорила, что собираюсь туда пойти. – Мерит сердито смотрит на меня. – Она собирается тусоваться у бассейна. На улице девяносто градусов и очень влажно. – Звучит здорово. – Я бросаю на Брайана многозначительный взгляд. – Правда, дорогой? – Угу, – говорит он. – Мы можем посмотреть лекцию онлайн. – Я. Туда. Не поеду. – Но, Мерит… Она резко разворачивается и сжимает кулаки, подбоченившись: – Если я отправлюсь тусоваться у ее бассейна, мне придется снять футболку. А я не желаю снимать футболку. – Она не станет над тобой смеяться… – Верно. Она будет меня жалеть. Что еще хуже. – Мерит скрещивает на груди руки, будто крылья, за которыми ей хочется спрятаться. – Ты вообще ничего не понимаешь. – И с этими словами она убегает к себе наверх. Я закрываю лицо руками: – Господи! Брайан проходит вслед за мной на кухню: – Это наверняка из-за осьминога. – Откуда тебе знать? Я вынимаю из духовки грудку цыпленка, режу на три части и раскладываю по тарелкам. Туда же кладу ложку риса, несколько кусочков моцареллы и томатов. Мы с Брайаном одновременно смотрим на лестницу. – Может, попросишь ее спуститься? – спрашиваю я. – Ни за какие деньги, – качает головой Брайан. Я накрываю тарелку фольгой: – Отнесу ей наверх. Чуть позже. Брайан танцует вокруг меня, подбираясь к буфету – наша хореографическая рутина, – чтобы достать бокалы и столовые приборы, а я тем временем ставлю еду на кухонный стол. Есть некая красота в том, как мы крутимся вокруг друг друга в тесном пространстве – луна вращается вокруг солнца. Вот только я не знаю, кто из нас кто. Без Мерит, служащей буфером, воздух становится фитилем, и любое неосторожное слово может его воспламенить. – Как прошел день? – Вопрос Брайана звучит нейтрально. Безопасно. – Хорошо. – Я проглатываю кусочек цыпленка. – А как твой день? – Я разговаривал с организаторами конференции. Они просят меня представить доклад в октябре. – Хорошо. – Угу. Подняв глаза, я обнаруживаю, что Брайан за мной наблюдает. – Когда все стало так сложно? – У Брайана хватает совести покраснеть. Он обводит рукой разделяющее нас пространство. – Я не только о нас. А в принципе. – Он сбросает взгляд в сторону лестницы. Я кладу вилку возле тарелки. У меня пропал аппетит. Возможно, следует поделиться этим с Мерит. Лучший способ сесть на диету – это проснуться в один прекрасный день и спросить себя, какого черта я здесь забыла. – Могу я задать тебе вопрос? Сколько билетов ты купил на лекцию в МТИ? Брайан чуть-чуть наклоняет голову: – Вопрос с подвохом? – Нет. Просто любопытно. – Два, – отвечает Брайан. – По субботам ты обычно навещаешь клиентов, и я решил… – Ах ты решил… – перебиваю я мужа. Брайан искренне озадачен: – Ты что, хочешь посмотреть на осьминога? Уверен, я могу достать еще один билет… – Дело не в осьминоге. Почему ты даже не поинтересовался, не хочу ли я тоже пойти? |