Книга Шпилькой по хамству, страница 22 – Лана Легкая

– Привет, Машуля. Там дед с Андреем, – махнула мама Лена в сторону, куда убежала Лера. – Максим через час будет, пойдемте в дом, мы чай пили.

– Привет, Саша! – Я налетела на мальчишку. – Иди к тете Маше, я тебя расцелую.

Пока мама Лена наливала чай, Вика, ткнув больно локотком мне в бок, притянула ближе и зашептала:

– Я видела вас в окно со второго этажа. – И, подмигнув, показала рукой «класс».

– Что вы там шепчетесь? – отозвалась мама Лена. – Разговор о том молодом человеке, с которым познакомился Андрей у Маши дома? Как у него здоровье?

Я толкнула Вику в бок.

– Ой. За что? – спросила она недовольно.

– Все хорошо, – сказала я, – он сегодня уехал домой.

– А когда вернется? – Мама Лена придвинула ко мне сладости.

– Не думаю, что он вернется, – ответила я честно. Вика смотрела на меня с непониманием, я лишь покачала головой, стараясь предупредить дальнейшие расспросы. – А как девушку Макса зовут?

– Настя, это все, что нам сказал, – рассмеялась Вика. – Ты же знаешь, что он не из болтливых.

Это было правдой, они с Андреем были как черное и белое, как день и ночь. Дополняли и уравновешивали друг друга, не представляю, какова была бы наша жизнь, если в семье было бы два балагура и шутника, как Андрей.

Макс был скуп не только на слова, но и на выражение чувств и эмоций. Со стороны он казался холодным, и многие считали его тем еще занудой. Он не старался всем нравиться и часто говорил то, что люди не хотели бы слышать. Но имел множество положительных качеств, которые раскрывались со временем: верность, щедрость, справедливость и доброта. У нас с ним были те самые отношения, когда люди понимали друг друга без слов. Конечно, они сложились не сразу, а после двадцати, когда подростковая глупость стала выветриваться. До этого я изводила его, а он не оставался в долгу и указывал на мои недостатки. Да, они были справедливо подмечены, но более приятными от этого не становились.

Маневр прошел на ура, всем было интереснее строить теории о том, какая она – Анастасия. И мы сошлись на том, что девушка Макса высокая брюнетка, возможно, старше, общительна и имеет стальной характер – другой будет просто тяжело выдержать многочасовые молчанки. Даже мужчины, присоединившиеся чуть позже к нашему чаепитию, не стали называть нас сплетницами, а высказались за то, что она тоже медицинский работник. Иначе, где бы можно было еще познакомиться. Мы всем женским коллективом закатили глаза на глупое предположение – как будто и познакомиться больше негде, как на работе.

Наш спор был прерван звуком открывающейся калитки, и мама Лена взяла со всех клятвенные обещания: «Не накидываться на бедную девочку, она не виновата, что мы так долго ее ждали». Мы дружно подняли правую руку в знак клятвы и согласия и галопом помчались на веранду, толкаясь в дверных проемах, дети же с визгом присоединились к нашей «игре» и вылетели на улицу вслед за нами.

Пара приближалась. Макс смотрел глазами полными ужаса и, представив со стороны наше сборище страждущих, его страх я прекрасно понимала.

Настюша, как ласково называл ее Максим, оказалась полной противоположностью той Анастасии, которую мы нафантазировали. Крохотная девочка-дюймовочка со светло русыми волосами, огромными серыми глазами и тихим, ласковым голосом. За время ужина она обмолвилась парой десятков слов и все время смотрела на Макса с такой нежностью, что меня зависть разобрала. На родительских лицах была неподдельная радость за выбор сына, и даже Андрей умерил свой пыл, очаровавшись избранницей брата.

***

Утро понедельника пришло слишком быстро. С трудом разлепив глаза, я плелась на кухню ставить чайник, но вспомнив, что машины у меня больше нет, окончательно проснулась в ту же секунду. Я передумала завтракать и металась по квартире, собирая себя и Леру, совершенно забыв, как оно – добираться на общественном транспорте.

Я неслась от остановки к офису, подглядывая на часы и гадая, сколько же мне придется выслушивать Герасимова за свое двадцатиминутное опоздание. Хвала всему сущему, моего отсутствия никто не заметил, и я со спокойной душой принялась за завтрак.

Потягивая кофе, ловила себя на мысли о Смирнове. Как он? Хорошо ли добрался? Отгоняла их от себя, словно назойливых муж, бутербродом с сыром. Не стоит думать о том человеке, который, скорее всего, о тебе и не вспомнит.

Но я ошиблась.

Ближе к обеду одно за другим пришли два СМС, в первом Смирнов сообщал, что добрался без происшествий и благодарен мне за приют и заботу, а во втором – банк уведомил о зачислении на карту кругленькой суммы.

От цифры я слегка обалдела. Если это благодарность за приют и лечение, то на эти деньги вполне можно было отлежаться где-нибудь в частной клинике Швейцарии. Больше походило на прощальный подарок. Подарок, который меня жутко злил. Что за любовь все решать деньгами? «Спасибо» было бы достаточно. А своей выходкой хам лишь испортил впечатление от нашей встречи.

Деньги я вернула за исключением небольшой суммы. С сообщением о том, что удержала за овсянку и парацетамол. Смирнов прочел, но не ответил.

К моему огромному удивлению, ровно в час дня на пороге появилась Наталья с обедом и пожеланиями приятного аппетита.

Хм, кормить меня все же продолжают.

Ничего не понимаю.

***

А вечером ждал очередной сюрприз.

– Мам, – Лера дернула меня за руку и тыкнула пальцем на лестничный пролет.

Под дверью нашей квартиры я заметила курьера. Ну как заметила? Заметила – сильно сказано. У двери ожидали плюшевый медведь и огромный розовый единорог на человеческих ногах.

Мы, не торопясь, преодолели последние ступени, и мужской голос облегченно выдохнул:

– Наконец-то дождался, думал назад их тащить!

– А вы уверены, что именно нас ждете? – обратилась я не то к единорогу, не то к медведю.

Меж плюшевых морд протиснулось человеческое лицо.

– Мария Соборская, квартира пятнадцать? – последовал вопрос.

– Да, – подтвердила я, шаря на дне сумочки в поиске ключей.

– Точно вас, – подтвердил парень. – Вы могли бы поторопиться? – он указал подбородком на дверь.

– Да, конечно. – Я открыла замок и распахнула дверь. – Входите.

Курьер с трудом протиснулся в проем, со вздохом облегчения сгрузил зверей у входа.

– Пять минуток подождите, пожалуйста, – попросил он меня. – В машине цветы. И мне нужна ваша роспись.

– Хорошо.

– Мам, можно я сниму с него пакет? – Лера возбужденно скакала вокруг единорога.

– Подожди минутку, – попросила я. – Вдруг курьер ошибся.

– М-м-м, – протянула дочь, недовольно скорчив мордашку. – Он же назвал твое имя, мам.