Онлайн книга «Для плохиша она – исключение»
|
– Я освободился, – сказал он мне. – Спасибо. Уже не надо. Пока, я спешу, еще поговорим, – ответила я по телефону, сбросила вызов. Хвостатая смотрела на меня с сомнением, и я видела в ней словно отражение своих чувств. – Не знаю, поможет ли это, но помни: ты обещала. Ярославу ни слова. – Конечно, я понимаю, – согласилась я. – У меня к тебе еще пара вопросов… После разговора я вышла на улицу, ногами собирая пороги. В голове качались чаши тяжелейшего решения в моей жизни. Что же перевесит? *** Я уже тринадцатый раз поднялась по ступеням фирмы Астахова и спустилась вниз. Сгрызла все ногти, крепко зажмурилась сотню раз и простонала про себя от бессилия раз двести. На одной чаше весов – мечта любимого и страшное знание прошлого, на другой – нежеланная самим Ярославом карьера, но мир на его душе. Имею ли я право делать этот выбор за парня? И если я не буду вмешиваться, действительно ли не всплывет правда наружу и он будет счастливее, чем если бы я влезла? Такое болезненное прошлое для двоих мужчин, такое несчастье, которое не сплотило, а раскололо семью. Что же мне делать? Я села на ступени, чуть не плача. Сижу у порога того мужчины, который меня чуть не убил и отправил сына в больницу. Рассчитываю на что-то. Я глупая? Наивная? Или вообще лезу не в свое дело? Что, если я переверну жизнь обоих Астаховых так, что ни один психолог не поможет? Чужое присутствие я сначала почувствовала, а потом услышала. – Что ты здесь делаешь? И взвилась на месте, мгновенно развернувшись и отступив на несколько ступеней вниз. Чуть не упала! – Вы! Астахов-старший стоял, перенеся половину веса на трость, и рассматривал меня с нечитаемым выражением лица. Я же глаза не могла отвести от его опоры. Что, если он превратит ее в оружие? Почему я чувствую себя так, будто застали на месте преступления? – Ко мне? Я сглотнула. Что толку врать? И так понятно, что я не мимо проходила и решила посидеть на ступенях. – Да, кхэм-кхэм, – прочистила горло, говорилось с трудом. – Не трать время. – Мужчина стал спускаться по ступеням. – Я быстро. – Если ты не хочешь сказать, что оставляешь Ярослава в покое, то даже не надейся, слушать не стану. И про ЭСА ничего не говори. Это мужская сделка, женщины не лезут. Я вскинула взгляд на мужчину. Вот она – возможность зацепиться словом. Другая такая вряд ли будет. Но как он отреагирует? Что будет? Ах, была не была! – Тетя Нина всегда поддерживала вашу мечту. Я делаю то же самое для Ярослава. Мужчина как раз поравнялся со мной и поправлял галстук, да так и застыл, глядя на меня. Смотрел так, будто не мог поверить, что из моего рта вылетели эти слова. На мгновение мне показалось, что я увидела самого дьявола в его глазах, но потом это ощущение прошло: каменная маска сковала лицо Астахова. – Поехали, – неожиданно предложил он. – Куда? – Поговорим в машине. Желания ехать с Астаховым совершенно не было. Более того – мне было откровенно страшно оставаться с ним наедине. Но что в другом случае мне делать? Развернуться и уйти? Я вздохнула поглубже и кивнула. Его машина бизнес-класса позволила нам сидеть на заднем сиденье на достаточном расстоянии друг от друга, чтобы было более-менее комфортно. А еще я постоянно смотрела на кнопку блокировки – открыта ли дверь. Моя ладонь лежала на её ручке, я готовилась в любой момент бежать. Астахов посмотрел на меня: от его внимания не укрылась ни моя поза страха, ни положение моих рук. Отец Ярого посмотрел на водителя, но не сказал ему выходить, что только усилило мою тревогу. – Откуда ты узнала? – Астахов смотрел прямо перед собой. – Это имеет значение? То, что вам пришлось пережить с сыном, действительно ужасно. Я сожалею о вашей потере… Профиль Астахова стал резким, словно на чеканной монете, но мужчина не сказал ни слова. Я положила руки на колени, сжала в кулаки и продолжила: – Вы всегда хотели построить свое дело. Это было вашей мечтой, и вы шли к ней через поражения и победы. Я понимаю вас, у меня тоже есть мечта. И она есть у вашего сына. И все наши мечты – разные. Астахов даже не шелохнулся. Я ощущала себя так, будто несу бред или кричу в пустоту. Стиснула кулаки покрепче. – Помните момент, когда вы обанкротились в первый раз? Тетя Нина была единственной, кто верил в вас и сказал не сдаваться. Она вышла на работу, чтобы вы занялись любимым делом и попробовали снова. Она пошла на жертву ради вашей мечты. – Откуда только узнала? Ты упорная, – тихо пробормотал Астахов, и я почувствовала едва уловимое смягчение в нем, словно память убавила злость. Мужчина повернулся ко мне. – Вот только ты молода и не знаешь, что спорт делает калек, которым потом не прокормить себя. Их будущее плачевно, а их семьи несчастливы. Сейчас, даже если Ярослав будет талантом в своей области, десять лет триумфа максимум, а потом бездонная яма самоедства. В моей фирме же он сейчас немного потерпит, зато потом скажет спасибо. Правда, я могу это уже не застать на своем веку, но я отдаю себе в этом отчет. Он говорил разумные вещи. – Но разве нами двигает разум? – А что? – Сердце. И вами. И тетей Ниной. – Хватит говорить о ней. Ты не отдаешь себе отчета, что ты можешь наделать, бездумно молотя языком и считая себя самой умной. – Я боюсь, что ошибусь, вы правы. Но если я не попробую… – То что? У Ярослава все будет хорошо. С его головой он все равно придет к бизнесу. – Вот именно. Вы сами знаете, что он, даже если разочаруется в мечте, не опустит руки. Он амбициозный, целеустремленный, упорный. Прошу вас, не давите на него. Если вы хотите преемника, есть Стас. И он влюбился в девушку, которую вы сватали Ярому. – Шустрый парень и смекалистый. Ярый будет дальше витать в облаках, у него так все забрать могут. Невесту забрали, фирму тоже хотят. С чем останется он, скажи мне, девочка? Девочка – так унизительно-ласкательно сказал, что у меня кислота из желудка поднялась. Захотелось пить. – Создаст свое. Ведь вы можете сделать его акционером. – Акционер не управленец. Ничего он не создаст, если сейчас не наберется опыта. – Наш возраст с ним – это время ошибок, попыток, падений и взлетов. Прошу вас, дайте ему набить свои шишки. Астахов молчал так долго, что я чуть было не вылетела из машины от неожиданности, когда он сказал: – Может, ты права. |