Книга Его огонь горит для меня. Том 1, страница 2 – Ульяна Муратова

— А если она больна?

— Большую часть болезней мы в состоянии вылечить. Только отсутствующие конечности нарастить не сможем. Разве что пальчики на ногах, они маленькие.

Я непроизвольно пошевелила вышеупомянутыми пальчиками и продолжила расспросы.

— А внешность? Характер?

— А вот для этого мы и приглашаем разных девушек. У моего руководителя будет возможность сделать выбор, основываясь на своих симпатиях.

— А у потенциальной невесты выбора уже не будет. Что не так с вашим руководителем? Толстый, лысый, хромой? На месте ли конечности?

Мой собеседник хмыкнул и выложил на стол странную пластинку. На тонкой стеклянной поверхности был объёмный портрет очень привлекательного молодого мужчины с суровым лицом.

Черты резковаты, даже на портрете брови чуть сдвинуты, и выглядит так, будто он сейчас нахмурится и хорошенько меня отчитает. Серьёзный кадр. Портрет был только до плеч и по одежде было сложно сказать что-то определённое, изображён загадочный жених был в пиджаке или мундире с высокой стойкой у горла. Глаза карие, брюнет с типичным чуть смугловатым цветом кожи и южными чертами. Взгляд кажется тяжёлым и мрачным. В общем, лицо красивое, симметричное. Но жить-то не с лицом.

— И что, в вашем мире такому красавчику не нашлось невесты?

— С необходимым набором генов — нет. — театрал поджал губы и посмотрел на меня пристально и жёстко. — Мой руководитель — очень желанная партия для любой девушки из нашего мира.

Слово любой он особо подчеркнул. Ну да, парень явно симпатичный и при деньгах, а что до суровости и даже деспотичности во взгляде, то это многим даже нравится. Не мне, но я и конкурс-то вряд ли выиграю. Вернее, кто мне мешает сделать всё, чтобы его не выиграть, если партия меня не устроит? Хотя с моей внешностью на многое рассчитывать не стоит.

Девушка я симпатичная, но не писаная красавица. Дело в том, что я рыжая и конопатая. Но вместо невероятных ярких красок, которыми иногда одаривает природа рыжеволосых, у меня оттенок волос, ресниц и бровей был скорее пегим. Бледные веснушки покрывали кожу почти целиком, и миловидному лицу не хватало красок. Глаза у меня были зелёными, губы пухлыми. Пожалуй, они и были самой привлекательной чертой моего лица. В общем, обычная симпатичная девушка с нормальной фигурой.

Достоинств у меня было три: густые и очень длинные волосы, которые я тонировала хной в ярко-рыжий, большая красивая грудь и голос. С детства я занималась вокалом и сейчас работала в трёх ресторанах. Голос у меня был довольно глубокий, тембр приятный, а диапазон достаточный для исполнения большого количества эстрадных песен. Слушали меня с удовольствием. Певицей меня, конечно, назвать было нельзя. Своих песен у меня не было. Мы со знакомыми ребятами делали каверы на разные известные композиции и подрабатывали на свадьбах и других мероприятиях. Пела я четыре вечера в неделю, что было идеальной подработкой для студентки. Однако, Шаритон был прав, будущего в шоу-бизнесе у меня не было. Выше местячковых ресторанов я не взлечу.

— Я согласна. Мои условия: лечение для мамы и племяшек; денежное содержание для них в размере ста тысяч рублей в месяц до конца моей жизни, но не менее пятнадцати лет. Кроме того, вы подпишите документы о том, что моя семья и друзья неприкосновенны. Их жизни, здоровье и благополучие никогда не смогут служить для того, чтобы меня шантажировать. Также вы гарантируете возможность переписки или другого общения хотя бы раз в месяц. Лечение для одной племяшки вы демонстрируете в деле до того, как я подпишу договор. Чтобы я убедилась в том, что вы меня не обманываете. И вы гарантируете, что лечение окончательное, необратимое, не зависит от внешних факторов и не потребует повторного прохождения, либо такое прохождение должно быть включено в условия первоначального договора.

Шаритон усмехнулся, мой ответ его развеселил.

— Исчерпывающие условия. Вы юрист?

— Учусь на третьем курсе.

— Это хорошо. Ваши условия я принимаю и обсуждению они больше не подлежат. Согласны?

— Да.

— Что же, совсем ничего для себя не попросите? Наш спектр возможностей довольно широк.

— Я правильно понимаю, что моя безопасность и финансовое обеспечение будут покрываться изначальным договором?

— Да, правильно понимаете.

— В таком случае это всё.

Шаритон развеселился окончательно, а у меня возникло ощущение, что можно было просить больше. Хотя и так сделка получалась до невероятного выгодной. Однако в бесплатный сыр я не верю, реалий другого мира не знаю, поэтому действовать буду по обстоятельствам. Проиграю конкурс и заживу в своё удовольствие.

— Есть ли у меня время на сборы? Когда будет переход? Что я могу с собой взять?

— Завтра утром вы отправитесь в портал. С собой брать ничего не нужно, все предметы будут уничтожены при прохождении портала. В Арластане вас всем обеспечат.

— Арластан — это ваш мир?

— Столица империи.

— Что касается уничтожения предметов вы явно лукавите, ваши перстни явно не у нас куплены. — заметила я.

— Вы правы, Алина, и очень наблюдательны. Дело в том, что у нашего мира есть определённые ограничения. В нём можно впервые появиться только обнажёнными. Например, родиться. Знаете, у каждого мира есть свои маленькие условия и хитрости, так сказать основы мироздания. Вот у нашего это одно из условий.

— Ясно, — протянула я, хотя ничего ясно не было. — для лечения мы вас сегодня ожидаем?

— Нет, завтра утром, а потом вместе поедем туда, откуда откроют портал.

— Хорошо, тогда до завтра. Семье я расскажу всё как есть, тем более возможность общения у нас сохранится. — интонация у меня была максимально утвердительная, но волнение внутри всё же было. Не хотелось бы услышать запрет. — И никуда с вами не поеду, если лечение не сработает.

— Разумеется. Да, и возьмите договор, прочитаете. — достал из ящика стола несколько плотных желтоватых листов и протянул мне.

— Всего доброго. — я решила не уточнять, что без озвученных условий подписывать договор не буду, нужно же сначала прочитать, а потом уже вносить правки.

По дороге домой я успела вызвонить двух ближайших подруг и с сожалением поняла, что близких людей у меня мало. Да, в школе было много друзей, но сейчас у них свои жизни, а я разрываюсь между учёбой, подработками и помощью семье. В сухом остатке у меня есть всего четыре человека, врать которым я не буду.

Маме и сестре придётся переехать на какое-то время, иначе как объяснить чудесное выздоровление племяшек? Мама уже почти двадцать лет работает в одном коллективе в администрации завода, надеюсь, что у неё получится взять длительный отпуск за свой счёт. В любом случае легенда должна поддерживаться ближайшими подругами. Иначе моё исчезновение вызовет слишком много вопросов. Или мне только нравится так думать?