Книга Его огонь горит для меня. Том 2, страница 58 – Ульяна Муратова

А затем спустилась в горячую воду, устроила голову на бортике и расслабленно закрыла глаза. По тихому всплеску поняла, что мой единственный зритель тоже уже в воде.

— Ты жестокая.

— Ты ещё не представляешь насколько. Я хочу, чтобы сегодня ты ночевал со мной.

— Почему?

— Не хочу думать о том, где ты можешь быть. Мучайся под присмотром.

— Рано или поздно ты попросишь меня к тебе прикоснуться. Или поцеловать, — его голос звучал настолько хрипло и страстно, что у меня внутри всё завибрировало.

— Здесь очень красиво, где мы? — решила я перевести тему.

— В горах на северо-востоке Арластана. Знаешь, я никому не показывал это место. Даже обустраивал его сам с помощью мастеров, которые не умеют переходить порталами. Это мой секрет.

— Жалко, что я не умею открывать порталы. А то я бы купалась только тут.

— Мы можем приходить сюда так часто, как ты захочешь, любимая, — покладисто ответил он.

— Расскажи мне, чего ты хочешь от меня? Какими ты видишь наши отношения? — я открыла глаза и посмотрела на него.

— Хочу, чтобы ты стала моей женой. Желательно через два дня, но я готов ждать. Хочу, чтобы мы были друг у друга единственными и принесли клятвы у алтаря. Хочу спать в одной постели, не хочу, чтобы у тебя была другая спальня или тем более другое крыло. Хочу вместе воспитывать детей и править тоже вместе. Я уже понял, что декоративной императрицы из тебя не получится, будешь правящей, возможно даже в большей степени, чем я. Тебе это интереснее и у тебя много идей. Хочу, чтобы ты меня простила. За недоверие. И за ту сцену, которой ты стала свидетельницей. А чего хочешь ты, любимая?

— Хочу, чтобы ты мне доверял. Любил. И был верен. Знаешь, Вельма посоветовала составить список условий и прописать их в магическом договоре. Но разве так можно? Наверное, так не делают.

— Не делают, — спокойно согласился Ринар. — Обычно там про развод, раздел имущества и пожизненное содержание. Тебя эта сторона не интересует?

— Интересует, конечно, не хотелось бы нищенствовать. В нашем мире, например, принято, чтобы женщина работала. А здесь я даже не знаю, чем заняться.

— Править — это очень тяжёлая работа, ягодка моя.

— Почему ты меня так называешь?

— Потому что ты маленькая и рыженькая, как ягодка кислики. Только она кислая, а ты сладкая.

— Ринар?

— Да?

— Ты правда меня любишь?

Он улыбнулся тепло и открыто, а затем очень серьёзно ответил.

— Правда. Иначе давно бы накинулся на тебя.

— А сейчас почему не накидываешься?

— Потому что обещал любимой, а это важнее. Хорошо, что ты не умеешь читать мысли, потому что ты даже не представляешь, что я делаю с тобой в своём воображении. Вот прямо сейчас, — он закрыл глаза и ухмыльнулся, а мне стало горячо и немного стыдно.

— Перестань!

— Не отвлекай, у меня тут такой момент. Ммм…

— Ринар!

— Я занят, любимая.

— Ринар, ну серьёзно, — я обиженно надула губы.

— Ты слишком сильно распалила моё желание, любимая, ничего не могу с собой поделать.

Я сложила руки на груди и окончательно обиделась. А потом съела пирожное. И ещё одно. У меня стресс, мне можно.

— Эй, амбидекстр, хочешь пироженку?

— Хочу тебя. Можно с пироженкой, можно без.

— Развратник.

— Это ты ещё не знаешь, о чём я думаю.

— И о чём же?

— Извини, но это информация только для жены.

— Вот поэтому у тебя её и нет. Характер вредный.

— Не повезло тебе.

— Я не отчаиваюсь, всё ещё надеюсь встретить кого-то поприятнее.

Ринар открыл глаза и смерил меня задумчивым взглядом.

— Пожалуй, до свадьбы от тебя не отойду, буду присматривать.

— Если долго смотреть на красивую девушку, то можно увидеть, как она выходит замуж. За другого. Народная мудрость из моего мира.

— Лучше не дразни меня, ягодка, — ответил Ринар, и прежде, чем я успела припечатать его достойной случая колкостью, нырнул под воду. А затем вынырнул прямо передо мной и навис тяжёлой скалой, не касаясь. И начал смотреть.

Нет, серьёзно, начал смотреть так, что у меня жар потёк по венам. Губы, грудь, живот, ниже… И, главное, подсвечивал себе, чтобы было лучше видно в темноте. А мне деваться было некуда: он стоял на коленях по бокам от моих бёдер и упирался ладонями в бортик около моих плеч. И выскользнуть из этого капкана, не коснувшись его, было нереально, а касаться я побоялась. Теперь мы смотрели в глаза друг другу и были так близко, что воздух едва ли не искрил между нами.

— Я, кажется, накупалась.

Как ни странно, ни удерживать, ни упрашивать меня он не стал. Поднялся, ловко выбрался из бассейна и протянул мне руку. Я же попыталась выбраться сама, но так как спорт — это вообще не моё, максимум танцы, то выбираться сама с изяществом новорождённого бегемотика я не стала. Руку приняла. Ринар мог дёрнуть меня на себя и вынудить упасть в его объятия, но поступил по-джентельменски. И только одно демонстрировало его крайнюю степень заинтересованности во мне, хотя туда я старалась не смотреть.

Возвращались молча, готовились ко сну, ложились тоже. Талиры уже заняли половину палатки к моменту, когда мы вернулись, поэтому лечь пришлось рядом. А Ринар ни звуком, ни жестом не нарушал обещание, и мне стало как-то обидно. Что не попытался в смысле. Уснуть не могла, сопела, вертелась, мне было то слишком жарко, то слишком холодно. Потом захотелось есть.

И когда я уже готова была начать рычать от раздражения, он закинул на меня руку и тесно прижал к груди. Сразу стало легче, температура внезапно нормализовалась до комфортабельной, и даже голод покорно задремал в животе. Уснула я почти мгновенно, чтобы проснуться в горячем кольце рук. За ночь в палатке стало очень даже зябко, но мне было удивительно хорошо. По тенту моросил дождь, внутри было уютно и сухо.

Даже дежурная утренняя колкость как-то не придумывалась. Я подождала ещё минут пятнадцать, пока не проснётся язвительность, но была вынуждена признать временное поражение. Зато проснулись совесть, здравый смысл и либидо. Тезисно их эмоциональные монологи сводились к следующему: близости очень хочется и именно с ним, а мы мучаемся сами, его мучаем, и всё без толку.

Обида встрепенулась и попыталась отстаивать свою позицию, но под напором представленных со стороны либидо графических аргументов была вынуждена капитулировать. Здравый смысл ещё добавил, что перед ней так-то несколько раз извинились. Она пыталась заявлять, что она вообще-то очень большая, но совесть едко попросила её заткнуться.

Свадьба тем временем неумолимо приближалась. И была уже завтра. Вот что интересно, у нас в мире свадьбы без невесты не бывает, поэтому обычно можно не волноваться и не париться. А тут что? Свадьба будет, вопрос только в том, будем ли на ней мы с Ринаром. Попыталась представить, что следующей свадьбы в случае чего ждать ещё три местных месяца. Получила нелестный эпитет от здравого смысла и под дых от либидо.