Книга Муж? Я согласия не давала!, страница 32 – Анна Сафина

- А? Да-да, хотел, - поднимает, наконец, взгляд и смотрит мне в глаза.

Пауза. Глаза его слегка темнеют, зрачки расширяются. Он выпрямляется, грудь равномерно приподнимается. И в этот момент я делаю смачную отрыжку. Специально пришлось в свое время научиться, чтобы неугодных кавалеров отгонять. А для пущего эффекта вытираю руки об одежду. Ну, чтобы наверняка. Жалко вещи, конечно, но что не сделаешь ради благого дела. Вот только следующие его слова заставляют мое лицо вытянуться в неприятном удивлении.

- Мне нравишься ты, Диана, - твердым, уверенным голосом говорит, - два раза повторять не буду. Так что выходи за меня.

Его слова настолько неожиданны, что кусок курицы попадает мне не в то горло. В смысле, замуж? А для кого я только что отрыжку делала? Кашляю, аж слезы на глазах выступают. И тут его рука обрушивается на мою спину, похлопывают, помогая откашляться. Вот только прикосновение это меня обжигает, бросает в пот. О боже… Теперь его мне для полного флэша не хватало…

Когда кашель меня окончательно покидает, я ставлю оставшуюся шаурму на столик и сглатываю слюну. Выискиваю быстро глазами ближайшую остановку и, внутренне ликуя, смотрю на Андрея, который обеспокоенно смотрит на меня.

- Мне пора! – практически выкрикиваю и бегу, почти роняя туфли.

- Стой! – кричит мне вслед. – Я подвезу тебя!

- У меня дела! – чуть поворачивая голову набок, пытаюсь от него отделаться.

Слышу его дыхание за спиной, но несусь к подъезжающему автобусу сломя голову. И успеваю заскочить в последний момент. Прислоняюсь к поручню у окна и вижу, как Андрей смотрит на меня сквозь стекло. И взгляд такой, что у меня мурашки по коже…Брр...

- Диана? – раздается вдруг справа от меня давно забытый голос.

Медленно, словно в замедленной съемке поворачиваю голову, внутри замираю от плохого предчувствия, и оно меня не подводит. На сиденье сидит…

- Надежда Викторовна, - киваю, поджимая губы.

Мать Алексея, бывшая актриса театра. Даже удивлена, что она соизволила ехать в автобусе.

- Давно не виделись, - растягивает уголки губ в притворной улыбке, а сама щурит глаза, окидывая меня своим пронзительным взглядом с ног до головы.

Выискивает изъяны, как обычно.

- Несколько лет, - киваю, а затем хлопаю себя по карманам.

Черт, как же так. Сумка-то осталась в ресторане. Надеюсь, Васька не забудет забрать мои пожитки домой. Автобус начинает тормозить на очередной остановке, и я замечаю проверяющего, как раз ожидающего очередной автобус. Ой-ей, и что делать?

- На проезд не найдется? – обращаюсь к бывшей свекрови, как единственному лицу, что сейчас может мне помочь.

- Что? – ее глаза выпучиваются, но затем она лезет в сумку и протягивает мне пятидесятирублевую купюру.

Не обращаю внимания на выражение ее лица и несусь к водителю.

- Один билет, - торопливо говорю, и как раз успеваю оплатить проезд к тому моменту, как заходит контролер.

Возвращаюсь на свое место, помахав перед теткой билетиком, и сталкиваюсь взглядом с матерью Лешки.

- Да уж, - стискивает, расплющивая, губы. – Совсем ты опустилась, Дамировна. Ребенка-то есть, на что кормить?

Вот оно, то самое ехидство, из-за которого мне было с ней тяжело. Все ей было не так – стираю не так, глажу, кушать готовлю неправильно, сына ее люблю недостаточно.

- Уж поверьте, есть на что, - стискиваю челюсть, чтобы изо рта не вырвались оскорбления.

- Ну-ну, - улыбается она, хитро поглядывая на меня, - замуж, как я вижу, так и не вышла. Неудивительно.

Надо же, какая глазастая, уже и отсутствие кольца на пальце увидела. Стискиваю ладони в кулаки, впиваясь ногтями в ладони до боли, пытаясь остудить собственное раздражение.

- А вот Лешка почти сразу женился, - щурится от удовольствия, показывая свою значимость и превосходство, - на Танечке с третьего подъезда, готовит, опять же, вкусно.

Не чета тебе, хотела бы она добавить, но промолчала, не оскорбляя в лоб. Пульс от ее присутствия начинает ускоряться, даже звон в ушах слышу.

- На дочери вашей подруги, - киваю, не показывая, что меня это немного, но все же уязвляет, - как вы и хотели. Поздравляю, вы добились своего.

- Да, - наклоняет голову набок, не отрывает от меня своего неприятного взгляда. – Благодаря тебе, милочка, - а вот и зубки показывать начала, - не измени ты моему Лешику, долго еще нам с тобой пришлось бы друг друга терпеть.

- Я не… - по привычке вскидываю подбородок, но затем осекаюсь, не собираюсь больше оправдываться. – Рада за вас!

Закрываю эту тему и отворачиваюсь к окну, смотря, как мы проезжаем по центру, скорее бы уже до дома доехали, нет сил эту мегеру терпеть больше.

- Дай согласие на ДНК-тест, - вдруг подает она через несколько минут голос.

Смотрю на нее и не понимаю, чего она этим добивается.

- Моя дочь не от вашего сына, - произношу спокойным тоном, веря в это сама.

Все же донор, благодаря которому появилась на свет моя девочка, не может считаться ее отцом ни по каким моральным качествам.

- Анализ нас и рассудит, - деловито парирует, неприятно морща нос.

- Помнится, вы громче всех кричали мне вслед «гулящая», «с приплодом», не припоминаете такого? – вздергиваю бровь, буравя ее и не отводя глаз.

Пару секунд она смотрит в ответ, а затем, не выдержав моего напора, отворачивается. Но не отступает.

- Признаю, ты мне никогда не нравилась, Диана, - ни капли не удивляет меня этим, - но скажу, как женщина женщине… - пауза, - это ведь лотерея, все же есть вероятность, что мой сын мог стать отцом Майи.

У меня перехватывает дыхание от осознания того факта, что она знает имя моей дочери. Сердце готово выпрыгнуть из груди, настолько мощно барабанит внутри.

- Думаю, вам и своих внуков достаточно, не вижу смысла ваших претензий к моей семье, - никак не возьму в толк, что им от нас надо.

И тут ее лицо сереет, меняется в худшую сторону. Смурнеет, открывает рот, но ничего не говорит.

- Согласие не дашь, со мной дело иметь будешь, - игнорирует мои слова и переходит в нападение, демонстрируя тем самым свою уязвимость. – Так что не артачься, знаешь мои связи.

Стискиваю поручни изо всех сил, хотя больше всего желаю вцепиться ей в горло.

- Невестка не так идеальна, как вы того хотели бы… - вдруг озаряет меня, ахаю, наблюдая за ее недовольством от такого изъяна семьи ее драгоценного сыночка. Неужели у них нет детей? – А насчет теста, умерьте свой пыл, дорогая…Надежда…Викторовна. И влиянием меня своим не пугайте, - подхожу ближе, нависая над ней, - пуганая я, не знаете вы меня еще, и не советую со мной тягаться.

Смотрю на женщину свысока, беру ее ладонь и сыплю туда мелочь.