Книга Требуется ведьма, страница 16 – Юлия Флёри

– Ты когда-нибудь занималась сексом под дождём? – прокричал он, пытаясь пересилить шум ливня.

Я, наверно, не поняла ни слова. Но даже если бы и поняла, то дрожала от желания так, что ответить что-то вразумительное оказалась не способна. Только цеплялась за его промокшую насквозь футболку и смотрела на губы в надежде получить ещё один поцелуй. А потом ещё один.

– Я хочу тебя, – проговорил он с давлением, прижавшись лбом к моему лбу. Ладоням при этом обхватил лицо с обеих сторон. – И я тебя не отпущу, – выдохнул он в губы, зло скалясь собственной алчности.

Я отчаянно кивала, соглашаясь на любые условия. А он смотрел, смотрел в мои глаза, осознавая, что я ни черта не понимаю, и забавлялся таким вовлечением в игру. Полное погружение.

Под очередной раскат грома мы сорвались с места. Оказалось, что деревня была уже совсем рядом. Молния рассекла небо, озаряя всё вокруг, а мы бежали, отчаянно сопротивляясь ветру, швыряющему нам в лицо безжалостные капли дождя. Минув три двора, мы свернули. Потом ещё раз. Прошмыгнули где-то между заборами. Дождь усилился и теперь лил сплошной стеной. Вода текла по узким улочкам рекой, смешивалась с придорожной грязью. Фонари не горели, окна в домах тоже. Я даже навскидку не могла сказать, насколько далеко мы пробрались и где сейчас находимся, как вдруг оказалась в тишине, в каком-то сарае. Мужчина просто втолкнул меня туда, влетел сам и закрыл дверь. Здесь пахло сеном и пылью. Дождь остался где-то далеко. Ноги гудели. Я вдруг заметила, что потеряла один босоножек. Второй по-прежнему оставался при мне. Стало смешно, и удержаться не получилось.

– Что? – раздалось за спиной. Совсем близко. Я обернулась, и смех застрял где-то в горле. Его желание больше не нужно было видеть. Теперь оно стало осязаемым и улавливалось даже на расстоянии.

– Босоножек потеряла, – прошептала я севшим голосом.

– Серьёзно? Босоножек? – притворно удивился он и стал ко мне вплотную.

Я напряжённо сглотнула, но поторопилась ответить на короткий обжигающий поцелуй.

– Замёрзла? – проронил он и почему-то перехватил мою ладонь, подтянул её вверх и прижался губами к пальчикам, но они были тёплыми. – Если не хочешь заболеть, то придётся раздеться, – покачал он головой.

– Здесь? – задала я вопрос. Казалось, что он выйдет ровно, а получилось, будто бы я ужаснулась.

Ответом мне стал уверенный кивок. Подавая пример, он первым стянул с себя футболку. Та была насквозь мокрая и нехотя оторвалась от тела. Я совладать с рубашкой не смогла. Пальцы не слушались, а мелкие пуговицы, будто специально выскальзывали, не поддаваясь.

– Не торопись, всё хорошо, – шепнул он мне, и всё сделал сам. Я только смотрела. На длинные ровные пальцы, на руки, на широкую крепкую грудь с маленькими тёмными сосками.

Смущение окатило с такой силой, будто я впервые видела мужчину, а ведь он даже ещё не разделся. Сказать к слову, его возбуждение не спало и по-прежнему подпирало пояс джинсовых шорт.

– Зачем мы здесь?

– Потому что здесь тепло, – крайне спокойно и терпеливо пояснил он.

– Это какой-то сарай?

– Нет, здесь хранят сено, – ласкал его голос, пока руки лишали меня последней защиты в виде тяжёлой холодной ткани рубашки.

– А мы…

– Да, мы останемся здесь, – смеясь, подсказал он, пока я мученически пыталась подобрать правильное слово.

– Это твой сарай?

– Нет.

– А чей?

– Понятия не имею.

– А как?

– Т-шш, – мягко улыбнулся он, касаясь моих губ лёгким поцелуем. – Всё хорошо, расслабься. Утром мы уйдём, и никто не узнает.

Я неловко огляделась по сторонам, но увидеть что-то в темноте не представлялось возможным. В это время его руки легли на резинку моих шорт и потянули её вниз. Я в панике вцепилась пальцами в его запястья. Раздался тихий смех.

– Сегодня тебе это уже не пригодится, – заверил он. – К тому же это жутко неудобно, – принялся он уговаривать и я легко поддалась.

К слову, я поддалась куда легче, чем моё бельё, что второй кожей приросло к ягодицам. Впрочем, у белья не было никаких шансов против мужского напора. Нитки жалобно затрещали и трусики всё же поддались. Ладонь легла на ледяную попу, и он тихо выругался.

– Давай вверх, – раздалась команда и я растерялась.

– А здесь есть верх?

– Конечно… Сейчас.

В кромешной темноте он подвёл меня к старой деревянной лестнице и устроил мои ладони на одной из перекладин. Я неуверенно шатнула лестницу раз, другой. Казалось, что она больше походит на отвесную скалу.

– А если я упаду?

– Я с удовольствием тебя поймаю.

– Как ты поймаешь, если ничего не видно?

– Чёрт, как-то не подумал… Ну… если не поймаю, значит, секса на сегодня не обломится, – глупо пошутил он и я поторопилась поделиться своим возмущением:

– Дурак!

Выждав ещё несколько секунд, я всё же решилась. Преодолела первую ступень, вторую.

– Ай! – вскрикнула я, когда острые зубы прикусили кожу на ягодице. – Ты укусил меня!

– Я совсем чуть-чуть, – сквозь плохо сдерживаемый азартный смех, попытался оправдаться он.

Следующая ступень стала последней, и я оказалась на том самом верху. В темноте пришлось пошарить руками.

– Ой, здесь что-то железное. Кажется, это вилы, – поторопилась я доложить обстановку.

– Отодвинь их в сторону и ползи вперёд.

– А откуда ты знаешь, что я ползу?

Он странно хмыкнул.

– Я не знаю. Я представил. И, кстати, успел пожалеть, что всё ещё не пристроился сзади.

– Какой ты!.. – я сдержала ругательство и тут же глупо хихикнула своим мыслям.

– Что ещё? – ворчливо отозвался он, на что я и вовсе прыснула со смеху.

– Да вот представила, что ты сейчас заберёшь мою одежду и сбежишь. Весело мне завтра будет отсюда выбираться.

– С ума сойти, как смешно. Мне что, тринадцать лет?

– А сколько? – посчитала я нужным уточнить. Он отчего-то обиделся и долго молчал.

– Ну, не тринадцать точно. Ты там доползла?

– Куда?

– К сену.

– Нет ещё. И, кстати, здесь везде сено, – вредничала я, осторожно перебирая ладонями по устеленной мягкой сухой травой крыше. – А что ты там делаешь?

– Развешиваю одежду, чтобы до завтра высохла.

– А я даже не подумала об этом…

– Я подумал! – весомо возразил он. – Ты там как?

– Никак. Ты скоро?

– А ты уже соскучилась? – со значением хмыкнул он, заставляя меня залиться краской.