Книга Холостячка, страница 67 – Кейт Стейман-Лондон

– С этими штуковинами на руках? – Би рассмеялась. – Сама справлюсь, просто покажи, куда повесить.

Би представляла себе жилище Эшера в виде аккуратного модернистского жилища – прямые линии, отсутствие безделушек, – но, разумеется, дети в такой дизайн совершенно не вписываются. На самом деле его дом был ярким и забитым вещами: книгами, спортивным снаряжением и всякой мелочовкой. Из винтажного проигрывателя разносилась песня Леона Бриджеса, в гостиной кружился Лин, а Эшер готовил ужин на открытой кухне.

– Немного вина? – предложил он.

– Пожалуйста, – ответила Би.

– Тетя Би, потанцуйте со мной! – попросил Лин.

Эшер бросил на Би виноватый взгляд.

– Приятель, Би только что пришла, может, дадим ей минуточку передохнуть?

– Ничего, я люблю танцевать, – возразила Би и сделала несколько шагов, когда ее остановило демонстративное покашливание.

– Кха-кха!

Би обернулась и увидела на лестнице двенадцатилетнюю девочку, миниатюрную копию Эшера: те же очки в черной оправе, то же будто бы надменное выражение на лице, только волосы длинные и темные, с короткой челкой.

– Ужин скоро? – сухо спросила Гвен, глядя только на Эшера и намеренно стараясь не смотреть на Би.

– Уже заканчиваю. Не желаешь к нам присоединиться?

– Нет, спасибо, мне надо делать домашнее задание, – Гвен повернулась и потопала вверх. – Позовешь, когда будет готово.

– Слушаюсь! – крикнул вслед дочери Эшер, однако дверь ее спальни уже захлопнулась.

– В общем, это была Гвен. – Эшер улыбнулся, подходя к Би и подавая ей бокал вина; она с удовольствием сделала глоток.

– Думаю, я ей понравилась, – нервно пошутила Би, надеясь, что вечер не испорчен, еще не начавшись.

Эшер поцеловал ее в щеку.

– Не волнуйся. Свыкнется.

Би прижалась к нему и попыталась успокоиться. Если Эшер не переживал, то и ей не стоит. Однако через несколько минут, когда все было готово к ужину, Гвен так и не спустилась. Эшер крикнул ей в третий раз, начиная проявлять раздражение:

– Гвен, мы ждем только тебя!

– Мне нужно было закончить упражнение, – сказала та невозмутимо, появившись на лестнице. – А это что?

Она кивнула в сторону подарков, которые Би оставила на тумбочке в прихожей. Би встала, чтобы их забрать.

– Они для нас? – спросила Гвен.

Лин ахнул и восторженно прошептал: «Подарки», широко раскрыв глаза за гигантскими очками.

– Я собиралась подождать до конца ужина, но… – Би поймала взгляд Эшера, который кивнул.

– Можете открыть сейчас, только быстро. Разве вы не такие же голодные, как я?

– Нет! – воскликнул Лин, разрывая бумагу на своем подарке, в то время как Гвен молча взяла свой и уселась, не делая ни малейшей попытки его распаковать.

– Ричард Аведóн, – прочитал Лин. – Это кто?

– Ударение на «А» – Áведон, – мягко поправила Би, открывая огромную книгу фотографий. – Один из самых известных фэшн-фотографов. Некоторые его работы даже висят в музеях.

– Да ладно! – Лин осторожно перевернул страницу. – Как в том музее, куда вы с папой ходили?

– Именно. – Би улыбнулась. – Твой отец говорил, что ты увлекаешься модой, как и я. Я обожала эти фотографии, когда была в твоем возрасте, вот и подумала, что тебе они тоже понравятся.

Лин крепко обнял Би – ну, настолько крепко, насколько позволяла его балетная пачка, – и она на мгновение прикрыла глаза, чувствуя прижавшуюся к ней теплую маленькую фигурку. Когда она подняла взгляд, то заметила, как Эшер взволнованно за ними наблюдает.

Однако с другой стороны стола на Би с неприязнью смотрела Гвен.

– Думаете, этого будет достаточно? – спросила она. – Принесете нам подарки, и мы станем называть вас мамой?

– Гвен! – воскликнул Эшер.

– Что? – сухо отозвалась девочка. – Ведь это правда, скажешь – нет?

– Нет, – мягко вмешалась Би. – Разумеется, я не жду, что вы будете судить обо мне по гостинцам. Нужно время, чтобы лучше узнать друг друга, – вот для чего этот ужин.

– Тогда зачем вы принесли подарки?

– Чтобы произвести хорошее впечатление. – Би улыбнулась. – И мой план сработал, видишь?

Она кивнула на Лина. На мгновение воцарилась тишина, пока Гвен оценивающе смотрела на Би. Та выдержала ее взгляд… и наконец Гвен развернула свой подарок: DVD с классическим фильмом 1938 года «Воспитание Крошки».

– Это один из моих самых любимых фильмов на все времена, – объяснила Би. – Я подумала, что тебе он тоже может понравиться.

– Почему? – Гвен сморщила нос. – Похоже на мелодраму.

– Так и есть, – призналась Би, – только Крошка – это леопард, любимец Кэтрин Хепберн, и он сбегает. Твой папа э-э… упоминал, что ты любишь леопардов. Кэри Грант играет директора музея, и еще там есть собака, которая крадет кость динозавра.

Би бросила взгляд на Эшера, прося о помощи, однако тот виновато пожал плечами.

– Я не смотрел этот фильм.

– Значит, папа рассказал вам о моем проекте. – Гвен повертела диск в руках. – Я так понимаю, вы много говорили о нас с Лином?

– Конечно, – ответила Би. – Он действительно гордится вами, ребята.

– А в Марокко ты сказала ему, что не знаешь, готова ли стать нашей мамой.

– Гвен, – предупредил Эшер, – это касается только нас с Би, ладно?

– Неправда, – возразила Гвен. – Вас показывали по телевизору – все об этом знают. И нас это тоже касается. Что, если Би решит от нас уйти, как мама?

Би резко вдохнула – она почти ничего не знала об обстоятельствах развода Эшера, и, по правде говоря, ей до смерти хотелось узнать подробности.

– Сейчас не время для подобных разговоров, – довольно резко отрезал Эшер, покраснев от злости.

– А когда время? – требовательно спросила Гвен. – У нас больше не будет возможности встретиться с Би, а к концу ужина мы должны сказать: «О божечки, не могу дождаться, когда она к нам переедет»?

Эшер хотел ответить, однако Би его остановила, положив руку на плечо.

– Послушайте, ребята, – мягко произнесла она, переводя взгляд с одного ребенка на другого, – а вы знали, что мой биологический отец бросил нас, когда я была маленькой?

Лин удивленно распахнул глаза, Гвен сощурилась.

– Разве дядя в Огайо – не ваш отец? – спросил Лин.

– Мой отчим. Они с мамой поженились, когда мне было четыре, так что я воспринимаю его как своего настоящего отца. По телевизору этого не показывали, однако в тот день в доме родителей мне стало очень грустно – я убежала и спряталась в своей комнате, а родители меня нашли. Я рассказала им, что боюсь никогда не найти любовь и остаться одна.