Онлайн книга «Зеркальная страна»
|
– А спасатели? – МСЦ наверняка свернет поиски, если не сегодня, так завтра. – Ее тонкие пальцы сжимаются на запястье Росса, едва тот начинает протестовать. – Но это вовсе не означает, что мы сдались, понимаете? Мы продолжим свое собственное расследование. Вероятно, дело Эл станет долгосрочным. Сейчас нам нужно решить, насколько велика грозящая ей опасность. – Конечно, велика! – кричит Росс, выдергивая руку. Он отшатывается от стола, громыхнув посудой, и переводит на меня налитые кровью глаза. – Кэт, я же тебе говорил! Они забьют на поиски! Затем хмурится и отводит взгляд. Видимо, вспомнил, что союзник из меня сомнительный. – Мы вовсе не забили, – заверяет Логан. Все вскочили на ноги, одна я продолжаю сидеть. – Росс, я вам все объяснила еще в первый вечер, – напоминает Рэфик. – Пропавшие без вести всегда делятся на четыре категории. Либо они потерялись, либо стали жертвами несчастного случая, травмы или внезапной болезни, либо исчезли умышленно, либо стали жертвой третьей стороны, к примеру, похитителя. – Она изо всех сил пытается выдержать яростный взгляд Росса. – Прямо сейчас у нас нет улик, чтобы определить, какой из этих случаев применим к вашей жене, ясно? Поэтому мы должны рассмотреть все возможные варианты. Рэфик снова садится и жестом велит Россу и Логану последовать ее примеру. При виде их покорности я едва подавляю нелепый позыв расхохотаться. – Итак, у нас есть еще несколько вопросов. Личных. Росс, может, Кэтрионе лучше выйти из комнаты? – Не надо, – угрюмо буркает Росс, растеряв весь свой пыл. Меня снова распирает смех, и я поскорее делаю глоток обжигающе горячего кофе. – Спрашивайте, что хотите. – Вы сообщили Логану, что перед исчезновением Эл находилась в подавленном настроении. Это верно? Я выпрямляюсь и с удивлением смотрю на Росса, но он не замечает, потому что прикрыл глаза. – И у вас были семейные разногласия… – Не говорил я ничего подобного! – взвивается Росс. – Просто мы… Я много работал. – Он качает головой. – Я много работал, и мы с Эл редко виделись. Когда она не писала картины, то уходила в море на чертовой яхте. – И вы никогда ее не сопровождали? Росс бросает на Рэфик яростный взгляд. – Я не хожу под парусом. Плавать не умею, воду не люблю. Говорил же… – Как насчет психического состояния Эл? – продолжает настаивать Рэфик. – Вы можете сказать, что перед исчезновением ее депрессия усилилась? – Нет. Слушайте, я лечу людей с глубокой депрессией. Такова моя работа. У Эл была легкая степень, только и всего. Я понимаю, к чему вы ведете, но… – И к чему же они ведут? – влезаю я, хотя и сама прекрасно понимаю. Рэфик смотрит на меня. – Насколько я знаю, Эл уже однажды пыталась покончить с собой? – Да пошли вы к черту! – вскидываюсь я и перевожу взгляд на Росса. – Это ты им сказал? На меня накатывает болезненное воспоминание: Эл на больничной кровати. Под глазами черные круги, лицо белое как мел, – все в жизни Эл всегда было либо черным, либо белым. В вену на тыльной стороне ладони воткнут катетер, рядом стойка и капельница с физраствором. На руке запачканная кровью плотная повязка. Улыбка Эл – усталая и неверная, но такая радостная… И в ней столько ненависти… – Эл не пыталась покончить с собой ни тогда, ни сейчас! – заявляю я, стиснув зубы. – Вы имеете в виду, что ее передозировка в возрасте… – Рэфик сверяется с телефоном, – девятнадцати лет была чем? Криком о помощи? Я невольно фыркаю. – Вроде того. Рэфик с Логаном обмениваются многозначительными взглядами. – С момента исчезновения Эл не пользовалась своими банковскими счетами, никому не звонила, не включала телефон. В ближайшие больницы не поступал никто, похожий на нее. С восьми пятнадцати утра третьего апреля никто не видел ни Эл, ни ее парусник. Росс обнаружил паспорт жены дома, в обычном месте. Почему вы так убеждены, что с вашей сестрой все в порядке? – Я уже говорила… – я вздыхаю. – Потому что она всегда так делает. Я так не делаю никогда. Мы с ней очень разные и никогда не были одинаковыми. Эл – моя полная противоположность, мое отражение, мой зеркальный близнец… – Притвориться утонувшей – довольно экстремальный поступок, вы не находите? Мне приходит на ум фраза: «Да ей море по колено!» – и я с трудом подавляю желание выпалить ее и нервно расхохотаться. – Ну да, конечно. Сами же сказали, что не знаете ее, как знаю я. Рэфик с Логаном снова переглядываются, и я понимаю, что они думают, – ведь отчасти я начинаю думать то же самое. Пытаюсь убедить себя, что мысль, пришедшая мне в голову в аэропорту Лос-Анджелеса, единственно верная. Снова накатывает тошнота, от запаха кофе становится еще хуже. Рэфик подается вперед. – С вашей сестрой случилось несчастье. Для расследования совершенно неважно, верите вы мне или нет, но весьма странно, что сестра-близнец пропавшей без вести женщины ни капли о ней не тревожится. – Она склоняет голову набок, напоминая мне хрупкую птичку с маминых фарфоровых тарелок. – Я проработала в полиции достаточно, чтобы знать, когда мне говорят не всю правду. Мы ступили на неправильный путь, и мне приходит в голову лишь один способ вернуться. – Вот что я получила вчера, – говорю я и кладу на стол открытку с соболезнованиями. Росс молча хватает конверт, видит на нем мое имя, вынимает открытку и читает. Плечи его опускаются, и он начинает комкать послание. – Постой, не надо! – восклицаю я и порывисто касаюсь его плеча. – Это хороший знак, она наверняка от Эл. – Росс не отвечает, и я хмурюсь. – Открытку положили на крыльцо – значит, Эл где-то рядом. Значит, она… – Эл тоже получала такие, – хрипло бросает он. – Причем десятками! – А-а… – по спине у меня бежит холодок. – Пока не пропала. Рэфик аккуратно забирает у него открытку, читает, кладет в конверт и передает Логану. Тот опускает улику в прозрачный пластиковый пакет, и я представляю другой вариант развития событий, в котором Эл ее не посылала, и меня одновременно бросает в жар и в холод. До меня внезапно доходит, что уголовный розыск обычно не занимается поисками пропавших без вести. Я смотрю на Рэфик. – Значит, вы поэтому ведете ее дело? Из-за открыток? Вы знаете, кто… – Недавно мы начали расследование угроз, которые получала ваша сестра. Открытку нашли вы? – Да. В дверь позвонили… – «В этом доме живет чудовище!» – вспоминаю я и обхватываю себя за плечи. – Конверт лежал на коврике. – Может, теперь вы начнете принимать их всерьез, мать вашу! – рычит Росс. |