Книга Бесчувственный… Книга 2, страница 74 – Екатерина Юдина

Я не могла понять, как Лиам и Райт в этот момент относились ко мне. Они слишком долго молчали, но, при этом, неотрывно смотрели на меня. Вновь первым тишину прервал Райт:

— Хорошо. Тест будет.

В какой-то момент мне показалось, что он наблюдал за мной. Следил за каждым движением и словом, из-за чего давал свободу. Желал узнать больше. Увидеть то, к чему я могу привести.

Вот только, то, что альфы не верили в то, что я дочь Лиама, было очевидно.

Лиам не отказывался от теста. Все это время он молчал, но его неотрывный взгляд я ощущала отлично.

Эмоции остались. Верно? Они что-то подсказывали.

К чему-то тянули. Вели.

Но все же, когда мы в частной лаборатории сделали тест и ответ был готов, я заметила, как у обоих альф на лицах скользнуло неподдельное удивление. Хотя, казалось, этих суровых мужчин уже ничем удивить. Они были готовы ко всему, но, наверное, только не к этому.

И уж, тем более, не к тому, что я собиралась рассказать.

— Все началось чуть больше пяти лет назад, — сказала, пока Лиам, приподняв брови, неотрывно смотрел на ответ теста. — Тогда мне только исполнилось восемнадцать лет. Запах был еще не полностью сформирован, но все же я вступила в совершеннолетие. Стала девушкой. Если меня так можно было назвать в том возрасте. Если честно, я тогда больше думала о том, как бы дождаться выхода новой серии любимого сериала, как бы зашить старые, изношенные вещи, чтобы они смотрелись аккуратно, или о том, как бы купить что-то вкусное. Были и другие мысли — как поступить в университет и куда устроиться на работу, но в основном я думала о чем-то мелочном, хоть и все это казалось мне очень важным. В день моего совершеннолетия я встретилась с тобой, Матс, и мы учуяли истинность друг друга…

— Наша истинность была установлена вчера.

— Нет. Это произошло пять лет назад. Пожалуйста, дай мне все рассказать. Я понимаю, что мои дальнейшие слова могут больше показаться полным бредом, но, пожалуйста, просто выслушай.

Я сделала глубокий вдох и продолжила. Мужчины меня не перебивали, но на некоторых моментах выражения их лиц менялись. Особенно эмоции виднелись в глазах.

Верили ли они мне? Навряд ли. В такое трудно поверить.

— Потом меня выбросило на остров. Там я провела пять лет, пока не смогла вернуться назад.

Мои слова утонули в тишине, повисшей в комнате. Лишь вдали за закрытой дверью находящейся в этой лаборатории слышались чьи-то шаги и голоса, но все равно казалось, что кроме этого небольшого помещения другого мира не существовало.

Создавалось ощущение, что вообще души разрывались на части. Не только моя, но и Лиама с Райтом. Иначе быть не могло. Жизнь нас потрепала, но, ведь, то, что не убивает, делает сильнее.

Теперь силы хватало.

Для того, чтобы покой больше никто не нарушил. Оставалось только обрести его.

— Кто твоя мать? — ладонь Лиама уже давно сжалась в кулак до побелевших костяшек. Смяла лист с ответом теста. — Ты не назвала ее имя.

— Я скажу, но у меня одна просьба — она не должна тебя видеть. Мне кажется, что это может разрушить ее жизнь.

— Считаешь, что я наврежу ей?

— Не своими руками, но, возможно, своим присутствием. Я позже расскажу про маму и про то, почему так считаю, а пока что… — я обернулась к Райту. — Нам нужно поговорить ноедине, но перед этим…

Я сделала несколько шагов вперед и обняла Лиама. Крепко. Изо всех сил. Так, словно делала это в первый и в последний раз.

Черт, как же я скучала.

— Мне тебя не хватало, — прошептала. Чувствовала, что альфа напрягся. Мне даже изначально казалось, что он вот-вот отстранит меня от себя, но он почему-то не сделал этого. Наоборот, спустя несколько бесконечно долгих секунд, положил руку мне на спину. Словно приоднимал. Его ладонь вновь сжалась. От этого движения веяло болью. — Я думаю, что ты все еще не веришь мне, но… Память стерли, но мое физическое присутствие в этом мире должно остаться. Хотя бы маленькие частички. Я уверена, что их можно найти. Может, я осталась на записях с каких-нибудь камер видеонаблюдения.

Я отстранилась от папы, хоть и мне казалось, что вместе с этим опять разрывала свою душу на части. Мне показалось, что и Лиам не хотел меня отпускать, но все же сделал это.

Сейчас между нами была стена. Я ее чувствовала. Вопрос лишь в том, что с ней будет немного позже, когда подтвердится то, что мои слова правда.

А я не сомневалась в том, что это произойдет.

У Лиама слишком много власти и влияния. Он сможет разыскать любую информацию.

Возможно, ему опять придется привыкать ко мне. Тем более, теперь у него еще был внук, о котором я пока что не рассказала альфе.

Лиам с Райтом перебросились несколькими фразами и я поняла, что вечером мы опять встретимся.

Это хорошо.

Я хотела как можно скорее опять увидеть папу. И вновь обнять его.

Черт возьми, в моих планах было постоянно обнимать Лиама.

Мы с Райтом молча вышли из лаборатории и так же, не проронив ни слова, доехали до его особняка.

Когда мы вышли из машины, Райт взял меня за руку и повел к зданию. Провел по коридорам и завел в свою спальню. Захлопнул дверь. Буквально бросил на кровать и навис сверху.

— Веришь мне? — спросила еле слышно.

— Нет.

На моих губах появилась улыбка. Я бы не сказала, что грустная или веселая. Наверное, этой улыбкой я бросала вызов.

— Я не знаю, кто ты, — Райт вплел пальцы мне в волосы. Сжал их. Дал понять, что я полностью в его руках. Я же ладонями сжала его рубашку.

— Узнаешь. Со временем. С каждым прошедшим днем. Тем более, я должна тебя кое с кем познакомить.

— С кем же?

— С самым важным мужчиной в моей жизни.

— Так у тебя все же есть кто-то?

Вот как можно настолько сильно не доверять мне и при этом вспыхивать от ревности за считанные секунды?

— Этот мужчина, между прочим, очень сильно похож на тебя.

Не знаю почему, но мне стало легко и внезапно спокойно. Чего нельзя было сказать про Райта. Он не злился — был в ярости.

Но, при этом, впервые за долгое время казался по настоящему живым.

Словно мы внезапно проснулись от долго сна.

Наконец-то начали жить, ощущая все в разы острее. Дышать друг другом так, что голова кружилась и дыхание перехватывало от желания насытиться друг другом. Поставить на коже бесконечные метки, которые присваивали бы. Давали понять, что мы принадлежим друг другу.

Других для нас не существует.