Книга Пари, миледи?, страница 25 – Делия Росси

— О чем вы?

Рольф непонимающе нахмурился, а я не смогла скрыть горькую иронию.

— Не нужно, милорд. Я прекрасно понимаю, какие чувства вы испытываете к леди Эшвуд. Я не слепая.

— Вы поразительно слепы, когда дело действительно касается чувств, Софи, — тихо произнес Стейн.

— Неужели? Но в кабинете я просто не могла их не заметить. Поцелуй и все, что ему сопутствовало, — пояснила, заметив недоуменный взгляд мужа.

— Рес! — Помрачнев, рыкнул Стейн. — Софи, это не то, о чем вы подумали. Мы не…

Он не договорил. Резко поднялся и сделал шаг ко мне.

— Ну, разумеется!

Я вскинула голову и посмотрела в расплавленную тьму его взгляда.

— Я помню утверждение, что поцелуй ничего особенного не значит, но все же ваши с Амалией отношения выглядят немного иначе, чем «ничего особенного». Впрочем, я не собираюсь обсуждать вашу личную жизнь. Она меня не касается. Просто подпишите бумаги, и я уеду.

— Нет, — твердо произнес Стейн, делая еще шаг и подходя почти вплотную.

— Нет?

Я не могла отступить. Не могла показать слабость. А сердце билось уже где-то в горле и болело так, что не давало вздохнуть.

— Ничего подписывать не буду, — нахмурившись, веско сказал Стейн. — Вы моя жена и точка. Кстати, из замка вы тоже никуда не уедете.

— Это еще почему?

— Да потому что отсюда нет выхода.

— Что за глупости? Вы не в себе? Что значит, нет выхода?

Я во все глаза смотрела на мужа, а тот знакомым жестом потер лоб и устало пояснил:

— Очередная аномалия. Сразу после вашего отъезда случился сильный выброс, который привел к изменениям в магическом поле Рендолла. Теперь никто не может выбраться с острова.

Стейн посмотрел на меня, а я вспомнила извозчиков, с ужасом сбегавших, как только я называла адрес, и все встало на свои места.

— Получается, войти в Рендолл можно, а выйти — нет?

— Да.

— Связи с внешним миром тоже нет?

— Нет.

— И вы ничего не можете сделать?

— Я пытаюсь, но пока безуспешно, — в голосе Рольфа прозвучала скрытая ярость, словно он злился на собственное бессилие.

Оглушенная новостью, я отступила назад.

— Но мне нужно домой!

Рес! Меня же дети ждут! Я не могу тут остаться!

— Мне срочно нужно домой, — сказала скорее себе, чем Стейну, но тот ответил:

— Успокойтесь, Софи. Я делаю все, чтобы решить эту проблему.

— Вы не понимаете! У меня там дети одни!

— Чьи дети?

— Мои!

— Софи, вы не перестаете меня удивлять, — после короткой паузы напряженно произнес Стейн и приказал: — Рассказывайте.

И я рассказала о малышах Калль. Все, вплоть до того, что они остались с няней и моим обещанием вернуться самое позднее завтра.

— Они мне поверили, понимаете? Они решат, что я их бросила. Или, что еще хуже, умерла, как умерли их родители.

Я сжала кулаки, пытаясь успокоиться.

— Софи, не нужно отчаиваться. Я справлюсь с проблемой. Мы справимся, слышите?

Стейн мгновенно оказался рядом, и прижал к себе так крепко, что я уткнулась носом в неглубокую впадинку на шее. И что-то случилось. Что-то изменилось в окружающем мире и во мне самой. Вся боль, вся тоска, все отчаяние, что тлели внутри, запертые усилием воли, вдруг растворились и исчезли, словно их и не было. А вместо них душу затопило теплом.

— Софи.

Шепот горячей волной скользнул по телу, проник в сердце, заставил его биться быстрее.

— Нет.

Я попыталась выбраться из объятий, выбираться из которых категорически не хотелось. Но всплывшее в памяти воспоминание о других объятиях — Стейна и Амалии, выветрило из головы все глупости.

Рольф, похоже, понял, о чем я думаю.

— Софи, то, что вы видели в кабинете… Забудьте, — твердо сказал он, и не думая меня отпускать. — Там вышло недоразумение. Амалия слишком избалована и привыкла добиваться своего. А в этот раз ей понадобился я, и она решила использовать ярму.

— Ярму?

Рес! Это многое объясняло. Средства на основе этого яда весьма токсичны, сразу проникают в кровь, и преодолеть их действие достаточно сложно. Ярма вызывала сильное влечение, затуманивала разум, рисуя перед глазами образ того, кого ты искренне любишь, и заставляя поверить, что ты целуешь именно его.

— Да. И если бы вы задержались минутой дольше, то увидели бы и конец истории.

Стейн прижал меня крепче и тихо добавил:

— У меня есть жена. Это вы, Софи. И никакая другая женщина мне не нужна. Слышите?

Внутри все замерло. Меня будто оглушило. А потом сердце дернулось, забилось, и душа очнулась, наполняясь надеждой.

Стейн помолчал немного, давая мне осознать прозвучавшие слова, и добавил:

— Я не дам вам развод. Сделаю все, чтобы вы ответили на мои чувства, но не отпущу, так и знайте. И пусть Эшвуд катится к ресу, он вас не получит.

— Эшвуд? Вы думали, что…

Я не договорила и подняла голову, чтобы столкнуться с сумрачным взглядом.

— Мать-Заступница, вы действительно думали… Но ведь это глупо! Лорд Эшвуд всего лишь довез меня до Бреголя, и мы тут же расстались.

— И вы не влюблены в него?

— Рольф, вы что, действительно ревнуете? Вы?

— А вы полагаете, я железный? — Хмыкнул Стейн. — Эти ваши улыбочки, забота и внимание, которым вы просто окутали Сомса…

— Лорд Эшвуд — мой пациент. И я делала для него ровно то же, что сделала бы для любого больного.

— И вы в него не влюблены?

— Ни капельки.

— Значит, ваше сердце свободно?

Стейн подался вперед, а я прикусила губу и посмотрела на него из-под ресниц.

Внутри поднималась теплая волна. Она захлестывала с головой, сметала сомнения, уговаривала поверить.

— Софи! — Рыкнул муж и, не дождавшись ответа, резко произнес: — Ладно. Ничего. Не бывает невыполнимых задач. Я заставлю вас забыть этого проходимца, кем бы он ни был.

— Даже если этот проходимец — вы, милорд?

Рольф на секунду замер, а потом рвано выдохнул и посмотрел мне в глаза.

— Софи, — неверяще произнес он, но тут же нашел мои губы, и я потерялась в обжигающем поцелуе. — Моя, — отстранившись на миг, чтобы вернуть мне возможность дышать, твердо сказал Стейн и добавил: — Не отпущу!

В черных глазах полыхало пламя, они обжигали огнем, и они же заставляли поверить, что все происходящее — не сон.