Онлайн книга «Тайная жизнь Ребекки Парадайз»
|
– Так это ты?! Почему не рассказала? Значит, надпись подлинная. Настоящий автограф Ребекки Парадайз! Все с ума сойдут! – Тс-с! Кто обнаружил надпись? Кто рассказал, что она там? Дверцу видели только три человека. Лаванда бы не проболталась. Она не хотела раскрывать личность Ребекки. Томас по уши втрескался в Софию, он бы ее предавать не стал. А староста и главный редактор хотела сохранить свое расследование в тайне. Да, сомнений быть не может, это точно не София. – София, – признался Алекс. – Она пустила слух… А это и не слух никакой! Она? Но почему? Зачем? Прозвенел звонок на урок. В голове всё перепуталось, и я хотела было выйти. – Погоди, – задержал меня Алекс. – «Здесь скрывается Ребекка Парадайз». Хи-хи-хи. От кого ты там скрывалась? – Я? Ну… так… «Так». Это всё, что я смогла придумать. Что со мной случилось? Неужели я больше не в состоянии сочинить нормальную небылицу? «Что такое – нормальная небылица?» – подумала я. Алекс выслушал несколько моих «так», на его лице появилось странное выражение, и он ответил: – Ясно. Мой друг обогнал меня и побежал вверх по лестнице. После этого случая Алекс таинственным образом исчез на целых два дня. Утром во вторник я не знала, что делать и с кем заговорить. Даже Джорджу я не могла рассказать про глоб. В голове становилось всё больше и больше вещей, которыми я не могла поделиться ни с кем. Еще чуть-чуть, и голова бы взорвалась. Алекс отомстил мне, сам того не ведая. Его «ясно» оказалось тем волшебным словом, которое превратило меня в Суперженщину-невидимку, как я и хотела. Без моего друга со мной не то что не разговаривали, на меня даже не смотрели. Ни косо, никак. А не смотрели на меня, потому что, пока в моей голове творилась полная неразбериха, в школе начали происходить вещи намного интереснее, чем промахи и ошибки Урсулы Дженкинс. Об этом я узнала только на третий день. В среду мир не просто перевернулся. В девять утра он начал вращаться. Ахмед Йорк, мальчик из Ливана, который, как и я, недавно перешел в нашу школу, явился на занятия в старой футболке, на которой красной краской написал: «ГДЕ ПРЯЧЕТСЯ РЕБЕККА ПАРАДАЙЗ?» Все как с ума посходили. В туалетах появились новые надписи зеленым фломастером: Здесь скрывается Ребекка Парадайз И Ребекка Парадайз следит за тобой К ним пририсовывали то широко открытый глаз, то голую ступню. Кто-то распечатал мои посты из глоба, сшил их в брошюру и начал распространять среди учеников. На обложке значилось: «Ты подозреваемый?» Те, кто еще не знал про глоб, записывали адрес на тыльной стороне ладони, чтобы не забыть. В коридорах, на переменах, во дворе только и разговоров было, что о Ребекке! «Я догадался, кто Ребекка на самом деле». «Если б я была Ребеккой, я бы арестовала училку по физре». «Скоро я вступлю в сообщество Парадайз и тоже буду вести расследование». «Мы все Ребекка, брат». Не только весь мир, но и моя голова пошла кругом. Сколько всего я перечувствовала! То мне было ужасно хорошо, то удивительно плохо. Я была смущена, весела, напугана; чувствовала свою важность и огромное волнение. Я то краснела, то бледнела, то была в клеточку… Наверное, так чувствуют себя поп-звезды или популярные актрисы. Сами того не подозревая, все вокруг говорили обо мне! Напоминаю, Ребекка Парадайз – это я. Или мне так казалось, пока не наступил четверг. В тот день после ремонта открыли спортивный зал. Я в спортзалах ничего не смыслю (это легко проверить: посмотри мои оценки по физкультуре в первой, второй и третьей школах), но с первого взгляда было ясно: либо насквозь мокрые маты вошли в моду, либо зал затопило накануне ночью. На стенах темнели огромные пятна, со всех сторон раздавалась ритмичная капель – видимо, что-то пошло не так. Учительница по фамилии Тредмилл не обращала внимания на катастрофу. Она была высоченной блондинкой (такая же рослая, как Джордж, только шире его в два раза); мы все боялись великаншу, а в тот день у нее и вовсе совершенно испортилось настроение, потому что зал был закрыт на ремонт всю первую четверть. – Быстрее! Стройтесь в шеренгу! Будем наверстывать упущенное. Кувырки! Покажите мне, как вы умеете делать кувырки. Ангус, принеси мат. – Он же мокрый! Мы все вымокнем… – Посмотрите на него! Не растаешь, не сахарный! Положи мат, иначе ушибешься. Задам же я тебе! Ангус с большим трудом приволок мат на середину зала, но я расслышала, как он тихонько буркнул в адрес Тредмилл: «Я рядом!» Несмотря на сырость и страх, я ликовала. На губах появилась улыбка. – Ты, мисс улыбка, сделай кувырок назад. – Я? – еле слышно проскулила я. – Да, ты. Тут есть еще одна ты? Давай, кувырок назад! «Ладно, Ребекка, – подумала я. – Быстрее начнем, быстрее закончим». Я собрала всю волю в кулак, встала на исходную, приземлилась попой на мокрый мат и изобразила, как мне показалось, симпатичный кувырок назад. Я перевернулась, и всё встало на свои места. В спортзале хохот отражается от стен сильнее, чем в классе. – Вот умора! – Так поросята в грязи барахтаются! – Это не кувырок, а свинорок какой-то! Я вернулась – девочка, у которой руки как ноги, а ноги как руки. Девочка, которая просыпается этими самыми ногами на подушке. Девочка-червяк, которая крутится, как спагетти на вилке. Нет, не крутится, а делает кувырки. Не кувырки, а свинорки. Я не была и не буду Ребеккой Парадайз. Никогда. Но и Урсулой Дженкинс я больше не была. Урсула никогда бы не смогла медленно подняться, глядя на своих врагов с выражением гнева на лице. Она бы никогда не вернулась в конец шеренги с высоко поднятой головой. А еще она бы никогда не склонилась к плечу Алекса и не прошептала бы ему: – Прости меня. Лучший друг девочки, у которой больше не было имени, обернулся. – Прятаться было свинством с моей стороны, что даже хуже, чем свинорок. Я больше так не буду. Я надеюсь, ты простишь меня, тогда я смогу сказать еще кое-что. – Прощаю, – с серьезным видом ответил Алекс. – Спасибо. – И подумала: какое облегчение! Мой единственный друг вернулся. – Я хотела сказать, что Ребекки Парадайз больше не будет. Я заканчиваю с ее приключениями. Глоб закрывается. – А как же… – Если ты не против, я бы хотела пойти домой одна. Я не простудилась, у меня нет аллергии на дождь, а у моих червяков нет кори. Просто мне нужно побыть одной. |