Онлайн книга «Три "Д" для миллиардера. Свадебный салон»
Артур соврал, мать сама напросилась. Он не особо был готов сводить ее с детьми, но та взялась упрекать, что ей не дают видеть внуков. — Я сам их мало вижу, мама, — ответил он. Мать вмиг уловила недовольные нотки в голосе. — Ну вот, — трагично всхлипнула в трубку, — я так и знала, что это она тебя настраивает. Скоро ты мне запретишь ступать на порог. Она — это Настя. В общем-то, мать была недалека от истины. Настя настаивала, чтобы дети не общались с бабушкой, и Артур сразу ответил, что на это не пойдет. Сошлись на том, что их общение будет проходить исключительно в присутствии Тагаева. Так что завтрак с Авророй был тем самым компромиссом. Они сидели все вместе в столовой за длинным роскошным столом, и Артур в который раз отметил, какими маленькими кажутся дети в его огромном доме. Стулья тоже были для них слишком высокими. — Вкусный омлет? — спросил он детей. — У мамы вкуснее, — ответил Давид. Артур заметил, как мать поджала губы. — Диана, выпрями спину, — обратилась она к девочке. — Вы помыли руки? — Мама, они помыли руки при мне, — ответил за детей Тагаев. Но мать хватило на несколько секунд. Один из близнецов подцепил вилкой кусок пышного омлета. Кусок оказался большим и шлепнулся обратно. — Данил, омлет надо есть другой вилкой, — строго заметила Аврора. — Я Давид, — угрюмо сказал сын. — Не важно. Возьми нож. Они совсем не умеют себя вести за столом, — повернулась она к Артуру. Давид положил вилку и сполз со стула. — Давид, ты куда? — позвал Артур, едва сдерживаясь, чтобы не заорать. — Я не голодный, — бросил тот, не оборачиваясь, и направился к выходу из столовой. — Ты совершенно напрасно обижаешься! — крикнула ему вслед Аврора. — Ты не должен так болезненно реагировать на справедливые замечания. Если хочешь быть Тагаевым, ты должен уметь вести себя в обществе. Артур, надо срочно пригласить специалиста по этикету, я сегодня же… — Не хотим, — вдруг сказал Данил, спрыгивая со стула. За ним сползла Дианка. — Мы не хотим быть Тагаевыми. Мы Савицкие. Дети взялись за руки и вышли следом за братом. Артур сделал глубокий вдох, чтобы не сорваться и не запустить в мать тарелкой. — Я тебя просил не лезть? — сквозь зубы процедил он. — Но сынок, это просто какой-то кошмар! — воскликнула та, всплеснув руками. — Я ничего такого не сказала! Дети должны быть воспитанными, мы с папой с самого детства приучали тебя к порядку. Конечно, они не виноваты, что у них такая мать… Артур встал из-за стола и швырнул рядом с тарелкой салфетку. — Можешь съесть все сама. Приятного аппетита. — И как мне наладить с ними контакт, если ты все принимаешь в штыки? — донеслось сзади возмущенное. Но он не стал отвечать. Если с утра и была какая-то иллюзия возникшего перемирия, то сейчас все улетело к чертям собачьим. Тагаев вышел в холл и увидел всех троих своих детей. Обутых и с рюкзачками. — Мы хотим домой, — тихо сказала Дианка. — Можно, мы пойдем? Артур смотрел на них, нахмурив брови, и лихорадочно думал. Держать насильно дохлый номер. Уговаривать? Вряд ли согласятся, даже если заставить мать просить у них прощения. Оставался один выход. Один единственно верный. Тагаев достал телефон, нажал на вызов и включил громкую связь. Она ответила сразу. Как будто телефон лежал перед ней, и она ждала звонка. Ему даже привиделось, как она хватает телефон и скользит по экрану дрожащими пальцами. — Что-то случилось, Артур? Как бы все дерьмово ни складывалось, он был рад слышать ее голос. Чуть нервный и взвинченный. — Привет, — Тагаев делал вид, что не смотрит, а сам боковым зрением следил за детьми, которые настороженно вслушивались в разговор. — Ты дома? — Да, а что? — Мне сказали, ты готовишь потрясающе вкусный омлет. К тебе можно напроситься на завтрак? Голос в динамике стал совершенно растерянным. — Конечно, а… — Отлично! Только со мной будет еще… раз, два, три… — он с преувеличенной серьезностью пересчитал всех троих и, увидев несмелые улыбки, почувствовал, как внутри отпускает сумасшедшее напряжение. — Еще три человека. И пожалуйста, поторопись, мы голодные как пираньи. — Хорошо, Артур, — покорно ответила Настя. Она была явно в полном замешательстве, но по телефону Тагаев ничего не собирался объяснять. Потом, при встрече. — Тогда жди, мы выезжаем, — он нажал на отбой и окинул вопросительным взглядом детей. — Ну что, поехали? И увидев, как загорелись совсем было потухшие глаза его тридэшек, мысленно с облегчением перекрестился. * * * Он приедет. Он сейчас приедет вместе с детьми. Тагаев. Ко мне домой. Завтракать. Он хочет омлет. Тагаев будет есть мой омлет. Мама. Не могу поверить. Яйца! Господи, у меня точно есть яйца? Добрый боженька, сделай так, чтобы были… Заглядываю в холодильник и облегченно выдыхаю. Есть. И яйца есть, и молоко, и даже кусок ветчины. Значит, не придется нестись на полной скорости в ближайший супермаркет. Артур сказал, они выезжают. Начинаю беспорядочно метаться по дому. Все валится из рук, сами руки трясутся и не слушаются. Бегу в спальню, роюсь в шкафу. Надо одеть что-то поприличнее, чем шорты и футболка. Платье или сарафан? В этом сезоне снова в моде длинные «в пол». Взгляд падает в зеркало, и я издаю горестный стон. О, нет, я же не успею сделать прическу! Расстроенно отбрасываю платье в сторону. Понимаю, что потратила зря целых три минуты и несусь обратно в кухню. Падаю на табурет и делаю глубокий вдох. В одной руке у меня миксер, в другой щипцы для волос. Видел бы меня сейчас Тагаев! Точно бы решил, что я умалишенная. Надо срочно взять себя в руки и прекратить дергаться. Неожиданно в голову приходит, что это не Тагаев ко мне едет завтракать, это возвращаются мои дети. И от такой простой мысли сразу становится легче. Я должна приготовить завтрак для своих детей. А Тагаев… Что ж, если ему не понравится мой вид, он всегда может уехать. Убираю щипцы, делаю обычный хвост и принимаюсь за омлет. Привычные движения действуют успокаивающе, и когда внедорожник Артура въезжает во двор, я уже вполне владею собой. — Мама! — дети облепляют меня с трех сторон, и я понимаю, как ужасно по ним соскучилась. Обнимаю одновременно всех троих и замечаю на себе взгляд Тагаева. Задумчивый и… теплый. Была бы я сумасшедшей, сказала бы еще, что заинтересованный. Но я пока умудряюсь сохранять ясность ума, поэтому такого не скажу. |