Книга Душа демона. Искупление, страница 36 – Мария Ларго

– Какова же была его задача? – Чернецкому в очередной раз не понравились мои слова. Он грозовой тучей навис над столом в центре зала, ожидая от меня ответа.

– Тварь была нацелена исключительно на меня и запрограммирована на мое устранение. Кое-кому очень не нравится, что я с вами сотрудничаю. И этот кое-кто использовал секретные разработки службы новейших технологий Владыки.

– Откуда такая уверенность?

– Во-первых, я раньше лично руководил этим отделом и хорошо знаю направления наших исследований. А во-вторых, тварь сама меня просветила, когда мы с ней весьма близко знакомились.

– День ото дня не легче! – Чернецкий отошел от стола и стал нервно ходить взад-вперед. – Мне высшего на моей территории мало! Теперь еще и темные дружки подтягиваются!

– Все претензии к Елене Мирославовне.

– Ладно, – отмахнулся начальник. А у меня сложилось ощущение, что на фоне всего произошедшего за последние полторы недели у него назревает нервный срыв. По крайней мере, пульс, плотность ауры и энергетические пульсации очень сильно на это намекали. – А что с охранником?

– Предполагаю, что он под мощным внушением кого-то из наших, – мои слова прозвучали монотонно. – Воздействие не позволит ему сказать то, что вы от него требуете.

– Какие варианты решения?

– Могу попробовать поковыряться в его голове, – предложил я. – Однако за его здоровье после процедуры я не отвечаю.

Илья Владимирович переглянулся с Николаем, а потом решил:

– Мне надо согласовать такие радикальные меры с руководством. Так что повременим.

Я лишь равнодушно пожал плечами.

– Как скажите.

А если честно, мне сейчас совершенно не хотелось заниматься чем-то подобным. Я мечтал о душе, куске хорошо прожаренной свинины и отдыхе в гордом одиночестве.

Бездна забери это истощение!

Неожиданно, почувствовав мою усталость и нежелание продолжать весь этот цирк, подал голос фантом.

– Может на сегодня хватит пыток? – Миролюбиво предложил он.

Мне показалось, что морок озвучил невысказанное желание всех присутствующих. Но он не взял в расчет тот факт, что Чернецкий был сильно раздражен и оставлять проблему нерешенной не собирался. Поэтому благая инициатива моего протеже дала обратный эффект.

– Какого черта он здесь делает?! – Не церемонясь, задал вопрос Илья Владимирович, чеканя каждое слово.

– Наф со мной, – мне совершенно не хотелось сейчас никому ничего объяснять.

– Николай, свяжись с ребятами. Пусть сопроводят фантома обратно в камеру. – Мои слова начальник пропустил мимо ушей.

И тут я начал злиться.

Похоже, они забыли, с кем имеют дело! К моему мнению стоит, как минимум, прислушиваться!

– Снова запереть Нафа я не позволю, – я говорил тихо. Но в каждом слове слышался металл.

– Элир, с каких пор вас волнует комфорт фантомов?

– С тех самых! – Рявкнул я. – Вы ослепли и не видите, что он разумен?!

В конференц-зале повисла тишина.

– Как это случилось? – Безопасник задал очевидный вопрос, удивленно разглядывая морока.

– Не знаю. Но факт остается фактом.

От моего ультиматума Чернецкий окончательно рассвирепел и брякнул, вероятно, не особо подумав о последствиях:

– Какие еще сюрпризы вы припасли за пазухой, а?! Сколько еще мигрантов с Демониума мне нужно будет взять на поруки?!

Услышав слово «мигранты», я поперхнулся. И не только я. Остальные маги оторопело уставились на начальника.

А потом у меня внутри будто сработала пружина. В последнее время я постоянно сдерживал свою злость, пытаясь держать себя в руках. А сейчас из-за брошенного в запале оскорбления сорвался. Ярость вскипела. Мое тело, облаченное броней, полыхнуло тьмой и сорвалось с места.

Из-за сильного истощения мой разум был заторможен. А вот звериные инстинкты сработали на опережение. Поэтому я не успел осознать свои действия и рванул в сторону Чернецкого. Еще чуть-чуть, и начальнику бы сильно не поздоровилось.

К счастью, в метре от моей цели меня остановил Наф. Я слабо дернулся в его захвате, боевая трансформация померкла и слетела. Энергии на ее поддержание у меня просто не осталось. Со злостью взглянув на резко побледневшего мужчину, только начинающего осознавать, что сейчас могло произойти, я произнес:

– Похоже, наши взаимоотношения зашли в тупик. Ваша нетерпимость вынуждает меня прервать сотрудничество. Если я этого не сделаю, в скором времени кто-то пострадает. Вы сами только что видели, что бывает, когда демон впадает в слепую ярость. Благодарите Нафа, что он вовремя успел меня остановить. – Стараясь не показывать окружающим свою слабость, я выпрямился.

– Элир, вы отказываетесь выполнять условия договора? – В голосе Чернецкого засквозила тревога.

– Договор, заключенный с Еленой, не обязывает меня ежедневно протирать штаны в закромах Комитета! Это ваши сотрудники должны отрабатывать восьмичасовой рабочий день. Мое время в отличие от них не регламентировано. И пункт договора о консультировании я теперь буду понимать в свою пользу. Объем работ нигде не прописан. Так что будем считать, что я свои обязательства уже выполнил!

– И все же вы не можете просто так уйти!

– Еще как могу! Наф, пошли!

Фантом послушно побрел за мной к выходу.

Спиной я чувствовал любопытные взгляды магов. И мне на мгновение показалось, что они на моей стороне.

Никто не стал нам препятствовать. Мы спокойно спустились на первый этаж в холл, прошли турникеты и вышли на улицу.

После душного помещения освежающие порывы ветра и легкая осенняя морось показались мне раем. Затянутое низкое небо добавляло вечеру сумрака. Я остановился у входа, стараясь хоть немного восстановить свои запасы энергии. Наф молча топтался рядом.

Внезапно комитетская дверь резко распахнулась, будто выходящий очень торопился, и я снова увидел Чернецкого. Вид у него был крайне утомленный, но решительный.

Я попытался предположить, что он задумал, но дальнейших его слов я ожидал меньше всего.

– Элир, извините меня. Я погорячился. – Произнес он, глядя мне прямо в глаза.

Честно говоря, я был крайне удивлен. Не думал, что Чернецкий сможет так быстро заткнуть свое раздражение и недовольство поглубже и признать неправоту. Его попытка примирения была достойна уважения. Но проблема заключалась в том, что я отходчивостью не отличался. Совсем даже наоборот, мстительность – мое второе я. А в сочетании с гордостью она иногда пугает даже меня. Поэтому о мировой в данный момент не могло быть и речи. К тому же показать начальству, кто из нас реально имеет больший вес, было необходимо.

– Я рад, что вы умеете признавать свои ошибки, Илья Владимирович, – просто сказал я. – Уж, не знаю, чем продиктовано ваше рвение – нежеланием получить по голове от руководства за проваленную миссию или действительно осознанием своей неправоты. В любом случае, я не бросаю слов на ветер. И продолжать сотрудничество в таком формате не собираюсь.