Онлайн книга «Авиаторы Его Величества»
|
«Боюсь, лорд Кадом говорил не о картинах…» – подумала Мария и спросила вслух: – А конфликты внутри королевства? – Мой конек! – Доктор Гейц, я невольно подслушал ваш разговор с лейтенантом Рейсом, – продолжил Вардид. – Не согласен с вами насчет Гита. Здесь был государственный механизм. – Вы подразумеваете земельные традиции? – Вы правы. Гит всегда отличало бережное отношение к земле. Когда-то давно… «Очень давно», – беззвучно дополнила Мария, подчеркнув первое слово. – …у нас существовали общины и старейшины. Они пережили владычество Этране́и, власть Россона, и в том числе завоевание Альконтом. Лют улыбнулся, словно сам читал графу эту лекцию. – Да… Несколько лет назад я изучала гитские традиции. Не сказала бы, что сейчас их можно считать отдельной системой. Они скорее дополняют существующие законы, защищая права крестьян. Например, разрушенный стихийным бедствием дом полагается восстанавливать хозяину земли, а не арендатору. Верно? – Доктор дождалась, пока Вардид кивнет, и закончила: – Я читала о предложенной вами земельной реформе и других инновационных идеях. Вы не выглядите сторонником традиций. – Разве мы не можем идти в ногу со временем и сохранять свои корни? – поинтересовался граф, пощипывая бороду. Мария почувствовала подвох. – Кхм… Вы опасаетесь не естественного взаимовлияния с Альконтом и Венетрой, а создания некоего сонма, – она специально использовала архаизм, – суррогатных традиций, которые навяжут всем подданным королевства? – Профессор Таргед был совершенно прав… – восхищенно ответил Вардид. – Вы – находка. Желание спаять свое королевство в единое целое – разумное, правильное стремление любого хорошего монарха, но… – Не ценой самобытности народов? – Раньше нас вообще не пускали в Коронную Коллегию. Теперь многие вынуждены пренебрегать землей и отдавать годы небу ради офицерского звания – чтобы их не считали людьми второго сорта. До сих пор обрести влияние можно только через военную службу. Словно ничего и не изменилось за века. Вардид явно заговорил на любимую больную тему. Мария любезно подтолкнула его к пропасти: – В Греоне существует закон, по которому любой человек, внесший серьезный вклад в развитие королевства, вправе просить о привилегиях. Вы слышали о Жера́не Кернье́? Этот греонский придворный деятель жил два века назад. Под его влиянием внутренняя политика Короны сильно изменилась. Благодаря Кернье социальные границы размылись, доступ в высшие круги получили промышленники, владельцы крупных фермерских хозяйств и богатые предприниматели. Упрощение законов сделало классовую систему гибче, но привело к ослаблению монарха. Сегодня его величество король Греона являлся скорее символом, чем правителем, хотя и не декоративной куклой, как в Россоне. До прихода Маркавинов к власти книги Кернье были в Альконте под запретом. – Я сторонник некоторых его предложений, – наклонил голову граф. – Неужели? – Мария вскинула брови и обвела рукой зал: – Не боитесь заявлять в свете о таких своих симпатиях? – Я у себя дома, – припечатал Вардид; от него повеяло угрюмой, как гитские леса, силой. – Меня заинтересовали идеи, воплощение которых расширило бы перспективы перед теми неординарными людьми, что не могут или не хотят тратить годы на военную службу. Я составил несколько предложений и планировал зачитать их на следующем заседании Коллегии. – Вы окажетесь в меньшинстве, – предупредила доктор. – Не я первый, не я последний, – ответил пословицей граф. – Мария, а вы помните, что выкладки Кернье использовали джаллийцы при создании последней конституции? – придирчиво уточнил Лют, которому в ее вопросе послышался недостаток уважения к политику. – Кстати, на Венетре целая школа энтузиастов, изучающих его труды. Милорд состоит с ними в переписке. Мария насторожилась. Граф недовольно поджал губы – последняя фраза определенно ему не понравилась, – но подтвердил: – Несколько промышленников, пара фермеров и крупный финансист. Меня познакомил с ними человек, который временами находит интересные вещи для моей харанской коллекции. – Я собираюсь их навестить, – оживленно добавил Лют. – Затем и приехал, не только к графу. Не хотите отправиться со мной, Мария? Мне кажется, вы почерпнете из поездки немало интересного. Я же получу внимательную слушательницу и приятную собеседницу. Доктор смешалась. Вряд ли внезапное путешествие входило в планы Амиллы. – Как скоро вы планируете отбыть? – Завтра вечером. Лорд Кадом – великолепный хозяин, но, как говорят в Альконте, порядочному джентльмену не подобает надоедать своим присутствием. – Не преувеличивайте, – отмахнулся Вардид. – Не хочу вас огорчать, однако доктор Гейц на приеме с подругой. Скорее всего, у них есть договоренности. – Мы не планировали так далеко, милорд, – возразила Мария. Перспектива показалась ей интересной. Пройдоха, которого Ольг Фолакрис вогнал в долги, выяснил, что Измаил Чевли отправился в сторону Венетры. Это не могло быть просто совпадением. – Профессор Таргед, мне нужно подумать. Лют замахал руками, показывая, что не настаивает на немедленном решении. Мария снова внимательно посмотрела на графа. Он выглядел увлекающейся натурой и говорил о Гите и соотечественниках со страстью истинного патриота. Поэтому не хотел афишировать переписку с последователями Кернье и чтобы Мария отправилась на Венетру. Она могла потом написать о поездке. Знакомство с подобными людьми плохо отразилось бы на репутации Вардида и ослабило бы его влияние среди альконской аристократии. К графу подошел лакей: – Леди Кадом просит вашего внимания. Вардид поднял руку, показав, что принял сообщение к сведению, и извинился перед собеседниками: – Боюсь, мне не следует забывать о других гостях. Профессор Таргед, доктор Гейц, прошу вас, присоединяйтесь к ужину. Граф ушел. Лют оглянулся на свой стол. – Откуда у него интерес к Кернье? – задумчиво спросила Мария, пытаясь вытянуть из профессора побольше. – Мне говорили, он страстно увлечен искусством. – Искусство и Гит. Гит и искусство. Граф поддерживает молодых и перспективных художников: покупает работы самородков, устраивает выставки, привлекает критиков. А его старинная коллекция… – Харанская? В смысле та, которой занимается человек, познакомивший его с венетрийцами… – Она самая большая… – Лют сдвинул брови. Марии не понравился его взгляд. Она оборвала подозрительный разговор: – Впрочем, неважно. Я бы тоже не отказалась поужинать. Еще увидимся? – Да… Сообщите, как выясните, сможете ли со мной поехать. Я был бы неимоверно счастлив. Хорошо, что вы перестали тратить время в небе, – он улыбнулся. – Пишите чаще. |