Книга Солнечные часы, страница 12 – Ширли Джексон

— По крайней мере, нам не предписано жить в бедности и целибате.

— Да уж… Признаюсь честно, я не охотнее поверила бы тете Фэнни, если бы мне велели раздать все свое имущество. С другой стороны, тетя Фэнни не получила бы подобного сообщения; оно никак не могло бы предназначаться для нее.

— Интересно, есть ли другие места на Земле, где люди сейчас узнают те же самые неправдоподобные вещи?

— Такая идея предполагает существование других теть Фэнни — сама мысль об этом невыносима!

— Раз уж мы верим, надо верить до конца, — заметил Эссекс серьезным тоном. — Я готов следовать за тетей Фэнни, потому что согласен с вами: это единственная положительная информация о нашем будущем; если я приму ее сторону, то уже не сверну с пути. Если я поверю в «золотой мир» тети Фэнни, ничто другое мне уже не подойдет — слишком сильно я его хочу.

— Мне бы вашу веру…

Погода, разумеется, стояла отличная. Змею под книжным шкафом так и не нашли, а живую изгородь — в особенности ту, что шла вдоль тропинки в тайный сад, — состригли. Тетя Фэнни каждый день — даже к завтраку — надевала бриллианты своей матери, а вместе с ними и взгляд, полный тихой удовлетворенности, особенно раздражавший миссис Хэллоран. Астма Мэри-Джейн несколько улучшилась. Эссекс, искусный в мелких поделках, вырезал для кукольного домика Фэнси тотемный столб, в нижней части до странного напоминающий тетю Фэнни. Мистер Хэллоран попросил сиделку читать ему «Робинзона Крузо» вместо журналов, и теперь, проходя мимо двери его комнаты, залитой солнцем, можно было услышать монотонное: «После полудня волны совсем улеглись, и отлив был такой сильный, что четверть мили до корабля я прошел по сухому дну. Тут снова у меня заныло сердце: мне стало ясно, что все мы теперь были бы живы…» ^[7]

Миссис Хэллоран набросала черновой план крошечного амфитеатра, который по ее замыслу должен был располагаться на небольшом холме позади сада, однако его практическое применение осталось в тайне.

Как-то утром миссис Хэллоран получила письмо.

— Я ожидаю гостей, — объявила она за завтраком, тщательно складывая письмо и убирая его в конверт.

— Здесь? — удивилась тетя Фэнни.

— Ну а где еще?

— Разве ты забыла, что в доме траур?

— Ты и сама никогда не вспоминаешь о Лайонеле, разве лишь для того, чтобы мне досадить. Я ожидаю гостей: миссис Уиллоу с дочерьми — это мои старые друзья.

— Не из нашего круга, я так понимаю, — кисло улыбнулась тетя Фэнни, — раз они такие старые друзья.

— Нет, тетя Фэнни, они тебя не порадуют. Как это чудесно — принимать гостей, не обращая внимания на твои вкусы!

— А дочери будут посещать мои занятия с Фэнси? — спросила мисс Огилви.

— Вряд ли. Старшей из них почти тридцать; боюсь, ей уже нечему у вас научиться.

— По крайней мере, они не задержатся надолго, — заметила тетя Фэнни с той же кислой улыбочкой.

— Я не видела Августу лет пятнадцать, — продолжала миссис Хэллоран, — но вряд ли она сильно изменилась.

— Когда они приезжают? — спросила мисс Огилви.

— Шестнадцатого. Это у нас пятница вроде бы, Эссекс?

В пятницу после полудня за гостями отправили машину. В ожидании все собрались в гостиной, за исключением Мэри-Джейн, которой нездоровилось.

Вскоре с улицы донесся мощный голос: судя по всему, гостья вышла из машины и распоряжалась переносом багажа. Миссис Хэллоран улыбнулась тете Фэнни, которая тихо считала про себя сумки, шляпные картонки и большие саквояжи, футляры с драгоценностями и тяжелые чемоданы…

— Как нам повезло, тетя Фэнни, что твой отец назначил срок этому визиту, — тихо сказала миссис Хэллоран и поднялась навстречу своей гостье.

Миссис Уиллоу, крупная женщина с оглушительным голосом, имела такой вид, словно потеряла что-то очень ценное где-то в районе пышной груди, она периодически тряслась и дрожала, и оглядывала себя с таким энтузиазмом, что невольно хотелось предложить помощь. Во всяком случае, что бы она там ни теряла, хорошее настроение всегда оставалось при ней — отчасти благодаря природному жизнелюбию, отчасти в силу полной душевной невосприимчивости. Миссис Уиллоу была твердо намерена вести себя дружелюбно и отказов не терпела.

— А ты постарела, Орианна! — воскликнула она, входя. — Как я рада! Чем старше мы становимся, тем приятнее видеть то же самое в своих друзьях!

И миссис Уиллоу широко улыбнулась присутствующим, словно готова была тут же прижать всех к мощной груди, этому вместилищу потерянных сокровищ, и приласкать за то, что они с каждой минутой становятся старше.

— Надо заметить, — безмятежно продолжала она, — ты здесь ничего особенно не улучшила. И надо заметить, Ричард Хэллоран тоже выглядит неважно.

Она кивнула мистеру Хэллорану, сидящему у камина в инвалидном кресле.

— В доме траур, мэм, — произнесла тетя Фэнни ледяным тоном.

— А это тетя Фэнни, моя золовка, — представила ее миссис Хэллоран. — Я и забыла, сколько шума ты производишь, Августа!

— И не говори! — Миссис Уиллоу неспешно обернулась, оглядывая каждого присутствующего в комнате, и деловито спросила: — А это что за юноша?

— Эссекс, — пояснила миссис Хэллоран, и тот безмолвно кивнул. — Мисс Огилви.

Последняя засуетилась, беспомощно оглянулась на Ричарда Хэллорана и слабо улыбнулась.

— Помнишь моих девчонок? — спросила миссис Уиллоу, бурно жестикулируя. — Вон та, хорошенькая, — Арабелла, а вон та темненькая — Джулия. Ну-ка, птички, поздоровайтесь с тетей Орианной!

— Постарайтесь называть меня миссис Хэллоран, — сказала та, обращаясь к девушкам.

Привыкшие к манерам родительницы, дочери явно недооценивали остальных. Темненькая Джулия кивнула, буркнула «здрасьте» и отвернулась; Арабелла мило улыбнулась, ее взгляд упал — на сей раз прицельно — на Эссекса, стоявшего позади кресла миссис Хэллоран.

— Как поживаете?

— Что ж… — подытожила миссис Уиллоу, обозрев комнату и ее обитателей. — Мрачно тут у вас. Как тебе мои девчонки, Орианна? Понравились?

— Пока не особенно, — ответила миссис Хэллоран. — Хотя, вполне возможно, я изменю свое мнение при дальнейшем знакомстве.

— Ричард, а вы меня помните? — Миссис Уиллоу подошла к камину. — Выглядите что-то неважно…

— Мой брат тяжело переживает потерю, мэм, — напомнила тетя Фэнни.

— Как же, Августа! — кивнул Ричард Хэллоран. — Они думают, что я выжил из ума, но я отлично помню: на вас было красное платье, сияло солнце…

Миссис Уиллоу добродушно рассмеялась.

— Я приехала подбодрить вас немного.