Книга Мы всегда жили в замке, страница 21 – Ширли Джексон

Дядя Джулиан спал в саду все утро. Пока мы работали, Констанс то и дело подходила к окнам спальни, чтобы взглянуть на него, и иногда застывала с тряпкой в руках, будто забыв, что мы должны стирать пыль со шкатулки нашей матери, в которой хранились мамины жемчуга, ее сапфировый браслет и ее бриллиантовая брошь. Я выглянула в окно только однажды и увидела, что дядя Джулиан сидит, закрыв глаза, а рядом стоит Чарльз. Было очень неприятно думать, что Чарльз расхаживает и среди наших овощей, и под яблонями, и по лужайке, где спал дядя Джулиан.

– Сегодня мы пропустим отцовскую комнату, – сказала Констанс, – потому что там живет Чарльз. – А через некоторое время она продолжила, будто размышляя вслух: – Интересно, правильно ли будет, если я начну носить мамин жемчуг? Я никогда не носила жемчуг.

– Ее ожерелье всегда лежит в шкатулке, – сказала я. – Тебе придется открыть ее и взять.

– Впрочем, кому какое дело, – отмахнулась Констанс.

– Мне есть дело, если ты будешь красивой.

Рассмеявшись, Констанс сказала:

– Какая я глупая. С чего бы это мне захотелось надеть жемчуг?

– Жемчугу лучше оставаться в шкатулке, где ему самое место.

Чарльз закрыл дверь отцовской спальни, поэтому я не могла заглянуть внутрь, но я беспокоилась, уж не передвинул ли он мебель? Не положил ли шляпу, носовой платок или перчатку на туалетный столик возле отцовской серебряной щетки для волос? Не заглянул ли в шкаф или в ящики стола? Комната отца находилась в передней части дома, и я гадала – может быть, если Чарльз выглянет в окно и увидит лужайку, а за ней нашу подъездную дорожку, которая ведет на большую дорогу, ему захочется выйти на эту дорогу и убраться домой?

– Долго ли Чарльзу пришлось добираться до нашего дома? – спросила я у Констанс.

– Четыре или пять часов, кажется, – ответила она. – Он приехал на автобусе в деревню, а уж оттуда шел пешком.

– Значит, ему нужно четыре или пять часов, чтобы вернуться обратно домой?

– Полагаю, что да. Когда он уедет.

– Но сначала ему придется пешком идти в деревню?

– Если ты не отвезешь его на крылатой лошадке.

– У меня нет никакой крылатой лошадки, – сказала я.

– Ах, Меррикэт, – вздохнула Констанс. – Чарльз совсем неплохой человек.

Искры сверкали в зеркалах, и все эти бриллианты и жемчуга в маминой шкатулке с драгоценностями сияли в темноте. Констанс поднимала и опускала жалюзи в коридоре, когда подходила к окну, чтобы взглянуть на дядю Джулиана; за окном на ярком солнце быстро распускались молодые листья. Чарльз проник к нам в дом только потому, что колдовство развеялось. Если я смогу восстановить защиту вокруг Констанс, оставив Чарльза снаружи защитной оболочки, ему придется убраться из нашего дома. И нужно будет протереть все, к чему он прикасался.

– Чарльз – привидение, – сказала я, и Констанс снова вздохнула.

Я протерла тряпкой дверную ручку; по крайней мере, хоть здесь следов Чарльза не осталось.

Приведя в порядок комнаты наверху, мы спустились на первый этаж, вместе с нашими тряпками, совком для мусора, метелками и шваброй, точно парочка ведьм, которые возвращаются домой. В гостиной мы вытерли пыль со стульев с золочеными ножками, с арфы, и все засверкало, даже голубое платье мамы на портрете. Нацепив тряпку на швабру, я протерла пышную лепнину, которая так напоминала мне свадебный торт. Покачнулась, едва устояв на ногах, посмотрела вверх и представила, что потолок – это пол и что я вытираю пыль, деловито паря в пространстве, невесомая, сверху вниз глядя на свою швабру, пока комната не закружилась перед моими глазами, и я снова очутилась на полу, мечтательно глядя в потолок.

– Чарльз еще не видел эту комнату, – сказала Констанс. – Мама ею так гордилась; следовало сразу же привести Чарльза сюда!

– Можно мне сэндвичи на обед? Я хочу пойти к ручью.

– Меррикэт, однажды тебе все равно придется сесть за один с ним стол.

– Сегодня за ужином, обещаю.

Мы вытерли пыль в столовой: серебряный чайный сервиз и высокие деревянные спинки стульев. Каждые пять минут Констанс бегала на кухню, чтобы выглянуть в заднюю дверь и проверить, как там дядя Джулиан. А один раз я услышала, как она смеется и кричит:

– Осторожно, там грязь!

И я понимала, что она обращается к Чарльзу.

– Куда ты посадила его вчера вечером? – спросила я.

– На папин стул, – ответила она. – Он имеет полное право сидеть на нем, ведь он гость и просто вылитый наш отец.

– Сегодня за ужином он тоже будет на нем сидеть?

– Да, Меррикэт.

Я тщательно протерла отцовский стул, хотя в этом было мало толку, если Чарльз и дальше собирался на нем сидеть. Мне придется перечистить все столовое серебро.

Закончив уборку, мы вернулись на кухню. Чарльз сидел за кухонным столом, курил трубку и наблюдал за Ионой, который, в свою очередь, наблюдал за Чарльзом: было очень неприятно дышать дымом на нашей кухне и столь же неприятно было видеть, как Иона смотрит на Чарльза. Констанс вышла в сад, забрать дядю Джулиана, и мы слышали, как он кричит:

– Дороти? Дороти, я не спал!

– Я не нравлюсь кузине Мэри, – снова сказал Чарльз, обращаясь к Ионе. – Интересно, знает ли кузина Мэри, как я умею поквитаться с людьми, которым не нравлюсь? Тебе помочь с коляской, Констанс? Хорошо поспали, дядя Джулиан?

Констанс сделала сэндвичи нам с Ионой, и мы съели их на дереве; я сидела на нижней развилке, а Иона устроился на ветке возле меня, наблюдая за птицами.

– Иона, – сказала я ему, – ты больше не станешь слушать кузена Чарльза, – и кот уставился на меня вытаращенными от удивления глазами: с чего это я принимаю решения за него? – Иона, – объясняла я, – он всего лишь привидение. – Иона закрыл глаза и отвернулся.

Было очень важно найти правильный талисман, чтобы прогнать Чарльза. Несовершенная или неправильно использованная магия могли лишь навлечь на наш дом новые несчастья. Я подумала было о драгоценностях нашей матери, поскольку сегодняшний день был днем блестящих предметов, однако в пасмурный день они могли лишиться своей силы; кроме того, Констанс наверняка рассердится, если я вытащу их из шкатулки, где им полагается быть, к тому же она сама отказалась от мысли надеть жемчуг. Я подумала про книги, которые всегда обладали значительной защитной силой, однако ведь отцовская записная книжка свалилась же с дерева и впустила Чарльза! Возможно, книги не имеют силы против Чарльза. Я легла навзничь на древесный ствол и загадала магическое действие: если в течение трех дней Чарльз не уберется, я разобью зеркало в передней.

За ужином он сидел напротив меня, на стуле нашего отца, и его большое белое лицо заслонило серебряную посуду в буфете за его спиной. Сначала он смотрел, как Констанс нарезает кусочки курицы для дяди Джулиана и аккуратно раскладывает на тарелке; потом стал наблюдать, как дядя Джулиан кладет в рот первый кусочек и без конца перекатывает его во рту.