Книга Это падение, страница 20 – Джинджер Скотт

У него потрясающая улыбка. Такое выражение лица, как у него, я видела на фотографиях влюбленных в журналах. Так смотрят на женщин мужчины с рекламы парфюма. Так смотрит на меня сейчас он. Мне не хочется, чтобы волшебство момента закончилось, но избежать этого нельзя. И как только я возвращаюсь в реальность, счастье меркнет.

Я перестаю кружить, но удерживаю на лице улыбку, желая подольше не погружаться в свои извечные чувства.

– Ты очень красивая, знаешь это?

От слов Нейта перехватывает дыхание. Он считает меня красивой. Но я не красивая… я страшная, в шрамах.

– Не делай этого.

– Не делать чего? – Мои плечи никнут, руки ложатся на привычное место и стискивают талию.

– Не закрывайся от меня.

Нейт делает шаг ко мне, я – шаг от него. Но на каждые два моих шага он делает три, пока не хватает меня за локти.

– Ты замерзла.

– Я в порядке. – Хочется, чтобы это мгновение длилось вечно. Мне страшно… продолжение нашего разговора пугает невероятно. Но я так долго ничего не желала. А сейчас хочу лишь этого – минуты наедине с Нейтом.

Его ладони скользят по моим рукам вверх, к шее, и вскоре ласково обхватывают лицо. У меня стучат зубы. Уймитесь! Нейт так близко, что я чувствую его дыхание, и на секунду кажется, что он поцелует меня. Но он отступает, стягивает с себя лонгслив и надевает на меня, помогая вдеть руки в рукава.

– Спасибо. – Губы дрожат – частично от холода, частично от желания быть поцелованной.

– Не за что. Я же виноват, что притащил тебя под разбрызгиватели.

Нейт притягивает меня за талию к своему боку, и мы пересекаем поле, хлюпая кроссовками по траве.

– А здесь можно сейчас находиться? – спрашиваю я, заметив оставляемые нами позади глубокие следы.

– Нет, ты что! Мне за это голову оторвут. Тут повсюду камеры. Готов поспорить, что охрана уже чешет сюда.

Сердце взволнованно бьется, и я ускоряю шаг. Затем торможу, когда до меня доходит, что Нейт смеется.

– Не смешно, – бурчу я.

– Ну прости. Я пошутил. Тут нет камер. Нам здесь быть не положено, но никто не узнает.

Мы перелезаем через невысокую стенку к скамейке запасных, и Нейт помогает мне спуститься. Удивительно, но его ладони почему-то теплые, в то время как я вся окоченела. Мне хочется держать его за руку, переплести наши пальцы, однако Нейт убирает ладонь, как только я спрыгиваю на землю. Сердце болезненно сжимается, и это невозможно игнорировать.

Скамейка запасных широкая, я сажусь на ней боком, притянув и обняв колени. Стараясь согреться, натягиваю поверх них кофту Нейта. Нейт садится передо мной, скрестив ноги.

– Я это серьезно сказал, – говорит он, выгнув бровь и теребя шнурки на моих кроссовках. – Что ты очень красивая.

Прячу улыбку, покусывая нижнюю губу. Кивнув, шепчу:

– Спасибо.

– О Нейт, я тоже нахожу тебя невероятно привлекательным, – отвечает он тоненьким женским голосом, имитируя мой голос.

Рассмеявшись, опускаю взгляд на колени. Я не знаю, что говорить.

– Ты… неплох, – выразительно пожимаю плечами. – Высокий и здоровенный. И твои колени из-за бейсбола наверняка щелкают и хрустят, так что впереди тебя ждет жуткий артрит. Но ты ничего.

Нейт без предупреждения дергает меня за ноги, опрокидывая на спину.

– Черт, а мы-то с Таем думали, что это Пейдж – сучка, – шутит он.

– Не-а. Куда ей до меня. На самом деле ты меня настоящую даже не видел. Под внешней оболочкой я благоухаю лосьоном, блещу и сияю, а мои волосы стоят колом от кучи нанесенных на них средств.

– Ух ты! Вот знаешь, я прям чувствовал, что ты такая. Давай же, детка, срывай с себя маску, покажи настоящую себя. – Нейт со смехом тянет меня за руку, возвращая в сидячее положение. Однако в этот раз ладони не убирает, касаясь меня подушечками пальцев, словно не знает, хорошая ли это идея – сжать мою руку.

– Тебе не понравлюсь настоящая я. – Сглотнув, смотрю в сторону.

– Еще как понравишься, – отвечает Нейт.

Ощущая на себе его жгучий взгляд, перевожу тему:

– Расскажи мне о Тае. Как он получил травму?

Его ладонь соскальзывает с моей. Нейт обхватывает руками скамейку под собой и, как гимнаст, приподнимает над сиденьем свое тело. Потом опускается, выдыхает и складывает руки на коленях. И все это время не поднимает глаз.

– Таю было шестнадцать. Мне – двенадцать. Мы отдыхали на большом озере вблизи Нового Орлеана. У бабушки с дедушкой там участок земли. Тай в детстве научил меня в этом озере плавать. Это место для нас – второй дом. Так много воспоминаний.

Смотреть на вспоминающего детство Нейта удивительно. Он говорит о брате с бьющей через край нежностью и любовью. Мне завидно, что в его жизни есть тот, кто вызывает подобные чувства.

– В тот год нас обоих тянуло на приключения. Возле озера был крутой уступ, с которого каждое лето прыгали подростки, и я только и твердил о нем брату, умоляя взять меня туда и прыгнуть вместе со мной. Но когда мы поднялись наверх, я испугался высоты и заплакал. Заметь, что сейчас тебе двенадцатилетний пацан покажется еще совсем маленьким, но плакать в таком возрасте мальчику уже стыдно. Я чувствовал себя лузером. Пожалев меня, брат сказал, что прыгнет первым и покажет, как это просто. Он… не выплыл.

Я прикрываю ладонью рот, не желая, чтобы Нейт видел реакцию на свои слова. Но глаз не скрыть, и в них уже набухают слезы, готовые сорваться с ресниц.

– Тай сломал второй и третий позвонки. Точнее, вдребезги разбил. Я несся вниз по холму, вопя как безумный. Рыбаки услышали меня и помогли вытащить Тая из воды. Поездка в больницу прошла как в тумане, помню только, что в голове билась мысль: родители возненавидят меня. Я сам ненавидел себя. Потому что вынудил брата сделать глупость.

– Но ты не виноват в произошедшем.

Я инстинктивно тянусь к его ладони, и когда мои пальцы касаются ее, у Нейта на секунду сбивается дыхание, а потом он слегка сжимает мою руку.

– Сейчас я это понимаю. Тай быстро вправил мне мозги. Возможно, ты заметила, он не терпит жалости. – Говоря все это, Нейт не отрывает глаз от наших сцепленных рук.

– У тебя потрясающий брат. – Я жду, что его ресницы взметнутся, а взгляд найдет мой. Но он продолжает смотреть вниз, на наши ладони.

– Да, он такой. Я хорошо играю в бейсбол благодаря ему. Тай всегда хотел играть профессионально, хотя бы в университете. Когда он больше не мог этого делать, я сделал его мечту своей. И хотел поступить сюда ради него. – Губы Нейта трогает слабая улыбка.

– Не дождусь, когда увижу тебя в игре, – замечаю я, и его взгляд наконец встречается с моим, проникая в самое сердце.