Книга Босиком по осколкам, страница 21 – Анна Сафина, Яра Вольцева

— Кирилл, мне больно, — просипела, пытаясь выдернуть свою руку.

— Прости, — спохватился он и отпустил, даже сделал шаг назад.

Соловьев встряхнул головой, в глазах его появилось осмысление, страх пропал.

— Не объяснишь? — спросила спустя несколько секунд, чувствуя, что воздух сгустился, даже лай собак заглушился под стуком сердца в ушах.

Сначала воцарилось молчание, а затем он развернулся боком, глядя на вольеры снизу.

— Я в приюты для собак начал ходить в качестве терапии, чтобы перестать бояться их, — пожал он плечами и улыбнулся.

— Почему боялся? — спросила, но чувствовала, что хожу по тонкому льду.

— У нас в детстве был пес, я его звал Рич, мой лучший друг, — начал он говорить, а я затаила дыхание, ожидая дальнейших слов.

— Что-то случилось? — всё же задала вопрос, когда молчание стало затягиваться.

— Мне тогда десять лет было, я шел из школы домой по другому маршруту. Вместе с Ричем двигался, он меня встречал, — стал говорить немного невпопад, видимо, в мыслях о прошлом, в плену воспоминаний. — Всегда ходил по прямой, а в тот раз хотел через футбольное поле перейти, не знал ведь, что там дикая собака будет.

И снова осекся, глаза остекленели, он отошел от вольера и пошел на выход. Я двинулась следом за ним.

— Они разорвали Рича? — предположила я, ведь других вариантов не было.

— Они напали на меня, — сказал он, но я шла сзади и не видела выражение его лица, хотя голос был севший. — А Рич меня защищал. Я почти не помню ничего, благо, что рядом были люди и разогнали свору, вот только Рич умер, а я потом месяц с укусами в больнице лежал, мне сделали уколы. Родители опасались, что я заболею бешенством, вот только я с тех пор стал бояться собачьих. Не знаю, может, дело в нападении, может, в смерти Рича.

По его тону и напряжению спины сразу было понятно, что вся эта история тогда еще десятилетнему мальчику тяжело далась. В груди возникло чувство жалости, ведь и я теряла домашних любимцев.

— Мне жаль, Кирилл, я… — протянула руку, желая коснуться его спины, вот только в этот момент его плечи расправились, а он резко пошел к мотоциклу, на ходу перебивая мою речь.

— Поехали, отвезу тебя домой, у меня еще дела, — голос стал холодным, словно и не было только что откровений.

К горлу подкатил ком, но я промолчала. Меня словно отрезвило, когда на меня посмотрел прежний Соловьев, губы которого были искривлены, а глаза отдавали насмешкой. Я молча села сзади него, обхватила торс и прикрыла глаза.

Как только он подвез меня до общежития, и я слезла, тут же загудел мотор, а мотоцикл сорвался резко с места. Мне оставалось лишь смотреть ему вслед, всё это было очень странно, такая разительная метаморфоза заставила удивляться его характеру.

Встряхнула головой и пошла к общежитию, стараясь не забивать себе голову странностями Кирилла Соловьева, который мне вот абсолютно никак не нравился. Сколько бы не убеждала себя, всё равно думала о нем, пока шла по коридорам общежития.

Но когда зашла внутрь комнаты, обнаружила там Милу, которая пластом лежала на кровати.

— А ты где была? Я тебя после пар не видела, — сказала я и завалилась на кровать, но ответа от подруги не последовало.

Сначала я не обратила на это внимания, а затем услышала всхлипывания. Подняла голову и увидела, что она накрылась одеялом с головой и вся тряслась. Я подорвалась с места и подошла к ней, чувствуя какое-то напряжение.

— Мил, что-то случилось? — спросила у нее, потрогала за плечо.

Она замерла, а затем медленно раскрылась, поворачиваясь ко мне и садясь на постель. Всё ее лицо было красным от слез.

— Ты чего, плакала? — сделала я вывод и присела рядом, обнимая за плечи, не знала больше, как поддержать.

— Все мужики — козлы, — всхлипнула Мила, затем снова разревелась в полную силу.

Я погладила ее по спине и прикусила нижнюю губу.

— Давай я чай заварю, и ты мне всё расскажешь, — вздохнула и встала, направляясь к чайнику.

Не сразу, но Мила чуть успокоилась, хотя всё равно иногда продолжала всхлипывать.

— Помнишь, я тебе говорила, что встречалась с бизнесменом? — спросила у меня, сморкаясь в платочек.

Я заварила чай и подала одну чашку ей.

— Который электроникой занимался?

Что-то такое припоминала. Помню, что не одобряла ее встречи с человеком старше на пятнадцать лет.

— Который обещал развестись с женой и на мне жениться, — выговорила Мила и снова заревела, прикрывая ладонями лицо.

— Мил, — начала говорить, но ни слова не смогла выговорить, ведь не хотелось сыпать соль на ее девичьи раны.

Я еще тогда говорила, что не стоит верить всем словам, которые говорят мужчины, в особенности, когда ему нравится женщина. Понимала, что права, но больше всего мне сейчас было жалко Милу.

— Ничего страшного, будет другой мужчина, который тебя полюбит и не будет занят, — погладила ее по коленке, никак не комментируя ее наивность и влюбленность в женатого, хотя в душе не одобряла ее выбор и действия.

— Не будет ничего уже у меня, не будет, — всхлипнула и разревелась, отчего глаза у нее стали аки щелочки, а лицо опухло.

— Что случилось? — спросила, в напряжении ожидая, что она скажет.

Вот только вместо ответа она опустила глаза вниз и положила руки на живот. Я проследила за ней взглядом и всё поняла без слов. Прикрыла глаза, ведь в этот момент ничего ободряющего сказать я не могла. Поставила чашку на стол и подошла к ней, обняла. Всё, что я могла сейчас сделать — это подарить объятия и дать поддержку.

— Родителям сказала? — спросила у нее.

— Думаешь, им есть до этого дело? У них свои своих проблем хватает, — осипшим глухим тоном ответила она и уткнулась мне в грудь.

Футболка быстро пропиталась ее слезами, а мне стало еще больше обидно за нее. В такой ситуации родители из глубинки ничем не могли ей помочь. Мать — доярка, отец — обычный трудовик в школе, а с учетом славы ее старшей сестры, они первыми заклюют Милу и закидают камнями.

Кое-как успокоив ее, уговорила лечь спать, в таком состоянии ничего решать нельзя.

— А мужчине сказала? — спросила ее в конце, отчего-то знала, каков будет ее ответ.

— Он деньги дал, — глухо ответила она, легла на кровать на спину и бездумным взглядом посмотрела на потолок.

— Будет поддерживать ребенка? — переспросила, неправильно понимая ее слова.

Она отрицательно покачала головой и прикрыла глаза.

— Сказал избавиться от проблемы, и жена у него оказалась дочкой богатых родителей, а он из себя ничего не представляет, боится всё потерять, — ответила она и отвернулась к стене.