Онлайн книга «Мой большой... Босс»
|
А сейчас… Сейчас происходит медленный, но совершенно неотвратимый наплыв… Когда невозможно сопротивляться, силы слишком неравные… Я уже не дрожу… Нет… Меня колотит. С бешеной силой, так, что зуб на зуб не попадает. Босс тормозит коней на самом краю. Перехватывает меня за подбородок, задирает, смотрит в глаза, и, кажется, совершенно не понимает, что этого уже не требуется. Тормозить. Потому что я — уже в его власти. Я — уже сделаю все, что он захочет… Просто потому, что рядом с ним — ни одной мысли в голове. Только мольба, дурацкая и униженная… Чтоб продолжал. Продолжал разрушать меня. Захватывать. Покорять. Убивать. — Русалка… — низко-низко, на грани слышимости вибрирует его голос, входя с моим глупым телом в идеальное звуковое и чувственное сочетание, — я не могу… Сквозь невероятное созвучие моего тела и его голоса пробивается диссонирующая нота. «Не могу», — говорит он… Что он не может? Не может продолжать? Да? Почему? Почему? Не хочет? Хочет же! Очень хочет! Глаза его затягивают, еще больше толкая меня за грань безумия, губы требовательные и жадные, руки крепкие, не размыкаются! Он хочет! «Не могу»… Или… Или у него… Вика? Конечно, Бог мой! Конечно, у него Вика… Какая я дура! Опять! Опять! Как могла позволить? Замираю в его руках, не делая попытки высвободиться, сердце стрекочет, словно обезумевшая цикада, рванет сейчас в груди! Отпусти меня! «Не могу»… Отпусти тогда! Я тоже не могу! — Не могу… Остановиться… — договаривает он с выдохом, а затем, не дав мне возможности осознать его слова, не дав мне переключиться опять с ужаса, что сейчас все остановится, к ужасу, что сейчас все произойдет, целует в губы. Делая окончательный выбор в пользу безумия. За нас обоих. И я… Я поддерживаю его в этом. Обнимаю, отчаянно вцепившись в ворот светлого джемпера пальцами, раскрываю губы, позволяя жесткому языку требовательно хозяйничать во рту, и не замечаю даже, как меня просто и незатейливо отрывают от пола, лишь для того, чтоб ему было удобнее целовать, чтоб не приходилось сгибаться надо мной в три погибели. Я вишу в лапах своего Большого Босса и ощущаю себя… Беспомощной маленькой самочкой в зубах взрослого хищника. Он хватает за холку и тащит туда, куда ему нужно. А я только позволяю ему это все делать. И от такого безволия жутко и сладко. Мне сейчас не до мыслей о том, почему мне так странно, я потом про это подумаю. Но эти эмоции, эти ощущения — что-то настолько новое и настолько яркое, словно вспышками на Солнце бьет в голову. Я это запомню. Я этого не смогу просто забыть. Как целует меня Темирхан, жадно, дико, кажется, полностью утратив самоконтроль. И от этого жарко и страшно. Как укладывает на широкий кожаный диван, замирает на мгновение, рассматривая мою фигуру, и в этот момент мне мучительно стыдно и хочется натянуть юбку пониже. Но Большой Босс рывком стягивает светлый джемпер через голову… И я застываю. Еще хлеще, чем тогда, летом, когда, вытаращив глаза, рассматривала его массивную, растатуированную, заросшую жестким волосом грудь, по которой текли капли воды. Прозрачной и ледяной. И от нее соски съеживались… Хотелось их укусить… Сейчас, в полумраке випа, мой Большой Босс выглядит еще больше. И еще привлекательней. Широченные плечи, увитые мускулами руки, вены выпуклые на предплечьях, запястья… шириной с три моих, наверняка. Или еще шире. Живот, такой крепкий, что в него хоть кувалдой бей — не пошатнется. Живот воина, сильного мужчины. Дорожка темных волос по нему — вниз, за ремень джинсов… Сглатываю и поспешно возвращаюсь к лицу. Наверняка, я выгляжу на редкость нелепо с красными щеками и сбившимися в колтун волосами… По сравнению с ним, я — словно странное идиотское существо рядом с… Тяжеловесным и знающим себе цену монгольским ханом. — Красивая такая, русалочка, — хрипит мой Босс, — хочу тебя. Ты же видишь, да? Эти слова — нечто совершенно ненужное сейчас. Потому что и ему, и мне понятно, что просто так я отсюда не уйду. Давно понятно. Еще с момента первого поцелуя у двери. Но, судя по всему, Темирхану надо соблюсти формальности. Зачем-то. Мне все равно. Я не думаю. Он называет меня красивой. Он. Самый красивый мужчина, которого я когда либо встречала, называет меня красивой. Кто я такая, чтоб спорить? Киваю. — Я не остановлюсь, русалка… — продолжает Темирхан, — ты понимаешь? Опять киваю. Хватит говорить, поцелуй меня уже! Ужасно хочется опять испытать то ощущение сладкого восторга, перемешанного с ужасом, которое дарит его поцелуй. Темирхан смотрит на меня пару секунд, словно давая мне время одуматься, и это так же эфемерно, как и его слова. Потому что он никуда не отпустит, а я никуда не уйду. Мы оба это понимаем. Темирхан кивает, прищуривается и… рвет пряжку ремня на джинсах. Это получается у него настолько… Горячо, что меня мгновенно обдает жаром, а губы сохнут мучительно и болезненно. Он прямо сейчас… Разденется, да? Прямо сейчас? Но мой Босс, расстегнув ремень, молча скользит ко мне, упирается здоровенными ручищами в диван возле моей головы и опять целует. Я мгновенно дурею и уже не думаю про то, когда он штаны снимет, сейчас или позже. Это все настолько неважно, главное, чтоб не останавливался! Чтоб просто не останавливался! И Темирхан явно слышит мои немые мольбы. Потому что больше остановок нет. Ни, когда с меня исчезает черное платье, ни, когда под давлением властных рук скользят вниз трусики… Я в этот момент уже вообще не в себе, потому что Темирхан не просто раздевает. Он зацеловывает буквально каждый сантиметр тела, сводит с ума своими прикосновениями, ласками, настолько откровенными, что раньше я и подумать не могла, что можно… так. Когда понимаю, куда двигаются его губы, простреливает невероятный стыд, я стараюсь сомкнуть ноги, не пустить, но, конечно, это все пустое. Большие лапы ложатся на ягодицы, подтаскивают к себе ближе, а я не могу смотреть даже, на то, что он делает, я цепляюсь нелепо за подлокотник дивана у себя над головой… В мозгах обесточенных только глупые междометия: «Мамочки, мамочки, мамочки… Ай… Ай…» Это все так стыдно, так пошло… И потолок над нами натяжной, глянцевый… Я вижу, хоть и не хочу, но вижу эту возмутительную картину, вижу зверя, жадно вылизывающего меня там, внизу, вижу свои дрожащие ноги и безумные глаза, судорожно раскрытый рот и выгибающуюся поясницу… |