Онлайн книга «Свидетель»
Их губы слились в горячем, жадном поцелуе, и в тот же миг ее подхватил, завертел и унес восхитительный водоворот. Виктор ласкал ее лицо, шею, потом спустился ниже. Его пальцы никак не могли справиться с пуговицами, а она уже нетерпеливо выгибалась в предвкушении прикосновений. Она не знала, как распахнулась наконец блузка, но в какой-то момент его пальцы, только что мявшие ткань, обожгли обнаженную плоть. Их грубоватые подушечки закружили вокруг ставших невероятно восприимчивыми сосков, и под этой сладостной пыткой пали последние бастионы сопротивления. Что даровала им судьба? Может быть, только эту ночь? Да, она хотела большего, целой вечности, но не собиралась упускать и этот, не исключено, единственный шанс. Она ждала его и теперь приняла со всей страстью женщины, удостоившейся наконец приглашения на праздник любви. Ее ловкие пальчики споро пробежали по пуговицам сверху вниз, к брюкам, и остановились на мгновение. Оба как будто взяли крошечную паузу, но уже в следующее мгновение, словно приняв одновременно решение и переступив через неловкость, устремились дальше, к пуговицам и «молниям». Оба лихорадочно спешили, и вот уже последние одежды полетели в общую кучку, где кружева смешались с грубым денимом. А потом, когда между ними не осталось ничего, кроме бархатной черноты ночи, она потянула его к себе… на себя… Он вошел глубоко и нежно, наполнив ее чем-то восхитительным, сказочным, вытеснив пустоту, долгие годы занимавшую ее душу. – Еще, – прошептала она. Виктор замер. – Кэти? – взволнованно спросил он. – Что… – Пожалуйста… не останавливайся… Он негромко рассмеялся: – Я и не собираюсь. Ни в коем случае… Он и не останавливался, пока не провел ее всей долгой дорогой, уходившей все выше и выше, туда, куда не водил ее ни один мужчина, к вершинам, что лежали за пределами разума и смысла. И только когда поток прорвал плотину и волны понесли ее вниз, она поняла, на какой высоте побывала. * * * За окном, в серой рассветной мгле, запела птичка. Здесь, в доме, тишину нарушало только их дыхание. Она на мгновение прижалась к его теплому плечу. – Спасибо тебе. Он погладил ее по щеке. – За что? – За все. С тобой я снова почувствовала себя живой… желанной… – Ох, Кэти. – Я уже забыла, как это бывает. Мы с Джеком… мы перестали заниматься любовью задолго до развода. Я просто не могла больше выносить это… – Она вздохнула. – Когда ты не любишь человека, когда он больше не любит тебя, терпеть его ласки, даже просто прикосновения уже невозможно. – И сейчас… тоже? – спросил Виктор, осторожно проводя пальцем по ее щеке. – С тобой не так. С тобой… все как будто в самый первый раз. В вытянувшейся от окна полоске бледного света Кэти увидела, как он улыбнулся. – Надеюсь, в твой самый первый раз все было не слишком жутко. Теперь улыбнулась Кэти. – Честно говоря, я уже и не помню толком. Все было так суматошно… на полу в общежитии колледжа. Он похлопал по ковру. – Вижу, с тех пор у тебя многое изменилось. – Да уж, – рассмеялась Кэти. – Но знаешь, пол – очень даже романтическое место. – Тебе виднее. Хотя пол в общежитии и пол в гостиной не стоит даже сравнивать. – Не знаю. Столько времени прошло. Мне было тогда всего восемнадцать. – Она помолчала. – Вообще-то у меня уже давно этого не было. – Как и у меня, – негромко признался он. – У меня тоже никого не было. – Никого… после Лили? – осторожно спросила Кэти после паузы. – Да. – Одно-единственное слово, но сколь многое стояло за ним. Три года верности умершей жене. Печаль, одиночество. Как бы хотелось заполнить эту пустоту в его жизни. Спасти Виктора от тоски и безысходности. И самой спастись вместе с ним. Но по силам ли ей заменить Лили? Сумеет ли она сделать так, чтобы он забыл? Нет, не забыл; она и не ждала, что Виктор забудет супругу. Но она хотела, чтобы в его сердце нашлось место и для нее. Место, которого хватило бы на всю жизнь. Место, на которое никогда бы не стала претендовать другая женщина, живая или мертвая. – Должно быть, она была особенная… Виктор убрал с ее лица прядку волос. – Она была очень мудрой женщиной. Чуткой. Доброй. Такие качества найдешь не в каждой женщине. «Она ведь до сих пор остается частью тебя, да? Ты по-прежнему любишь ее». – Такую же доброту я нашел в тебе. Его ладонь скользнула ниже, к щеке… потом еще ниже… Кэти закрыла глаза, наслаждаясь его прикосновением, его теплом. – Ты совсем меня не знаешь, – прошептала она. – Знаю. В ту ночь – помнишь? – я выжил только потому, что слышал твой голос, чувствовал твою руку. Я мог бы узнать их где угодно. Кэти открыла глаза: – Правда? Он наклонился и поцеловал ее в лоб. – Даже во сне. – Но я не Лили и никогда ею не стану. – Верно, не станешь. Не сможешь. Ею никто не может стать. – Я не смогу заменить то, что ты потерял. – А почему ты думаешь, что я хочу именно этого? Мне не нужна замена. Лили была моей женой. И я любил ее. – Он произнес это таким тоном, после которого углублять тему уже не хотелось. Кэти не стала и пытаться. Где-то в доме затрезвонил телефон. Звякнул два раза и умолк. Трубку снял Мило – они услышали его приглушенный голос. Кэти села и сразу потянулась за одеждой. Одевалась она молча, застенчиво повернувшись к нему спиной. Оба снова чувствовали себя чужими. – Кэти, – негромко позвал Виктор. -Да? – Жизнь ведь не кончилась. – Знаю. – Ты переболела Джеком и… Она рассмеялась – коротко, невесело. – Переболеть Джеком Цуккерманом не по силам ни одной женщине. Да, худшее позади. Но каждый раз, когда женщина влюбляется по-настоящему, любовь забирает у нее что-то. Что-то, что уже нельзя вернуть. – Но любовь и дает что-то. – А вот это уже зависит от того, в кого влюбляешься. По лестнице кто-то сбежал, скрипнули половицы в столовой. Они повернулись – в дверях стоял Мило, растрепанный и явно чем-то встревоженный. – Эй вы! – прошипел он. – Собирайтесь! Быстро! Кэти тут же вскочила: – Что случилось? – Только что звонил Олли. Сказал, что в их квартале появился незнакомец. Ходит по домам, расспрашивает о вас. Сейчас он, наверное, где-то неподалеку от Баха. |