Онлайн книга «Твари Господни»
— А Алиса Дмитриевна? — А Дебора может такое, что не дай вам бог узнать. — Кому это нам? — Наблюдатель сотворил сигаретку и сразу же затянулся. Выглядел он спокойным, но, похоже, только выглядел. — Людям, — Виктор тоже закурил, но не сигарету, а трубку, которая возникла вдруг в его руке. — Я такой же маг, как и ты, — возразил Наблюдатель. — Но ты играешь за людей. — У тебя, между прочим, тоже была семья… или есть. — Есть. — И ты…? — Видишь ли, Кеша, какое дело, — Виктор благодарно кивнул Георгу, взял в руку бокал и с демонстративным удовольствием втянул носом воздух, наполненный ароматом коньяка. — Я тебе уже сказал, только ты не понял. Или не захотел понять… Правила изменились. Теперь все будет по другому. — Как? — а это уже снова был Монгол. «Проснулся, мать твою!» — А как в древнегреческих мифах. — Ты, что себя богом объявишь? — удивился Наблюдатель. — Не я, — усмехнулся Виктор. — А ты. Объяснишь советскому народу, что Маркс и Ленин ошибались, бог есть, и он не один, и злить их, я имею в виду богов, не стоит, хотя и райкомы в церкви переделывать пока не требуется. — Сука! — Ну-ну… — Ты понимаешь, что это вызовет кризис такой силы, что психиатрических больниц на всех не хватит? — Монгол даже из-за стола встал. — Между прочим, — А вот Лиса вставать и не подумала, как сидела в «вольной позе», так и продолжала сидеть. — На Эллипсе [83] тоже ведь придется ставить виселицы… — Да, хрен с ними с виселицами! — Заорал вдруг Наблюдатель, вскакивая с табурета, так что теперь они с Монголом стояли перед остальными, как обвиняемые перед трибуналом, но сами этого, пожалуй, еще не поняли. — Ну повесим… Расстреляем… В Москве реке… В Потомаке утопим! Ты о последствиях подумала? Вы все о чем сейчас думаете? О мести? Тогда, вперед, с песнями! Ты знаешь, что будет? — А что будет? — Лиса назло этим двоим достала из воздуха черную сигарету и над столом поплыл сладкий дурман граса. — У одних будет культурный шок, — Монгол взял себя в руки и старался говорить рассудительно, спокойно, но давалось ему это с трудом. — Другие не смирятся… — А мне какое дело? — Лиса уже догадывалась, почему Виктор не ответил на ее вопрос, а привел их сюда, на эту, им же самим и организованную встречу. — А кровь? — Спросил Монгол. — Крови, значит, ты теперь не боишься? Может и человеческие жертвоприношения примешь? — А чем я хуже Астарты или Шеол? [84] — В душе поднялась темная волна гнева, но говорила Лиса не для того, чтобы выплеснуть его на Монгола и Наблюдателя. Свою цель она уже знала. — Значит, вот так? — растерялся Монгол и, в поисках хоть какой-нибудь поддержки, повернулся к Виктору. — Вы что уже все решили? — Не все… — А что, мне идея нравится, — вдруг сказала Рэйчел. — Лет двадцать террора, и будут, как овечки. Что скажешь, дорогой? Самое забавное — хотя ничего забавного на самом деле в этом не было — что сначала Лиса и сама повелась, поверив «высокомерному» голосу Рэйчел, и только затем сообразила, насколько Кайданову повезло с выбором. «Она мне подыгрывает… Но как!» — А ты как хотел? — Спросила она в наступившей тишине. — Хотел… — Монгол казался совершенно опустошенным. Наблюдатель выглядел не лучше. — Бах сказал мне как-то, — Лиса затянулась и продолжила говорить, едва выдохнула дым. — Он сказал, что у него есть два однозначных доказательства существования бога… — Знаю, — кивнул Наблюдатель. — Знаю я его теорию. — Но не разделяешь, — кивнула Лиса. — Почему? — Потому что знает, что второе доказательство от лукавого, — спокойно объяснил Виктор. — Рассказывайте! — Потребовал Кайданов. — Ты им…? — Нас трое, Джек, — пожал плечами Виктор. — И у каждого своя правда, как в «Воротах Росемон». [85] — Своя… — То ли согласился, то ли просто повторил за Виктором Наблюдатель. — Ладно, расскажу, — кивнул Монгол и снова сел за стол. — В конце шестидесятых стало очевидно, что эйфория от появления нового феномена проходит. Сначала ведь, как с новой игрушкой… А потом… Магов становилось все больше, а люди разные. И люди и маги. Кто-то где-то… У нас, в Бостоне, был такой… Эльфом звали… Не самый страшный, Барон Суббота в Сан-Франциско куда, как страшнее, был. Вообще людоед, но про него никто так и не узнал. Я его сам убил, когда выяснилось. А Эльф в криминальную хронику попал. И ведь ничего выдающегося! На иных уродах из людей было много больше крови, но он был маг. Я сидел в зале суда, когда присяжные выносили вердикт. Видел их лица, глаза, «слышал», о чем они думают. Потом увидел демонстрацию у здания суда. Чужие. Враги. И страх, очень много страха… И, как назло… Впрочем, закономерно. Правительства тоже понемногу стали интересоваться. Спецслужбы, мафия… — И вы испугались, — кивнула Лиса. — Еще как, — согласился Виктор. — Я первый. Лисе очень не понравилась интонация с которой он это сказал, а еще больше тот мрак, который она ощутила за его словами. А еще она поняла, что признание стоило ему огромного усилия. «Из-за меня?» — Дело не в страхе, — покачал головой Наблюдатель. — А в видении перспективы. В перспективе была резня. Война всех против всех, по сравнению с которой наша Гражданская, как игра в песочнице. Калигула сделал прикидочный расчет. Выходило, что кризис наступит в начале восьмидесятых, а острая стадия войны продолжится максимум три-четыре недели, ну и еще лет десять партизанской войны одиночек. И все. Магов не станет. Найдут способ проверять новорожденных… Но и человечество должно было в этом случае потерять от четверти до трети численности, причем в наиболее развитых странах пропорционально больше. Оно и понятно, где-нибудь в СССР или Франции есть, что взрывать. Химзаводы, атомные станции, плотины, арсеналы… А в Китае или Африке… В общем, понятно. — Аарон предложил говорить с правительствами, — тихо сказал Монгол. — Ерунда! — Покачала головой Лиса. — Ничего бы не вышло. — Это я ему и сказал, — сейчас голос Виктора опять звучал ровно. — Идея принадлежала мне, — Монгол опять встал из-за стола и пошел вдоль стены. |