Книга Сбежать от Питбуля и Булочки, страница 32 – Янка Рам

— Агния, — за локоть тянет меня вперёд Богдан.

— Просто Агния?

Касьянов демонстративно вздыхает.

— Просто Агния. Няня наша. А это Лев Айдаров.

— Здравствуйте… — вставляю я словечко.

Лев пытливо смотрит на меня. Переводит взгляд на лицо Касьянова.

— Вас били или вы подрались?

Мы одновременно с Богданом прикасаемся к разбитым лицам. Я смущаюсь. Совсем забыла, что у меня там отпечаток от удара Лобова. А тонального крема у меня нет.

Богдан, убирает мою ладонь, проводя пальцами по синяку на щеке.

— Нда. Я собственно по этому поводу… Поговорим?

Уводит Льва на пару шагов в сторону.

— Угощайся, — всовывают мне в руки шашлык и бокал две девушки. Щебечут, смеются.

Маша… Лена… Проговариваю про себя их имена, чтобы запомнить.

Парень с гитарой и голливудской улыбкой, обходит меня по кругу, заигрывая и флиртуя.

— "Как люблю я вас! Как боюсь я вас! Знать, увидел вас я в недобрый час!".

Испуганно распахиваю глаза, с опаской переводя взгляд на Богдана.

— Эй, Женька! — окликает его недобро тот. — С серенадами угомонись.

— "Просто", да? — подкалывает его Айдаров.

— Просто девочка… Просто девушка… Просто красавица… Всем нам нравится-а-а-а! — в тот же мотив продолжает петь и играть парень.

Девушки хохочут. Я кусаю губы, пряча улыбку.

— Братишка, ты б Касьянова не дразнил, — смеётся Лев. — У него чувство юмора избирательное.

— Ага, с чувствами у меня беда. А тебе еще ко мне стажером в отдел идти!

— А Касьянов, а Касьянов… всех вот взял и обломал! Тр-р-рям! — в какой-то известный мотив выдает парень, выводя на гитаре красивые переливы.

Отдаю Богдану шампур с шашлыком. Мне его весь не осилить.

Присаживаюсь в сторонку на качели.

— Марьяна, — тянет руку блондинка.

— Ася, — пожимаю её тонкие пальчики.

К нам подбегаей стайка малышни.

— А у меня брат сейчас родится! — хвастливо и довольно кладёт руки одна из девчонок на живот к Марьяне.

— Ну, не прямо сейчас… — поправляет та.

— А у нас тозе! — жмётся ко мне Булочка. — Два блата!

Все смеются.

— Касьянов, так тебя поздравлять? — протягивает ему бокал Медведь.

— Кого ты слушаешь? За рулём я, Мих, — отказывается от бокала. — Тебя-то когда поздравлять?

Медведь ловит Машу, прижимая к себе.

— А мы вот на Айдаровских потренируемся и сразу семь гномов бахнем! Да, Маш?

Все чокаются бокалами.

— Лева-а-а…. А-а-ау! — встаёт блондинка.

Все замолкают.

— Скорую! — хватается она за трубу от качелей. — Очень скорую Скорую!

— Первого скорых Скорых не бывает, Ян! Может, показалось?

— "К нам приехал, к нам приехал, Максим Львович дорого-о-ой! " — радостно подхватывает на гитаре тот, который Женька.

— Я в тебя сейчас сапогом кину! — со страданием в голосе, угрожает ему Марьяна. — Ох ты ж… Ммм… Лев!!

— Через час, не раньше, — опускает телефон Лев.

— Бери жену, Айдаров, поехали в роддом, — улыбается Богдан. — Максима Львовича встречать!

Прикольные они у него. Веселые!

********************************************

После всех приключений со встречей Максима Львовича, мы забираем в участке пакет с моей сумочкой, и наконец-то, оказываемся дома. Дома, да. Ведь другого дома у меня теперь нет.

Богдан, запустив собак домой, ремонтирует их будку.

Раздевшись, Ариша молча встаёт на кухне в угол.

Самостоятельная какая…

Оба пса встают рядом с ней.

— Ариша, ты кушать хочешь? — жалея её в душе спрашиваю я.

— Неть.

— А пить? Молочка налить?

Грустный длинный вздох.

Грею ей молоко, добавляю в него сгущёнку и сливки. Я очень любила маленькая пить такое.

Ставлю ей в угол детскую табуреточку, чтобы присела и отдаю кружку с трубочкой.

— Ты Ариша, папу слушайся ладно? — присаживаясь у стенки рядом с ней.

— Сталаюсь, — серьёзно.

— Надо сильнее стараться! А то видишь как?..

— Ну всё, — заходит Богдан. — Починил им тен…

Что-то рассказывает. Моет руки в раковине. Это очень уютно и по-домашнему.

Втихаря споив собакам остатки сладкого молока, Булочка благополучно сопит, прислонившись щекой к стене. Уснула…

Наблюдаю, как Богдан колдует что-то на плите. Дома жарко. Веки тоже смыкаются. Замечаю у него на затылке, пониже линии роста волос — кровь. Сонливость сразу же проходит.

— Сядь на стул, пожалуйста.

— Будет приват? — подмигивая падает на стул.

— Что будет? — не понимая заглядываю ему в глаза.

— Забудь! — прячет улыбку.

— Опять похабничать изволите, барин? — догадавшись по его провокационному взгляду, вздыхаю я.

Пытается поймать меня за бедро. Уворачиваюсь.

Из дверцы холодильника достаю перекись и йод.

— Больно? — обрабатываю я.

— Нет.

— Ты говорил — больно.

— Вот здесь, — ведёт моей рукой по лицу. — Губы… Нос… Ухо…

На автомате поглаживаю его ухо пальцем.

Задирает голову. Обвивает кистью меня за шею и нагибает к своему лицу. Вскрикнув, возмущённо отскакиваю на пару шагов. Но он успевает поймать за руку.

— Барину обещан поцелуй, — тянет к себе.

Рывком дёргает ближе, падают нему на колени.

— А барин велел на колени не садиться! — мстительно прищуриваюсь я.

— Только к чужим дядькам.

— А к своим, стало быть, можно?…

— Каким ещё "своим"? Свой всегда один, Синичкина.

Губы приближаются.

— А как понять, что он свой?

— Закрой глаза, я тебе расскажу…

Зажмуриваюсь, с опаской кладу ему ладонь на грудь.

— Опять же ситуацией воспользуетесь!

— Обязательно… — касаются его губы моих.

— А потом решите, что Вам всё можно… — дрожащим голосом сбито шепчу я.

— Решу…

— И мы опять поссоримся из-за моей несговорчивости.

— И я запру тебя в чулан. Кстати, — отстраняется, рассеянно моргая. — Там пацан был какой-то!